Траурные мероприятия Александра I внесли в состав наград усопшего монарха медали, в частности, была представлена Серебряная медаль 1812 г.[529] В дальнейшем медали и знаки отличия были представлены в ряду наград членов династии, как мужчин, так и женщин. При похоронах императора Николая I было задействовано более сорока орденов и медалей, как российских, к которым отошел в 1831 г. польский орден Белого Орла, так и иностранных. Кроме уже традиционных украшали Печальные залы и были несены в шествии два бразильских ордена Круцероса и Дона Педро I, греческий – Спасителя, нидерландский – Вильгельма, бельгийский – Льва и др. Все монархии, находившиеся на этот момент в родственных связях с домом Романовых, пожаловали российского правителями своими наградами.
Конкретная политическая ситуация, ведение Россией различных войн, степень участия в военных конфликтах главы государства – все это находило отражение в наградах, задействованных в печальном действе. Так, в похоронах императора Николая Павловича отразилась Турецкая война 1828–1829 гг., ибо украшали Траурную залу и были несены в шествии медали, полученные покойным за участие в ней. Участие русских войск в подавлении венгерского восстания выразилось в получении Николаем I прусских медалей за 1848–1849 гг. Мужчины – представители династии Романовых – главным своим поприщем вполне закономерно считали воинское, глава государства являлся защитником Отечества и, значит, человеком военным. Эта установка впервые с особой яркостью была подчеркнута на похоронах Николая I, когда в действе были представлены золотой крест, полученный покойным императором за двадцать пять лет выслуги, и знак отличия беспорочной службы за тридцать пять лет. Из российских орденов следует выделить личный орден Св. Георгия IV степени, который Николай I получил за двадцать пять лет службы и орден Св. Иоанна Иерусалимского, которым не награждали с 1801 г.[530]
При похоронах следующего монарха Александра II количество наград увеличилось до 57 иностранных и 15 отечественных. Среди российских наград появились: знак отличия беспорочной службы за XX лет, вензель императора Александра I в память 100-летнего юбилея. Кавказские дела нашли отражение в Кресте Кавказском и медали за покорение Западного Кавказа (1859–1864 гг.); русско-турецкие войны были отмечены двумя медалями – «В память Восточной (Крымской) войны 1853–1856 гг.» и «За Русско-турецкую войну 1877–1878 гг.»; внутренние дела запечатлелись золотой медалью за освобождение крестьян. К орденам добавился орден Св. Нины. Среди знаков личного достоинства императора особо следует отметить орден святого великомученика и победоносца Георгия I степени, который Александр II, вторым после его основательницы императрицы Екатерины II, официально возложил на себя в день столетнего юбилея, что означало принятие ордена под личное покровительство монарха.
География стран, оценивших вклад российского монарха в мировую политику или связанных с ним родственными узами, расширилась. Появились ордена: японский; персидский – Льва и Солнца; два турецких – Османие и Меджидие; монакский – Св. Карла; сербский – Такова I ст.; четыре румынские награды: крест в память перехода через Дунай, золотая медаль за военное отличие, крест за военные достоинства, Румынской Звезды I ст.; нассауский – Золотого льва; мексиканский – Орла I ст.; саксен-альтенбургский – Саксонский-Эрнестианский Фамильный I ст.; голштейн-ольденбургский – Фамильный за достоинства I ст.; мекленбург-шверинские – за военное отличие и Вендской Короны; саксен-веймарский – Белого Сокола I ст.; два баденских – Церингенского Льва и Верности; гессен-кассельский – Гессенского Льва; три велико-герцогские гессенские – за военное отличие, Филиппа Великодушного I ст. и Людвига I ст.; вюртембергские – за военное достоинство и Короны I ст.; баварский – Св. Губерта; французские – Почетного легиона I ст. и Св. Духа; английский – Подвязки; гогенцоллернские – бронзовая медаль за 1848–1849 гг. и Фамильный I ст. – Золотого Креста, установленного за 25-летнюю службу; четыре прусских – золотая медаль в память 50-летнего юбилея бракосочетания их императорских и королевских величеств, золотая медаль в память 1813, 1814 и 1815 гг., Pour la mérite и Черного орла; четыре австрийские – бронзовая военная медаль, Золотого Креста, установленного за 25-летнюю службу, Марии-Терезии IV ст., Св. Стефана[531] и др.
Примерно такое же количество наград было представлено и на последних императорских похоронах Российской империи в 1894 г. при погребении Александра III – 57 иностранных и 15 русских орденов и знаков.[532] Награждение некоторыми орденами монархов-родственников стало в Европе традиционным. При сравнении списка знаков отличия императоров Александра II и Александра III обнаруживается много повторений: это японский, персидский, турецкие, мекленбург-стрелицкий, дармштадский, саксонский, английский, французский и прочие ордена. Однако появляются и новые. Например, Александр III имел датский орден Даннеброга за заслугу; шведский – Олафа; Сандвичевых островов – короля Камеамеа I; черногорский – Даниила I степени; итальянский – Благовещения и некоторые другие.
Если количество и подбор орденов при погребении российских монархов второй половины XIX в. имеют незначительное число различий, то список медалей определяется для каждого правителя индивидуально. В 1894 г. были представлены медали Александра III: сербская, черногорская, румынский крест в память перехода через Дунай в 1877 г., турецкая серебряная, вюртембергская золотая, прусский золотой вензель. Традиционно подбор российских орденов включал в себя (по восхождению значимости): Св. Станислава I ст., Св. Анны I ст., Белого Орла, Св. Александра Невского, Св. Владимира I ст., Св. Андрея Первозванного. Особое внимание уделялось ордену Св. великомученика Георгия, так как получение этого ордена обычно не связано было с высоким положением монарха. При похоронах Александра III был представлен орден Св. Георгия II ст., полученный цесаревичем Александром Александровичем «…за блистательное выполнение трудной задачи удержания в течение 5 месяцев превосходящих сил неприятеля от прорыва избранных нами на реке Ломе позиций и за отбитие 30 ноября 1877 года атаки на Мечку» во время Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., в которой он принимал непосредственное участие, командуя Рущукским отрядом. За боевые заслуги в этой войне будущий император был награжден и «светло-бронзовой медалью в память 1877–1878 гг.», также задействованной в траурных мероприятиях.
Российские медали и знаки отличия дают представление не только о военной и государственной деятельности монарха, но и о персональных интересах усопшего. Особо показательны в данном отношении похороны Александра III. Кроме орденов и медалей, украшавших Траурную залу и процессию, особого внимания заслуживают Крест императорского Православного Палестинского общества, созданного «державной волей императора»; Серебряный знак императорского Общества Спасания на водах, первым действительным членом которого был самодержец; Знак Российского общества Красного Креста, находившегося под покровительством августейшей фамилии. Среди наград и знаков отличия Александра III были представлены вензели его отца и деда: Серебряный вензель императора Александра II и Золотой вензель императора Николая I.[533]
В XVIII в. при похоронах женщин-правительниц принцип подбора и состав орденов мало отличался от «мужских» кавалерий, если не считать присутствие чисто женского ордена святой Екатерины. При похоронах как женщин-правительниц, так и соправительниц всегда использовался учрежденный Петром I главный женский орден – Св. великомученицы Екатерины, а также главный орден страны – Св. апостола Андрея Первозванного.
В XIX в. ситуация несколько изменилась. Главной функцией императрицы-соправительницы была помощь супругу в трудном деле управления государства. В связи с этим изменился набор регалий, представленных в похоронном действе, а также состав и количество наград, используемых в убранстве Печальной залы и несомых в шествии. Особый акцент делался на «женские» ордена иностранных государств, которые вручались российским императрицам. Так, например, в процессии Елизаветы Алексеевны в 1826 г. кроме российских орденов Св. Екатерины, Св. Иоанна Иерусалимского (им в России к тому моменту уже не награждали), Св. Анны, Св. Андрея Первозванного и Св. Александра Невского (он в то время жаловался вместе со знаками ордена Андрея Первозванного) указан испанский «женский» орден Марии-Луизы,[534] хотя последний и не перечислен в списке регалий, установленных у гроба в Печальной зале, устроенной в месте смерти императрицы в Белеве.[535]
При похоронах императрицы Марии Федоровны в 1828 г. был представлен традиционный набор российских орденов: Св. Анны, Св. Александра Невского, Св. великомученицы Екатерины, Св. Андрея Первозванного, а также испанский – Марии-Луизы, прусский – Луизы (сватьи императрицы) и Мальтийский – Св. Иоанна Иерусалимского, знаки которого возложил на свою супругу покойный император Павел I.[536]
