Кавказу и его нефти.
Уже утром 2 августа боевая группа под командованием Либенштейна с боями пробилась к Ику-Туктуму. 40-й и 3-й танковые корпуса сражались теперь в Азии. Смелый переход через Маныч и распахнутые двери на Кавказ были дополнены ещё одной такой же смелой и успешной операцией баден-вюртембергской 23-й танковой дивизии. Она обезвредила хитро задуманную и сильную засаду русских, серьезно угрожавшую немецким флангам, и эту угрозу нельзя было просчитать заранее.
Тимошенко поставил в засаду на переправе у Мартыновки целый мотомех корпус, хорошо замаскированный, имевший в своем составе множество танков. Генерал-майор Мак своим усиленным 23-м мотоциклетным батальоном нанес удар в направлении на Мартыновку, о которой немецкая авиаразведка доносила, что там «дислоцируются слабые силы».
Русский корпус подвергся атаке во время боевого развертывания. Опасность сразу была разгадана Маком. Он сковал действия противника фронтальными атаками, затем в результате смелого маневра ранним утром 28 июля последовал охват и удар в тыл русским.
В быстро менявшейся обстановке танковых дуэлей Т-34 подбивались иногда на расстоянии 20 — 30 метров. Противотанковая оборона русских также была сокрушена.
Танковое сражение у Мартыновки стало снова такой операцией (чего уже давно как-то не хватало), в ходе которой благодаря превосходящему по качеству руководству боевыми действиями и тактике танковых войск (танки «один на один») удалось остановить наступление крупного советского соединения и разгромить его. Было подбито 77 машин противника, а большое число орудий захвачено в качестве трофеев.
В тот самый час, когда пехота и танки на Маныче на 40-градусной жаре начали преследование уклонявшихся от боевого соприкосновения русских войск, отходивших в калмыцкую степь, обгоняя огромные стада, разглядываемые двугорбыми и одногорбыми верблюдами, Гитлер сидел в душном бункере своей украинской ставки в Виннице, склонившись над большой картой. Докладывал генерал Йодль. Но обсуждались не успехи на Маныче, уже известные Верховному командованию Вермахта, а серьезная ситуация, в которой очутилась 6-я армия в излучине Дона на своем пути к Сталинграду. Генерал Паулюс силами северной и южной боевых групп уже вышел к Дону, однако плацдарм у Калача, дававший проход к узкому перешейку между Доном и Волгой, не только оборонялся Советами, но и был превращен в исходный рубеж для контрнаступления.
Командующий Сталинградским фронтом генерал-лейтенант Гордов расположил перед 6-й армией четыре советские армии, а также две танковые армии, находившиеся в стадии формирования.
4-я советская танковая армия намеревалась взять в «клещи» 14-й танковый корпус Паулюса. Серьезная угроза вырисовывалась и для 51-го армейского корпуса генерала фон Зейдлиц-Курцбаха на южном фланге. Мощь всей 6-й армии была скована нехваткой боеприпасов и отсутствием горючего. Вследствие того что Гитлер одновременно форсировал наступление на Кавказ и на Сталинград, необходимостью стало и «располовинивание» снабжения. И так как на юге предстояло преодоление обширных территорий, генерал-квартирмейстер сделал Кавказский фронт приоритетным в отношении снабжения.
Множество моторизованных тяжело нагруженных колонн, определенных к выходу в районы, занимаемые 6-й армией, были перенацелены на юг.
31 июля Гитлеру пришлось, наконец, осознать, что его оптимизм в отношении якобы наступившей роковой слабости русских был неоправданным. Он уже не мог более дистанцироваться от осознания того, что мощь 6-й армии, поколебавшаяся по причине весомых нехваток снабжения, не была достаточной для взятия Сталинграда, где следовало осилить мощное сопротивление советских войск.
Поэтому в тот же день он внес новые изменения в свой план: 4-я танковая армия без 40-го танкового корпуса была снята с Кавказского фронта и введена в состав войск группы «Б» и выведена на северо-восток в район южнее Дона с задачей прорвать советский фронт с флангов у Калача, закрывавший Сталинград.
Это была хорошая, но запоздалая идея. Введение в бой 4-й танковой армии ничего не меняло в уже однажды совершенном распылении сил. Изъятие Гитлером войск из группы армий «А» ослабляло её наступательную мощь для решения задач на Кавказе, в то время как придаваемые группе армий «Б» силы были слишком малы, и это была запоздалая мера для того, чтобы ещё можно было без потерь времени овладеть Сталинградом. Теперь две равносильные группы армий устремлялись по разным направлениям под прямым углом, к двум далеко удаленным друг от друга целям. Кричащая проблема, проблема подвоза и снабжения, становилась полностью неразрешимой, поскольку общая операция не имела более главной цели.
Высшее германское командование втянулось шаг за шагом в безвыходную ситуацию, оно позволило себе стать зависимым от намерений противника.
Место и время сражения в районе Сталинграда определяли уже русские. Директивой фюрера от 31 июля Кавказскому фронту был отдан приказ на начало второй фазы операции «Эдельвейс»: овладение Черноморским побережьем. Группа армий «А» имела задачу выдвигать свои подвижные войска, объединенные под командованием 1-й танковой армии на направление Армавир — Майкоп. Другим частям группы армий была поставлена задача пробиваться к Батуми через Новороссийск — Туапсе, вдоль побережья. Немецкие и румынские горно-стрелковые дивизии ориентировались на охватывающий маневр в отношении Туапсе и Сухуми, преодолев на левом фланге высокогорные перевалы Кавказа.
Вначале все события происходили по плану с
точностью, от которой просто захватывало дух. В день издания новой директивы фюрера 3-й и 57-й танковые корпуса совершили стремительный рывок в направлении на Кавказ. В тот же вечер генерал Макензен овладел Сальском. Вечером 9 августа 13-я танковая дивизия взяла Майкоп — центр нефтедобычи и переработки. 50 исправных самолетов — таковы были наши трофеи. Однако, к сожалению, все нефтяные скважины и их оборудование оказались выведенными из строя. Наиболее важное оборудование оказалось демонтированным.
Хорошо шли дела у 49-го горно-стрелкового корпуса и у 5-го армейского корпуса, который овладел переправой через Дон к востоку от Ростова. До 13 августа дивизиям удалось взять Краснодар и переправу через реку Кубань. Так же успешно проходило тем временем быстрое продвижение вперед 57-го танкового корпуса. После быстрого марша по Кубанской степи в направлении на юг боевые танковые и пехотные группы стояли у северного берега реки Кубань. Войска форсировали её и создали плацдарм. Таким образом, для армейской группы Руоффа был открыт путь к южному берегу Кубани.
Затем войска повернули на Туапсе. Добровольцы из Скандинавии и стран Балтии, входившие в состав дивизии «Викинг», продвинулись к нефтяному району Майкопа.
В первые августовские дни 1942 года подвижные войска
