Мы же к тому, как студентка сдает хирургию, внимательно прислушивались. При этом каждый из нас думал о «мохнатой руке», которая проталкивала студентку с курса на курс. Интересно было знать, чья она протеже. Об этом на лбу у студентки не было написано.
– Причины… Мне нужно подумать.
– Пожалуйста, мы ждем. Если затрудняетесь с ответом, решите ситуационную задачку.
– Это эту, – студентка небрежно взяла проштампованный листок с текстом задачки и стала читать.
– Совсем не трудная задачка, – заметил хирург.
Студентка читала, но по выражению ее лица было видно, что мысли ее находятся где-то далеко от задачки.
– Вы готовы отвечать? – через несколько минут спросил хирург.
– Разве что с вашей помощью.
– Работая врачом, вы тоже будете постоянно ждать подсказку!
– А я не буду работать простым врачом.
– Зачем же вы учились, занимали место в университете?
– Я буду косметологом.
– Косметолог делает сложные пластические операции, а для этого нужно знать основы хирургии.
– Не будем загадывать. Косметология еще мне должна понравиться. Но в принципе я планирую пройти в Москве по косметологии платные курсы.
– Не буду вам больше докучать. Отвечайте акушерство с гинекологией, – сказал хирург.
– Косметология еще в будущем, а сейчас, будьте добры, ответьте по билету на вопрос: каковы показания к кесареву сечению? – спросил студентку акушер-гинеколог.
– Вопрос, конечно, не гламурный, – на лице студентки появилась усмешка.
– Что вы понимаете под кесаревым сечением?
– Это когда ребенка…
– Мы говорим не ребенка, а плод.
– Это когда плод достают из живота.
– И каким же это образом?
– Режут живот. Да это, к вашему сведению, каждый знает.
– В каких случаях вы пойдете на кесарево сечение? Пожалуйста, конкретно, по пунктам.
– Когда женщина…
– Мы говорим роженица.
– Когда роженица не может родить.
– То, что вы говорите, действительно знает каждый, даже без медицинского образования.
– Показания к кесареву сечению, – неторопливо произносит студентка, как бы рассуждая сама с собой.
– Пожалуйста, конкретно.
Возникла пауза, во время которой студентка то смотрела на меня, то на хирурга, то на акушера-гинеколога и как бы хотела сказать: «Ну, все равно же вы мне не поставите двойку. А раз так, то и нечего разыгрывать принципиальность».
– Как решить задачку, вы тоже не знаете? – спросил студентку акушер-гинеколог.
Студентка, словно думая о чем-то более важном, снисходительно посмотрела на него.
– Тогда мы вас больше не задерживаем, – сказал акушер-гинеколог.
Студентка, не глядя на нас, встала и, словно француженка, покачивая станом, покинула лекционный зал.
Пока студентка нам отвечала, заместитель декана не упускал из вида наш стол. «Она, судя по всему, отвечая, плавает, – думал он, но когда увидел, как студентка, высоко неся голову, вышла из зала, то на время успокоился. «Если бы они решили поставить студентке двойки, то со мной бы посоветовались», – подумал про нас он.
– Ну, что будем ставить? – обратился к хирургу и ко мне акушер-гинеколог.
Мы обменялись взглядами с пониманием того, что кто-то на этой студентке греет руки, и, словно кукловод, дергает нас за невидимые ниточки.
– Ставим двойку, а то мы сами себя не будем уважать, – сказал я, проставил по терапии неуд и положил экзаменационную ведомость перед хирургом.
Хирург недолюбливал заместителя декана, считал, что он в вопросе вытягивания за уши слабых студентов перегибает палку и тоже поставил двойку.
– С виду вся из себя, а по сути кукла, – сказал акушер-гинеколог, подумал несколько секунд, вывел в экзаменационной ведомости твердой рукой жирную двойку и при этом добавил: – То, что мы ее завалили – это еще ничего не значит. Будем ждать дальнейших событий.
Заместитель декана был опытный, хитрый лис. Незаметно подсматривая за нами, в то время как мы обсуждали оценку, он заподозрил неладное, подошел к нашему столу и заглянул в экзаменационную ведомость. Когда он увидел три двойки, то у него вытянулось лицо.
– Так что она, совсем ничего не ответила? – спросил он.
– По нулям, но девица в определенном смысле развитая, – ответил акушер-гинеколог.
Заместитель декана, думая, как спасти ситуацию, посмотрел на хирурга.
– Впечатление такое, что она не училась шесть лет, а пришла к нам на экзамен с улицы, – сказал хирург. Заместитель декана побледнел и подумал: «При случае я тебя тоже подковырну. Ты не святой, а ходим-то мы по одной тропке».
Заместитель декана без какой-либо надежды посмотрел на меня.
– Мы еще ей оценку завысили, – сказал я.
– Хирургию, терапию и акушерство по практическим навыкам Хабибуллина сдала на тройки, поэтому, какую ей ставить итоговую оценку, вопрос спорный. При обсуждении оценки возникнет базар, поэтому, чтобы не было кривотолков, мы проэкзаменуем ее еще раз за другим экзаменационным столом, – сказал заместитель декана.
– А у нас, получается, не хватает компетенции, чтобы оценить знания студентки, – заметил хирург.
– Вашу компетенцию никто не ставит под сомнение, но, видите ли, вопрос спорный. Переэкзаменуем студентку для большей объективности, – сказал заместитель декана и быстро вышел к студентам. Нужно было срочно найти студентку. Она могла, не дожидаясь результатов экзамена, сесть за руль иномарки и уехать по своим делам, нисколько не переживая за полученную оценку.
Когда нашли, позвонив на сотовый, проблемную студентку, экзамены уже заканчивались. Только за одним столом отвечал последний студент. Экзаменаторы же и члены ГЭК с других столов, чтобы сменить обстановку, кто вышел в коридор, кто в комнату отдыха, где выставлялась на столах закуска – и пироги с разной начинкой, и ветчина, и копченая колбаса, и треугольники, и ватрушки, и несколько сортов салата, и фрукты. В роли официантов здесь были поочередно девушки-ординаторы с нашей кафедры или с кафедры хирургии или акушерства. Они всех, кто к ним заходил, спрашивали:
– Вам кофе или чай?
В комнате отдыха за столом часто между преподавателями завязывался непринужденный интересный разговор и о политике, и о любви в прежнее время, и о том, как любят студенты друг друга сейчас, и о гражданском браке, и о ценах на рынке, и о том, что произошло в последнее время в жизни того или иного преподавателя, и значительно реже разговор заходит на медицинские и тем более на педагогические темы.
Заместитель декана заглянул в комнату отдыха, пробежал взглядом по лицам экзаменаторов, которые сидели за столами, подумал: «Нужных экзаменаторов и членов ГЭК теперь уж не вытащишь из-за стола», – и вновь поспешной походкой направился в лекционный зал.
В это время последний студент сдал экзамен, и он на освободившееся место подсадил студентку Хабибуллину, которая недоумевала, зачем вся эта канитель – ведь никогда ничего подобного с ней за шесть лет ее обучения в вузе не было.
За экзаменационным столом сидела с кафедры терапии Вера Семеновна – преклонного возраста очень принципиальная женщина, за это ее не любил наш шеф. Он спал и видел во сне, как бы ее отправить на пенсию. Также за столом был Расых Мирзазянович – хирург. Он всего в жизни добился благодаря своим способностям, трудолюбию и настойчивости и того же требовал от студентов. Акушерство с гинекологией принимала милая женщина, но без своего мнения, которая, проставляя оценки студентам, ориентировалась, прежде всего, на то, как студенты сдавали терапию и хирургию. За одним столом с экзаменаторами сидел член ГЭК, заведующий кафедрой организации здравоохранения. Как только он увидел, что заместитель декана, направляясь к ним, ведет за собой студентку, то подумал: «Пахнет жареным». Он встал и поспешно покинул зал.
– Тут у нас небольшое недоразумение, – пряча глаза, обратился заместитель декана к экзаменаторам. – Студентка Хабибуллина сдала хирургию, терапию и акушерство за тем столом, – заместитель декана показал глазами на наш стол, – на неудовлетворительные оценки, а по практическим навыкам у нее по всем предметам удовлетворительно. Так вот уж для большей объективности, вы поспрашивайте ее по-быстрому, без билета. А при обсуждении замолвите за студентку слово. Экзамен закончился, не будут же все ждать, пока студентка по билетам подготовится.
Пока заместитель декана говорил, студентка Хабибуллина стояла около него. Она была уверена, что ей все равно выдадут диплом, и на ее лице не было тени волнения и беспокойства.
– Вы превращаете экзамен в профанацию, – возразила заместителю декана Вера Семеновна. – Экзаменаторы проявили принципиальность, поставили двойки, а мы должны заниматься, даже не подберу слово, чем! И все это на скорую руку! Это не педагогично. У нас не та организация, где один и тот же вопрос, чтобы его протолкнуть, по нескольку раз выносится на голосование.
