Проводя массовый призыв на основании закона, принятого 1 сентября 1939 года, Сталин устанавливал для себя 1 сентября 1941 года в качестве крайнего возможного срока вступления в войну.
Если бы Сталин планировал вторжение в Европу на 1942 год, то массовый призыв он проводил бы в 1940 году.
Глава 3. Расцвет советской стратегической авиации в 1930-х годах и загадка ее уничтожения накануне войны
Раз налицо имеется массовая наступательная армия, основная задача воздушной армии – содействие продвижению этой армии вперед, для чего должны быть сосредоточены все силы.
Комбриг Александр Лапчинский. Воздушная армия. М.: Воениздат НКО СССР, 1939. С. 144
1
Сталин мог предотвратить войну. Одним росчерком пера. Возможностей было много. Вот одна из них. В 1936 году в Советском Союзе был создан тяжелый скоростной высотный бомбардировщик ТБ-7. Вот некоторые отзывы о нем.
Генерал-майор авиации П. Стефановский, летчик-испытатель ТБ-7: «Многотонный корабль своими летными данными превосходил на десятикилометровой высоте все лучшие европейские истребители той поры» (Триста неизвестных. М.: Воениздат, 1968. С. 83).
Генерал-майор авиации В. С. Шумихин: «На высотах свыше 10 тысяч метров ТБ-7 был недосягаем для большинства имевшихся в то время истребителей, а потолок 12 тысяч метров делал его неуязвимым и для зенитной артиллерии» (Советская военная авиация. 1917–1941. М.: Наука, 1986. С. 218).
Авиаконструктор В. Б. Шавров: «Выдающийся самолет. На ТБ-7 впервые, раньше, чем в США и Англии, были подняты пятитонные бомбы» (История конструкций самолетов в СССР. 1938–1950. М: Машиностроение, 1988. С. 162).
Профессор Л. Л. Кербер: «Машина имела сильное оборонительное вооружение из 20-мм пушек и 12,7-мм тяжелых пулеметов. В большом бомбовом люке могли подвешиваться бомбы самых крупных калибров… Недоступный на максимальном потолке своего полета ни зенитным пушкам, ни истребителям того времени. ТБ-7 был самым сильным бомбардировщиком в мире» (ТУ – человек и самолет. М.: Советская Россия, 1973. С. 143), «Эпохальный самолет… Сейчас мы имеем все основания утверждать, что ТБ-7 был значительно сильнее знаменитой американской летающей крепости Б-17» (След в небе. Сборник статей. М: Политиздат, 1971. С. 202).
Зарубежные историки с такими оценками согласны. Джон Тейлор: «На высотах 26250–29500 футов его скорость превосходила скорость германских истребителей Ме-109 и Хе-112» (John William Ransom Taylor. Combat Aircraft of the World. London: G. P. Putnam, 1969. C. 592).
Вацлав Немечек: «У этой машины была удивительно долгая жизнь. В пятидесятых годах все еще можно было встретить отдельные образцы на полярных трассах, где их использовали для транспортировки грузов» (Vaclav Nemecek. History of Soviet Aircraft from 1918. London: Willow books, 1986. C. 134). Очевидно, что долго живут и долго летают только хорошие самолеты.
Выдающиеся качества ТБ-7 были продемонстрированы западным экспертам в 1942 году. Ожидалось прибытие советской правительственной делегации во главе Молотовым в Великобританию и в США. Предполагалось, что единственно возможный путь – через Сибирь и Аляску. Но Молотов на ТБ-7 полетел из Москвы в Великобританию прямо над оккупированной Европой. В небе Европы еще господствовала германская авиация – этот факт позволяет оценить то высочайшее доверие, с которым советское руководство относилось к этому самолету. Попади Молотов в лапы Гитлеру – и не избежать громкого процесса где-нибудь в Нюрнберге. И всплыли бы преступления советского «интернационал-социализма», которые могли шокировать мировую общественность и подорвать доверие к СССР на многие десятилетия. И открылось бы, что интернационал-социализм творит не меньшие злодеяния, чем его кровавый брат национал-социализм. И оказалось бы, что вожди Советского Союза вполне заслуживают суда за преступления против человечества.
Но Молотов не боялся попасть на скамью подсудимых. И Сталин не боялся отпускать Молотова в Великобританию: Молотов летел не на чем-нибудь, а на ТБ-7, о чем же волноваться?
ТБ-7 не подвел. Он прошел над Европой, погостил в Британии, слетал в Америку и вернулся тем же путем, дважды безнаказанно пролетев над германскими владениями. Полковник (в те времена – капитан) Эндель Карлович Пусэп[3], много раз водивший ТБ-7 над Германией, рассказывал:
Зенитка достает такую высоту не очень-то прицельно, можно сказать, почти на излете. Истребитель там тоже вроде сонной мухи. Кто мне чего сделает?
М. Галлай. Третье измерение. М: Советский писатель, 1973. С. 330.
Итак, задолго до войны в Советском Союзе был создан неуязвимый бомбардировщик и подготовлен приказ о выпуске тысячи ТБ-7 к ноябрю 1940 года. Что оставалось сделать?
Оставалось поставить под приказом короткую подпись: И. Сталин.
2
Когда первые ТБ-7 летали на недосягаемых для истребительной авиации и зенитной артиллерии высотах, конструкторы других авиационных держав мира уперлись в невидимый барьер высоты: в разреженном воздухе от нехватки кислорода двигатели теряли мощность. Они буквально задыхались – как альпинисты на вершине Эвереста. Существовал вполне перспективный путь повышения мощности двигателей: использовать выхлопные газы для вращения турбокомпрессора, который подает в двигатель дополнительный воздух. Просто в теории – сложно на практике. На экспериментальных самолетах, создававшихся специально для установления мировых рекордов, это получалось. На серийных – нет.
Детали турбокомпрессора работают в раскаленной струе агрессивных газов при температуре свыше 1000 градусов, температура окружающего воздуха – минус 60 градусов. Неравномерный нагрев и резкие перепады давления и температуры корежили детали, и скрежет турбокомпрессора заглушал рев двигателя; защитные лаки и краски выгорали в первом же полете, на земле влага оседала на остывающие детали, и коррозия разъедала механизмы насквозь. Особо доставалось подшипникам: они плавились как восковые свечи. Хорошо на «рекордном» самолете: из десяти попыток один раз не поломается турбокомпрессор – вот тебе и рекорд. А как быть с серийными машинами?
Решение искали все, а нашел Владимир Петляков, создатель ТБ-7. Решение было гениально простым. ТБ-7 имел четыре винта и внешне казался четырехмоторным самолетом. Но внутри корпуса, позади кабины экипажа, Петляков установил дополнительный пятый двигатель, который винтов не вращал. На малых и средних высотах работали четыре основных двигателя, на больших включался пятый – он приводил в действие систему централизованной подачи дополнительного воздуха. Этим воздухом пятый двигатель питал себя самого и четыре основных двигателя. Вот почему ТБ-7 мог забираться туда, где его никто не мог достать: летай себе над Европой, бомби кого хочешь и за свою безопасность не беспокойся.
Имея тысячу неуязвимых бомбардировщиков ТБ-7, можно было предотвратить любое вторжение. Для этого надо было просто пригласить военные делегации определенных государств и в их присутствии высыпать где-нибудь в заволжской степи со звенящих высот хотя бы пятьсот тонн бомб. И объяснить: к вам, господа, эти учения никакого отношения не имеют, это мы готовим сюрприз для столицы того государства, которое решится на нас напасть. Точность? Никакой точности. Откуда ей взяться? Высыпаем бомбы с головокружительных высот. Но отсутствие точности мы восполним повторными налетами. Каждый день будем сбрасывать по пять тысяч тонн бомб на столицу страны-агрессора, пока желаемого результата не достигнем, а потом и другим городам достанется. Представьте, во что превратятся города нашего противника, пока его войска дойдут до Москвы. В воздухе ТБ-7 почти неуязвимы, на земле противник их не достанет: наши базы далеко от границ и прикрыты, а стратегической авиации у наших вероятных противников нет. А теперь, господа, выпьем за вечный мир…
Та́к могли бы говорить сталинские дипломаты, если бы Советский Союз имел тысячу ТБ-7. Но Сталин от тысячи ТБ-7 отказался.
Можно ли понять мотивы Сталина?
Можно.
3
Предположим, что у Сталина в начале 1941 года была бы тысяча бомбардировщиков ТБ-7. Загрузим в каждый по четыре тонны бомб[4]. Масса взрывчатого вещества в авиационной бомбе обычно составляет примерно половину ее веса. То есть четыре тонны бомб – это примерно две тонны взрывчатого вещества. Тысяча бомбардировщиков ТБ-7 одним рейсом могла доставить на территорию противника две килотонны взрывчатых веществ. Масштабы разрушений, вызванных подрывом взрывчатых веществ в таких количествах, сопоставимы с разрушениями в результате применения ядерного оружия[5]. Если двух килотонн недостаточно, рейс можно повторить.
Тысяча бомбардировщиков ТБ-7 могли сыграть роль ракеты с ядерной боеголовкой, наведенной на столицу противника, и стать аналогом современной стратегии ядерного сдерживания: их мощь такова, что для потенциального агрессора война теряет смысл.
