За более чем двухгодичную службу в Афганистане никто из офицеров управления дивизии не помнит, чтобы им был предоставлен хотя бы один выходной день, которым они смогли бы распорядиться по-своему, даже в палаточном городке, где они проживали. Нет, не припомнят! Не считать же те случаи, когда по делам службы приходилось выезжать в штаб армии или в полки, расквартированные в Кабуле? А таких служебных поездок было достаточно много. Но все эти моменты были строго регламентированы, так что такие «экскурсии» морального удовлетворения не приносили, а скорее еще больше утомляли. К сожалению, в ту пору об отдыхе думать не приходилось, по крайней мере вслух. В среде офицеров ходили рассказы о том, что когда американцы воевали во Вьетнаме, через определенные промежутки времени их вывозили на реабилитацию хотя бы в Таиланд, а чаще в Сайгон. Там они отдыхали «по полной программе», а по окончании отдыха возвращались в свои подразделения. У американцев долга не было, была только задача, которая высоко оплачивалась. А вот советские солдаты здесь, в Афганистане, выполняли интернациональный долг. Вдобавок ко всему кто-то из военных умников, видя Афган на картах или представляя его, глядя в окно из уютного кабинета в «Арбатском округе», придумал емкое словосочетание «ограниченный контингент». И действительно, оно говорило само за себя! Военнослужащие «за бугром» были ограничены абсолютно во всем, за исключением одного: отдать жизнь для выполнения решений командования и Советского правительства. И отдавали солдаты, сержанты и офицеры во время проведения боевых действий свои молодые жизни, хотя, казалось бы, за что?
Правда, одно подобие выходного на памяти офицеров штаба дивизии все же нашлось. В одно из воскресений во время приема завтрака прошел слух, что сегодня офицеров штаба дивизии, по всей видимости, отвезут для отдыха в бассейн в расположении одного из полков, расквартированных в городе. В обоих этих полках были бассейны. И это было примерно, как в анекдоте: «Если будете себя хорошо вести, то в бассейн нальем воду». «И с чего это руководство так раздобрилось? – недоумевали офицеры, – чтобы вот так, с легкостью, в воскресный день офицеров штаба собрать и отправить в бассейн – купаться и загорать?! Нет, за этим что-то кроется!» – продолжали гадать офицеры вместо того, чтобы напрячь мозги и перебрать в памяти оперативную обстановку за последние несколько дней.
– Да ладно, не будем загадывать наперед. Все само по себе прояснится, – сказал Красногорский, начальник артиллерии дивизии.
Но действительно эти слухи подтвердил голос дежурного по штабу, который заходил в рабочие кабинеты и приглашал офицеров на построение перед штабом и добавлял: «В спортивной форме и с личным оружием!» Видя приподнятое настроение офицеров, начальник штаба дивизии полковник Петряков решил поддержать его и отпустил несколько шуток в их адрес. Далее он обратил внимание офицеров на осторожность при движению по городу, и особенно по старой застройке города. Командиру комендантской роты он отдал указание выделить двух солдат с оружием для обеспечения безопасности офицеров.
– Ну вот наконец-то исполнилось желание получить заслуженный выходной, – брякнул кто-то из офицеров.
В спортивных костюмах мало чем напоминая военных, обмениваясь шутками, все организованно осуществили посадку на автомобиль. Как инструктировал старший товарищ, в движении офицеры очень внимательно посматривали в сторону дувалов и домов старой застройки, ощупывая кобуры с пистолетами. Эти дома напоминали гнезда стрижей на обрыве речки: на горке сплошное нагромождение глинобитных домов – внизу в калитку дома вошел, а наверху горки можно выйти. Поэтому в таких районах города и нужен глаз да глаз! Если хорошо знать район застройки, можно спокойно уйти от любой погони и спрятаться так, что никакая овчарка не найдет. Этим часто пользовались бандиты. Выстрелил, и пока его ищут рядом с местом преступления, он тем временем уже наверху спокойно пьет чай.
Спустя некоторое время офицеры благополучно въехали на территорию военного городка одного из полков дивизии. Полк располагался в крепости Бали Хисар, где в хорошем состоянии сохранились две башни и крепостная стена. По всей видимости, в древние времена крепость прикрывала Кабул от нашествия врагов c востока. На одной из башен десантники-зенитчики оборудовали огневую позицию для 23-мм спаренной зенитной установки. Установка могла свободно обстреливать практически всю долину перед полком. Раньше здесь дислоцировался афганский полк «Коммандос», но после военного переворота «Коммандос» вывели за город, а позднее отправили в какую-то провинцию.
Офицеры гурьбой прошли на территорию бассейна. Архитектурно бассейн с проточной прохладной водой был красив, отделан светлым кафелем. Рядышком были кабины раздевалки. Со славянским менталитетом можно и голышом около бассейна пробежаться, а у мусульман насчет этого было более строго. «Аллах все видит, в таком виде перед правоверными показываться нельзя!» Как же было приятно окунуться в чистую и прохладную воду! Соскучившись по воде, многие офицеры вели себя в ней, как малые дети. Побарахтавшись в бассейне минут двадцать, я решил навестить личный состав разведроты полка. А то не здорово получится: в полку начальник разведки дивизии был, а в разведроту зайти не соизволил. Ротой командовал Лебедь, младший брат Александра Ивановича. В армейской среде о таких офицерах говорят: «С него толк будет» [24] .
Алексей знал, что с группой офицеров в полк прибыл и начальник разведки, и был «в режиме готовности», собираясь встретить меня перед входом в казарму. Разведрота размещалась на втором этаже спального помещения. Бойцы роты потрудились на славу, чтобы мало-мальски привести в порядок спальное помещение после проживания афганских солдат. Вначале было такое впечатление, что уборка спальных помещений в афганской армии вообще отсутствовала. В связи с этим мне позже вспоминались слова офицеров-десантников, которые перед первой чеченской кампанией побывали в дудаевских казармах и приходили в ужас от той грязи и вони, которая была в спальных помещениях. У чеченцев считается зазорным, когда мужчина занимается уборкой. «Пусть будет всеобщий «бардак и вонизм», но убирать не буду» – так рассуждает правоверный. Возможно, такое было и в афганской армии…
Командир роты встретил меня и показал, что изменилось после моего последнего посещения расположения роты. Я помнил, что здесь было раньше, и сейчас уверенно сказал ротному, что сдвиг в лучшую сторону стал заметнее. Во время беседы с ротным подошел старшина роты и начал рассказывать о своей старшинской доле. Старшины в ту пору были требовательными и заботливыми людьми. У них в ротном хозяйстве было все, солдаты были одеты и обуты. Дальнейшую беседу с ротным прервал Калашников, начальник «самого секретного отдела» дивизии, который подошел и сказал:
– Приказ всем офицерам срочно выехать в расположение 317-го полка [25] .
– Что там стряслось? – спросил у него я.
– Не знаю, – ответил Николай.
На этом короткая контрольная инспекция разведроты и закончилась. Старшина куда-то метнулся и сразу же вернулся и пытался вручить мне сверток, но в данной ситуации мне было не до гостинца. Чтобы не обидеть заботливого старшину, я пообещал вернуться за гостинцем в следующий раз. Я прекрасно знал, что находится в этом свертке, и хорошо знал характер послевоенных старшин. Однако и лишние разговоры офицеров в машине были бы мне ни к чему. Конечно, старшина – мудрый человек, и после окончания проверки планировал накрыть небольшую «поляну» для начальника где-то в каптерке или другом укромном месте, но ему смешал карты наш поспешный отъезд. Тем не менее тот же гостинец вечером доставил командир разведгруппы, которая прибыла для инструктажа. Такой инструктаж перед заступанием на суточное боевое дежурство на гору Ходжа-Бурга проводился лично мной или моими помощниками каждый вечер. На соседней же горе Ходжа-Раваш боевое дежурство несли разведчики дивизионной разведроты.
Распрощавшись с Лебедем и старшиной роты, мы с Калашниковым поспешили в район бассейна. Мягко говоря, мы не торопились, потому что к нашему прибытию офицеры уже уехали в соседний полк. Об этом нам сказал дежурный по бассейну офицер. В полку разъездная машина была всего одна, и на ней командир полка уехал в город на проверку охраняемых объектов.
– А как быть нам? – воскликнули мы. Не ехать же на боевой машине по городу, да тем более днем. Выезды на боевой технике без особой на то надобности были нежелательными. В данной ситуации мы оказались в безвыходном положении и, некоторое время посовещавшись, решили идти в полк пешком. Благо, было недалеко, где-то около полутора километров, не более того. По времени это минут двадцать хорошим солдатским маршем.
Сразу за центральным входом, через дорогу, был небольшой базар. Некоторые продавцы оставались там и на ночь, как бы под защитой «шурави». Правда, однажды сержант этого же полка на этом рынке здорово набезобразничал. Будучи дежурным по КПП, он в ночное время зашел на рынок, купил самогонки, нажрался и по пьяни застрелил продавца. Был большой скандал. Сержанта без проблем вычислили по свежей гари в канале ствола и осудили.
