Народный весенний праздник. В день Николы собираются попировать' у знакомых и родных, на открытом воздухе, близ храмовой церкви. В старину готовили на этот праздник брагу, вино, пироги и варили в поле щи и молочную кашу. Иногда поселяне, сделав складчину, пировали все вместе. При таком случае избирался из среды их особый хозяин, который назывался старостою: он все устраивал для общего веселья. Бедные и нищие принимались всеми радушно. Иногда пировали по несколько дней сряду, но пир не начинался и не оканчивался без храмового священника. При разгульном весельи составлялись хороводы, в которые вмешивались и женщины, и старики. Если играли одни девушки, то в середине их хороводного круга ставилась ловкая кумушка, избранная из девушек, которая своею язвительной игрою и насмешливыми телодвижениями насчет пирующих заставляла многих коситься.
Нет постоянного правила для хоровода Никольщины. Круги составляют, как вздумают. Иногда ходят кругом, а потом вытягиваются в прямую линию, или, свившись в кружок, вертятся и пляшут; иногда, взявшись за руки, делают первые две пары ворота, через которые проходят остальные и сходятся в круге. Сами песни поют здесь произвольно. В прилагаемой здесь песне попадаются слова, которые совершенно не русские, но юго-западной Руси, наприм.: подлавица, залавица, чеботы, швец и проч., но за всем тем эта песня усвоена русскими.
В юго-западной Руси празднуют Никольщину так же, как русские: пьют вино и брагу, едят пироги, яичницу и веселятся тоже по несколько дней, только не поют этой песни:
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, красные, веселитесь!
— Вот со девушки венок,
Вот со молодушки платок,
Уж со старой старушки
Вот шелковый платок.
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, красные, веселитесь.
Чей венок толочу, волочу,
— Чей венок толочу, волочу,
По надлавочью, по залавочью?
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, красные, веселитесь!
— Я не дам венка топтать,
Я не дам венка толочить,
Я сама ли выскочу.
Я сама ли выпляшу.
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, красные, веселитесь!
— Чей платок толочу, волочу,
Чей платок толочу, волочу.
По улице, по скамеечке?
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, красные, веселитесь!
— Я не дам платка топтать,
Я не дам платка толочить,
Я сама ли выскочу,
Я сама ли выпляшу.
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, красные, веселитесь!
— Чей шелковый толочу, волочу,
Чей шелковый толочу, волочу,
По улице, до задворицы?
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, красные, веселитесь!
— Я не дам шелкового топтать,
Я не дам шелкового толочить,
Я сама ли выскочу,
Я сама ли выпляшу!
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, красные, веселитесь!
— Ты, старушка, стара,
Не под силу молода;
— Ты станом коротка,
Ты плечами широка.
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, красные, веселитесь!
— Я станом коротка,
Я плечами широка;
А на эти-то плеча
Три рябиновых дубца,
Три дубца распаренные.
Три дубца разжаренные!
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, красные, веселитесь!
— Я повернула, пошла,
Будто ягода красна,
Будто земляника хороша!
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, девушки, веселитесь!
— А у те, что за чеботы?
Ты обей-ка чеботы,
Ты пробей-ка чеботы.
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, девушки, веселитесь!
— Мне не муж их купил,
Мне никто заводил,
Заводил Константин
На свои шесть алтын.
Хоть истопчутся,
Хоть изломятся:
Мой батюшка-то швец,
Мой жених-то купец,
Моя матушка прядеюшка,
Мне вервицу напрядет.
— Уж вы, девушки, играйте,
Уж вы, красные, веселитесь! [38]
БРАНЬЕ ЯГОД
Это насмешка над теми девушками, которые ходят в лес по ягоды и потом возвращаются без ягод. Послушаем, как запоют нам хороводные насмешницы, пока не наберут ягод. Делают хороводный круг, в середине его ходит одна девушка, которая собирает ягоды, дотрагиваясь рукою до земли. Из многих сообщенных мне песен правильнее, по моему мнению, следующая:
Пошли девушки в темны боры,
Пошли красные в лес по ягоды;
Он, люли, люли, по ягоды!
Все девушки ягод понабрали,
Все красные понабрали
Ой, люли, люли, понабрали!
Одна девка не набрала,
Одна девка лишь гуляла.
Ой, люли, люли, гуляла!
И горько растужилась:
Стала плакать, горевать,
Ой, люли, люли, горевать!
Горю нечем помочь!
К подругам взмолилась.
Ой, люли, люли, взмолилась!
Подруженьки, голубушки,
Голубушки мои, сложитеся.
Ой, люли, люли, сложитеся!
Вы сложитеся по ягодке,
Вы бросьте мне по горсточке.
Ой, люли, люли, по горсточке!
У меня ли, молодой,
У меня ли, горемычной.
Ой, люли, люли, горемычной!
Отец неродной
И мать неродная,
Ой, люли, люли, неродная!
У меня ли, молодой,
Отец-свекор, мать-свекровь!
Ой, люли, люли, свекровь!
И бьют, и журят,
Понапрасну бранят.
Ой, люли, люли, бранят!
Подруженьки не сложилися,
Голубушки не сложилися,
Ой, люли, люли, не сложилися!
Подруженьки ответ держат,
Голубушки говорят.
Ой, люли, люли, говорят!
Никто велел за кустом ходить,
Никто велел по полям бродить.
Ой, люли, люли, бродить.
Еще поют:
Пошли девки в сыры боры,
Пошли красны в лес по ягодки.
Ой, люли, люли, в лес по ягодки!
Все девушки понабралися,
Все красные понаелися!
Ой, люли, люли, понаелися!
Одна девка не набралася!
Одна девка не наелася,
Ой, люли, люли, не наелася!
Сама ходючи, растужилася,
Растужившися взмолилася.
Ой, люли, люли, взмолилася!
Стала плакати,
Подруг кликати.
Ои, люли, люли, кликати!
Подруженьки, вы, голубушки,
Вы, голубушки, сложитеся,
Ой, люли, люли, сложитеся!
Мне сложитеся по ягодке,
Ах, бросьте мне по горсточке!
Ой, люли, люли, по горсточке.
У меня ведь, младшенькой,
Неродной отец, неродная мать.
Ой, люли, люли, неродная мать!
Подруженьки не сложилися,
Голубушки не сложилися,
Ой, люли, люли, не сложилися!
В ответ держат подруженьки,
В ответ держат голубушки.
Ой, люли, люли, голубушки!
Никто велел за кустом ходить,
Никто велел по полям бродить,
Ой, люли, люли, по полям бродить!
БАЙДАН
«Байдан — вечерняя игра сельской молодежи. Слово это, вероятно, татарское, остаток обычаев тех времен, когда Россия находилась под игом татар. Эта игра известна только в юго-восточной России. Первый байдан бывает в фомино воскресенье, оканчивается в последнее воскресенье пред Петровым постом; она сходна или тождественна с хороводом. При заходе солнца, когда стада возвращаются с полей, молодые парни, девушки, молодки и женатые, поужинав засветло, собираются на зеленый луг играть в байдан. Сюда сходятся господские люди с балалайками, пастухи с рожками, обвитыми березкой, с дудками кленовыми, тростниковыми и искусные песельники. Тут начинают петь, плясать и играть; вся деревня веселится. Под звук музыки раздаются плавным хором многообразные песни».
«Весенние игры превращены в Саратовской губер. в байдан».
Такое истолкование забав, представленное г, Леопольдовым [39], вовлекло меня сначала в большую ошибку. Я разделял с ним мнение, что все весенние игры носят название байдана если не по всей юго-восточной России, то по крайней мере по всему Саратовскому краю. Г. Леопольдов, сказав в общем очерке, что байдан разыгрывается в юго-восточной России, не обозначил, в каких именно местах? Из этого выходит, что он сам не знал и сказал без всякой проверки. Употребление байдана в юго-восточных местах казалось мне тем правдоподобнее, что Саратовский край был некогда гнездилищем татар, а особенно город Царев, в коем находилась столица Золотой Орды. Он сказал еще, что байдан есть игра, тождественная хороводу. Имея случай находиться в Саратовской губер. и преимущественно в тех уездах, кои заселены татарами, я любопытствовал знать, есть ли байдан? Тут я расспрашивал сначала у русских, живущих между татарами, как играется байдан? Они смотрели на меня с удивлением и не понимали, что я спрашивал у них. Я повторял это несколько раз, они едва понимали меня и отвечали, что никогда не слыхали про эту игру. Тогда я обратился к самим татарам. Они отвечали, что вовсе не знают байдана и даже нет у них этого слова. Да где же употребляется байдан? Стало быть, где-нибудь около Саратова! Я досадовал, что не мог добиться толку. Будучи в Саратове не один еще раз, я стал расспрашивать по-прежнему у русских и у татар, но и тут они отозвались совершенным неведением. Я подумал, что они не хотят сказать мне правды, потому спросил в одной деревне, играют ли здесь <в> байдан? Мне отвечали решительно: нет! Только одна девушка на вопрос мой отвечала мне смеючись: «Байда». «А что это — байда?» — спросил я. «Так себе байда — отвечала она. — Когда наскучит нам, тогда мы поем песни, бегаем и кружимся. Вот и вся наша байда». — «Не хоровод ли это?» — «Нет!» — «Как начинаете играть в байду?» — «Когда нам вздумается, мы кричим своим подругам: «Полно баить-то, давайте в байда». — «Да что ж значит она?» — «Так себе, баем-да!» — «А это что — баем-да?» — «Сидим, разговариваем, иногда баем да поем». — «И только?» — «И только, иногда баем да веселимся до самой полуночи». — «Так вот в чем дело, — подумал я. — Слово баем да — превращено в байдан!»
