Полуостров действительно был немного похож на укрепрайон. С военной точки зрения он был хорошо оборудован в инженерном отношении и в полном объеме подготовлен к круговой обороне. По внешнему периметру были подготовлены окопы, траншеи, ходы сообщения, укрытия и даже подземные хранилища. Крупнокалиберные пулеметы перемещались с позиции на позицию по узкоколейным рельсам. Дальние подступы к лагерю патрулировались вооруженными мотоциклистами. На дороге были установлены минно-взрывные заграждения из итальянских противогусеничных мин. Были предусмотрены и пути отхода в случае опасности. В случае угрозы банда свободно могла уходить по бродам через реку Заранж на иранскую территорию.
Мы ежедневно собирали информацию от источников и внимательно ее изучали. Ночью в пешем порядке высылали разведывательные дозоры, которые в течение дня вели наблюдение, а в темное время их сменяли другие. Убедившись в том, что достоверной и очень нужной информации накопилось много, мы уже стали строить свои первые планы в отношении судьбы перевалочной базы. В одно прекрасное раннее утро я собрал небольшой, но нужный для меня «офицерский консилиум», чтобы совместно выработать решение по разгрому банды и базы. Здесь я дал возможность выступить каждому. В основном доклады были глубоко продуманными и стоящими, а по некоторым моментам у нас возникали споры. В конце концов мы решили через своих местных «знакомых» распространить ложную информацию, хотя бы в ближайшей округе, а дальше она будет распространяться как «сарафанное радио». Дальше мы должны были открыто и активно вести разведку на боевых машинах совсем в другой стороне от базы. Провести ложный выход батальона на разные направления, дальше от перевалочной базы. Одним словом, ввести противника в заблуждение!
Во время одного из таких «спектаклей» 7-я рота выследила небольшой караван, который двигался по направлению к базе, но трогать его не стала и он спокойно ушел в направлении перевалочной базы. Когда все приготовления к операции были закончены, осталось определить время нападения на объект. Опять я собрал командиров и дал каждому высказаться. Поступило много предложений, но меня заинтересовало предложение командира 8-й роты. Оно было простым и в то же время гениальным: атаку начать, когда будет стоять полнейшая жара. «А почему бы и нет? В полдень, в самый пик жары, когда температура воздуха выше 50 градусов, большинство бандитов, разморенных жарой, будет отдыхать в тени, и им будет в то время как бы не до службы», – подумал я.
– А как быть с подвижными патрулями, если таковые на тот момент появятся? – спросил я у него.
– Подвижной патруль душманов на мотоциклах должен быть ликвидирован снайперами с одиночной машины ГАЗ-66. Если ее заранее замаскировать под афганский вариант, она не должна вызвать у мятежников особых подозрений. Но особо на ней без дела не надо светиться на дороге, – продолжал ротный.
Я предложил офицерам сделать небольшой перекур, а сам быстро набросал на карте свое решение. Затем я снова пригласил офицеров и довел до них свое решение, а потом мы еще долго без всякого солдафонства обсуждали, как лучше выполнить задачу и как было бы здорово обойтись без потерь. Мы коллегиально решили, что накануне проведения операции одну роту в темное время суток нужно вывести на предполагаемые направления отхода банды, ближе к броду через речку, а главные силы батальона на боевых машинах стремительно выйдут к базе и с ходу захватят ее.
– Вроде бы у нас, товарищи командиры, все срослось. Осталось определить, какую роту в пешем порядке отправить ночью к месту, через которое, как мы предполагаем, будут убегать душманы, – а также к броду.
На ночные действия добровольно вызвался командир 7-й роты.
– Утверждается. Ну, коль вопросов нет, тогда все по местам и готовиться к выходу. Сигнал будет.
Почему-то, как мне тогда показалось, офицеры ушли от меня в хорошем настроении. Оставшееся светлое время мы использовали для подготовки к боевым действиям. В каждое подразделение назначили проводников. К началу операции недостатка в информаторах и проводниках не было: это нас даже приятно удивило. 7-я рота, имея при себе проводника, используя темное время суток и рельеф местности, вышла на возможные маршруты отхода мятежников и заняла выгодные позиции.
Все произошло, как и было задумано. Механизированных патрулей в такую жару настолько разморило, что бдительность ими была полностью потеряна, и они не обратили внимания на одиночную машину. Тем более в жару стали появляться миражи, которые делали одиночную машину совсем не похожей на военный грузовик. А на самом деле в кузове автомобиля находилось отделение десантников, а среди них и два снайпера. Увидев вдалеке пыль, а затем и мотоцикл, автомобиль остановился, и снайперы с приличного расстояния несколькими меткими выстрелами уничтожили патруль. С такого расстояния выстрелы не были услышаны на перевалочной базе. Когда мне доложили, что мобильный патруль уничтожен, мне оставалось только подать команду «вперед». Главные силы десантников на боевых машинах на высокой скорости, с ходу, дружно и напористо навалились на мятежников. Батальон атаковал базу быстро, с ветерком. Такой силы натиск невозможно было сдержать. Снизу вверх через небольшую возвышенность на пустынной местности мятежники наблюдали кошмарную картину: как высоко в небо поднимается огромная пыльная туча. Они начали тревожно переглядываться между собой и посматривать в сторону бродов и дальше, на иранскую территорию. Потом на фоне клубящейся пыльной стены неожиданно показалось десятка полтора каких-то машин, здорово смахивающих на танки. Мало того, что они показались, – они еще не останавливаясь громыхали из орудий, а установленные на этих машинах пулеметы заливались злобным лаем. Конечно, стрельба с ходу особого эффекта не приносила, но морально она крепко давила на «духов». И они, не выдержав такого зрелища, бросились к бродам. Но сломя голову бежали не все. Среди мятежников тоже нашлись настоящие воины. Придя в себя от минутного замешательства, они стали оказывать сопротивление десантникам, пытаясь отразить атаку. Стрельба с их стороны была сильной, но для боевых машин это было, что горохом об стенку. Правда, мы побаивались применения по боевым машинам крупнокалиберных пулеметов. Один пулемет вместе с расчетом на дрезине удалось уничтожить командиру 8-й роты в самом начале атаки, а второй душманы не успели привести в боевую готовность. Пара наиболее отчаянных «духов» запросто подорвала склад с боеприпасами, чтобы они не достались «неверным». Но все же и эти смельчаки поддались всеобщей панике, и тоже, отстреливаясь, устремились в спасительные камыши. Огромный черный столб от взрыва, который высоко поднимался на территории базы, напрочь добил волю мятежников к сопротивлению, и они скопом бросились искать спасения на другом берегу реки. Часть мятежников попыталась спастись бегством по сильно пересеченной местности, но напоролась на засаду, которую 7-я рота организовала еще в темное время, и теперь в боевой готовности ожидала появления мятежников. Десантники встретили убегающих душманов плотным огнем из стрелкового оружия и подствольных гранатометов. Попав в засаду, те заметались от неожиданности. Однако когда мятежники поняли, что они в западне, их сопротивление стало яростным. Изменить обстановку в свою пользу они уже не смогли, но все же тотчас по чьему-то приказу попытались перегруппироваться и прорваться через позиции десантников. Ротный с рассвета изучил местность, и поэтому происходящие события держал под контролем и умело руководил боем. Видя, что небольшая группа мятежников пытается лощиной обойти позицию роты и через речку уйти за границу, он дал указания правофланговому взводу одним отделением перекрыть путь отхода душманам. Используя невысокую растительность, отделение во главе с сержантом Рыбко быстро выдвинулось к высотке, чтобы занять на ней позицию. И когда уже бойцы заканчивали свой маневр и выполняли команду «К бою!», раздался взрыв противопехотной мины. Сержант в спешке (а другого и быть не могло!) нечаянно наступил на замаскированную душманскую мину. В горячке боя, еще не сознавая что к чему, командир пытался руководить боем, кое-как перевязал себе раздробленную ногу, ввел обезболивающее средство, но силы оставили его. Огневой бой с врагом по времени был недолог, но схватка была ожесточенной. Несмотря на свои попытки прорваться в этом месте, все душманы были уничтожены. По радио врача батальона оповестили о ранении сержанта, и буквально в считаные минуты врач был около него. Но хотя он очень старался сделать невозможное, справиться в полевых условиях с этим ранением не смог. Срочно вызвали вертолеты, но они в такую жару не смогли своевременно прилететь и эвакуировать тяжелораненого десантника. Их подлет откладывался, и только ближе к вечеру они появились на горизонте. Все это время врач не отходил от сержанта: то и дело менял повязки, делал обезболивающие уколы. Но по пути в госпиталь сержант скончался. Это было трагедией для всех. Тем не менее, несмотря ни на что, батальон задачу выполнил: перевалочная база душманов была уничтожена. В этом бою бандиты потеряли 57 человек, во время боя на территории базы были захвачены и уничтожены японские автомобили и мотоциклы, многие из которых сгорели. После взрыва склада на территории еще валялось много стрелкового оружия и боеприпасов. Все это добро собрали в яму и как рванули – аж земля вздрогнула. Правда, некоторые образцы оружия мы прихватили с собой.
