Летом 1959 года многие газеты поместили фотографию, на которой он был запечатлен во время своего свадебного путешествия под руку с вдовой ирландского миллионера Айрис Миллз. Может быть, Адамс сделал для себя выводы из процесса и не стал добиваться от своей пациентки наследства, а просто женился на ней?
Не так благополучно закончилась эта история для главного инспектора Хэннэма. С высоты сладостных грез стать шефом Скотланд-Ярда и получить дворянский титул из рук королевы он был низвергнут в пропасть убогого захолустья. Его перевели в Галифакс и дали отдаленный участок. Британское полицейское руководство не могло простить ему такой дискредитации знаменитого Скотланд-Ярда.
В Нью-Йорке ежегодно исчезает десять тысяч человек. Безмолвно и бесследно. И ничего не остается, что могло бы объяснить это их путешествие в никуда, — ни вскрика, ни капли крови, ни мотива, ни малейшего повода…
"Ди Вельт", Гамбург, 7 апреля 1957 года.
В 1956 году, как показывает статистика нью-йоркской полиции, 10 167 человек отправились или вынуждены были отправиться в эту загадочную поездку в никуда. Судьба 10 166 из них не известна до сих пор. И лишь одно имя, появившись сначала в бульварных листках, стало через год газетной сенсацией Америки: Хесус де Галиндес!
12 марта 1956 года в 21.42 этот внешне непримечательный Хесус де Галиндес сел на станции метро "Коламбус сэкл" в поезд, следующий до Бронкса. Один его знакомый случайно видел, как де Галиндес входил в последний вагон. Он заметил также, что в потоке пассажиров за Галиндесом незаметно следовали два молодых человека и в вагоне сели справа и слева от него. Свидетель позже подчеркнул, что эти двое мужчин выглядели, как латиноамериканцы. Через двенадцать часов в одном из отделений нью-йоркской полиции появился книгоиздатель Валанкес и сообщил о бесследном исчезновении Хесуса де Галиндеса.
Сотрудник полиции, который принимал заявление у Валанкеса, отрицательно покачал головой:
— Исчез вчера вечером? Это еще ни о чем не говорит. В Нью-Йорке тысячи людей по каким-то причинам не приходят ночевать домой. Может, ваш знакомый лежит пьяный в каком-нибудь борделе? Подождите еще пару дней. Если уж он и тогда не объявится, подадите письменное заявление.
Книгоиздателя Валанкеса такая постановка вопроса не устраивала.
— Это исключено. Мой друг не пьет и не шатается по борделям. Сегодня в десять часов утра он должен был отдать мне рукопись одной книги. Она была почти готова. Вчера вечером мы договорились внести кое-какие изменения, и Галиндес за ночь собирался все закончить.
Полицейский по-прежнему не проявлял особого служебного рвения:
— Ну хорошо, мистер Валанкес, ведь ваш автор мог передумать. Писатели народ ненадежный. Возможно, у него появилась какая-то новая идея по поводу своей книги, и он с этим закопался.
Книгоиздатель с трудом сдержался:
— Послушайте, я же знаю его немного лучше, чем вы. Ничего он не закопался. Его похитили. Они гонялись за его рукописью. Галиндес уже несколько недель опасался нападения. Он много раз говорил мне, что за ним следят. Каждый его шаг контролировался. Поверьте мне: Галиндес стал жертвой преступления. Если вы сейчас же не объявите розыск… Его жизни угрожает опасность. Правда, если его уже не убили…
Полицейский наморщил лоб:
— Что это за книга такая загадочная, которую Галиндес написал?
— Книга о Доминиканской Республике. Называется "Эра Трухильо"!
— И из-за этого нужно похищать человека? Что-то я в толк не возьму. Ведь в Америке пишется столько книг!..
— Вы что, не читаете газет? И ничего не слышали о политической обстановке в этой стране? Да все газеты полны этим!
— В газетах, мистер, много чего пишут! Если всему верить…
Валанкес был близок к отчаянию:
— Послушайте, мистер, мой друг семнадцать лет жил в этой стране. Он был домашним учителем у президента Трухильо. Ему пришлось бежать, так как его хотели арестовать. Книга, которую он написал, объясняет подоплеку и причины его бегства. Неужели вы не понимаете, что на Гаити заинтересованы, чтобы эта книга не появилась?!
Сотрудник полиции, который, судя по недоверчивому выражению его лица, так ничего и не понял, решил, однако, чтобы избавиться от докучливого посетителя, принять у него заявление. Он взял бланк, вставил его в пишущую машинку и стал задавать обычные в таких случаях вопросы:
— Полное имя пропавшего?
— Хесус де Галиндес.
— Год рождения?
— Ему сейчас пятьдесят два. Точной даты рождения я не знаю.
— Последнее место жительства?
— Бронкс, Четырнадцатая улица, отель "Майами".
— Профессия?
— Доцент испанского языка и культуры в Колумбийском университете. В свободное время — писатель.
— Гражданство?
— Галиндес — эмигрант. До этого жил в Испании. Уже в начале борьбы за свободу ему пришлось эмигрировать, потому что он был противником Франко.
Полицейский перестал стучать на машинке и с упреком сказал:
— Вы же мне перед этим говорили, что он семнадцать лет прожил в Доминиканской Республике.
— Борьба за свободу в Испании, мистер, началась в 1936 году. На Гаити Галиндес эмигрировал потому, что там говорят по-испански. Сначала он был учителем в католической миссии, а потом домашним учителем в семье президента страны.
— Почему же он переехал в Америку?
— В 1953 году ему пришлось бежать, так как его должны были арестовать. Галиндес слишком много знал о коррупции в правительстве. И критиковал это.
— Итак, вы считаете, что его похитили по политическим мотивам?
— Да.
— Подозреваете ли вы кого-нибудь конкретно?
— Нет.
— Занимался ли пропавший здесь, в Америке, политической деятельностью?
— Он был членом Доминиканского революционного комитета.
— Что это за организация?
— Объединение эмигрантов из Доминиканской Республики. Они в Америке борются с режимом Трухильо.
— Нечего людям делать. Ну, хорошо… Можете ли вы еще что-нибудь добавить?
Книгоиздатель больше ничего добавлять не хотел. Он, видимо, понял, что на помощь этого медлительного тугодума-полицейского рассчитывать не стоит.
Через четырнадцать дней Валанкес получил короткое официальное письмо, в котором лаконично сообщалось следующее: "Теперешнее местонахождение не имеющего подданства Хесуса де Галиндеса не установлено. Доказательств того, что он стал жертвой преступления, тоже не обнаружено. К сожалению, больше ничего сообщить Вам не можем".
Сеньор Ансельмо Валанкес, столь обеспокоенный исчезновением Галиндеса, прежде чем основать в Нью-Йорке книжно-журнальное издательство, был владельцем крупнейшего газетного концерна в Доминиканской Республике. В результате экспроприации собственности, которую осуществлял "благодетель и попечитель нации" — так называл себя Трухильо, — концерн Валанкеса тоже попал в руки семьи диктатора. Критическая статья в одной из популярных газет послужила диктатору поводом, чтобы в 1950 году упрятать издателя Валанкеса в тюрьму за "подстрекательские интриги". Назначенный правительством адвокат посоветовал арестованному Валанкесу добровольно передать свою собственность семье Трухильо; он даже принес с собой в камеру составленную заранее дарственную, на которой нужно было только поставить подпись. Валанкес последовал доброжелательному совету адвоката, подписал бумагу и за это получил разрешение выехать из страны.
Все это объясняет то рвение, с каким Валанкес продолжал почти безнадежные поиски местонахождения Галиндеса. Делал он это не только из-за беспокойства о своем единомышленнике. Валанкес питал себя иллюзией, что сможет в одиночку свалить ненавистного Трухильо и его коррумпированную клику, если ему удастся установить ответственность последнего за похищение Галиндеса и публично, со всеми подробностями, разоблачить его.
Итак, Валанкес повел собственное расследование, чтобы перед всем миром выставить диктатора как убийцу и мародера и вынудить его покинуть политическую сцену. С помощью Доминиканского революционного комитета он смог установить связь с одним человеком, который долгое время работал на острове Гаити специальным агентом пресловутой "Юнайтед фрут компани" и хорошо ориентировался в международной агентурной сети. Валанкес заплатил за выполнение своего поручения двадцать тысяч долларов, и, похоже, этот денежный вклад принес дивиденды: осенью Ансельмо Валанкес сообщил американской прессе, что готов раскрыть тайну сенсационного исчезновения Хесуса де Галиндеса. Он пригласил ведущих репортеров крупных изданий на пресс-конференцию в высококлассный нью-йоркский отель "Хилтон" — как это водится, когда хотят заинтересовать известных представителей газетного мира. Меры предосторожности накануне конференции заставляли вспомнить о мрачных временах разгула гангстеризма в Америке. Отель "Хилтон", особенно зал, в котором должна была состояться встреча с журналистами, заполнили специально нанятые на этот вечер охранники. Фотографирование и киносъемки были строго запрещены; при входе в зал всех тщательно, вплоть до нижнего белья, обыскивали — проверяли, нет ли оружия или запрятанного портативного магнитофона.
