Другие авторы – сэр Джон Рис, сэр Г.Л. Гомм и С. Рейнак – на различных основаниях поддерживают ту теорию, что друиды были докельтским священством, принятым кельтскими завоевателями. Сэр Джон Рис считает, что друиды аборигенов Галлии и Британии заключили с кельтскими завоевателями соглашение. Друидизм был принят гойделами, но не бриттами. Поэтому в Британии жили бритты без друидов, аборигены, испытавшие влияние друидизма, и гойделы, которые объединили арийское многобожие с друидизмом. Друидизм был также религией народов от Балтики до Гибралтара и был принят галлами. Но если это так, то трудно понять, почему родственные им бритты не приняли друидизм, а наши знания о религии бриттов слишком скудны, чтобы мы могли доказать, влияли на них друиды или нет, хотя есть предположение, что влияли. Также нет никаких исторических свидетельств, чтобы показать, что изначально друиды не были кельтскими священниками. Всюду они появляются как высшее и доминирующее священство кельтов, священники побежденного народа едва ли могли получить такую власть над завоевателями. Отношение кельтов к друидам совершенно отличается от отношения завоевателей, которые иногда обращались за помощью к знахарям побежденного народа, потому что они обладали более сильным магическим влиянием посредством автохтонных богов. Кельты не прибегали к друидам от случая к случаю; есть основание думать, что они принимали их полностью, были в их власти во всех жизненных сферах, в то время как их собственные священники, если таковые были, безропотно принимали этот порядок вещей. Все это невероятно. Данное Цезарем, Страбоном и другими описание положения друидов среди кельтов как судей, избиравших вождей племени, правителей, учителей, а также служителей религии, скорее предполагает, что они были аборигенными кельтскими священниками, издавна принятыми у этого народа.
Сэр Г.Л. Гомм поддерживает теорию, согласно которой друиды были докельтским священством, потому что, по его мнению, их магические верования, их практика человеческих жертвоприношений и искупления одной жизни другой противоположны «арийскому духу», так же как чужеродны этому их функции улаживания противоречий, вопросов оценки и наследования собственности установления границ. Эти взгляды автор подтверждает сравнением положения друидов с положением неарийского населения в Индии, которое иногда передает священнические функции индийским деревенским общинам. Однако можно усомниться в том, что это сравнение случайной индийской традиции с кельтской практикой двухтысячелетней давности является правильным. Как уже было отмечено, друиды не предоставляли кельтам никаких священнических функций, и именно это затрудняет доверие к этой теории. Кельтский отец семейства был священником и судьей в своем собственном клане, отдаст ли он легко свои права чузеземному и побежденному священству? С другой стороны, предводители кельтов, вероятно, сохранили некоторые священнические функции, полученные с того времени, когда функции вождя и священника еще не различались. Несомненно, свидетельство Цезаря не подтверждает ту идею, что «только среди самых грубых так называемых кельтских племен мы обнаруживаем это внешнее наложение официального священства». Согласно Цезарю, власть друидов в Галлии была всеобщей, и если их положение действительно соответствовало положению священников-париев, то явная враждебность римской власти к ним, поскольку они обладали таким огромным влиянием на кельтскую мысль и жизнь, была необъяснима. Кроме того, если «арийский дух» был так противоположен друидским нравам, то почему арийские кельты с такой готовностью приняли друидов? В этом случае укрыватель краденого столь же плох, как и похититель. Сэр Г.Л. Гомм придерживается того убеждения, что арийцы были народом сравнительно высокой цивилизации, который отверг, даже если они когда-либо сами им обладали, дикарское «прошлое». Но старые верования и нравы обычно еще долго сохраняются в растущей цивилизации, и, если взгляды профессора Серджи и других верны, арийцы были даже менее цивилизованны, чем народы, которых они завоевали. Магические ритуалы, человеческие жертвоприношения, доминирование священства были настолько же арийскими, как и неарийскими, и если кельты имели сравнительно чистую религию, то почему они так скоро позволили ей оскверниться незрелым суеверием друидов?
С. Рейнак, как мы уже видели, считает, что кельты не имели никаких изображений, потому что они были запрещены их священниками. Этот запрет был докельтским в Галлии, поскольку не существует никаких неолитических изображений, хотя есть огромные мегалитические структуры, предполагающие существование великой религиозной аристократии. Эта аристократия навязала себя кельтам. Мы уже видели, что нет никаких оснований для веры в то, что кельты не имели никаких изображений, поэтому этот аргумент не имеет силы. С. Рейнак затем доказывает, что кельты приняли друидизм, как римляне приняли восточные культы, а греки – местные культы пеласгов. Но ни римляне, ни греки не отказались от собственной веры. Действительно ли кельты были народом без священников и без религии? Мы знаем, что они, должно быть, приняли много местных культов, но то, что они приняли всю религию коренного населения и его священников, невероятно. С. Рейнак также утверждает, что, когда кельты появились в истории, друидизм был в упадке; кельты, или по крайней мере военная каста среди кельтов, вновь заявили о себе. Но друиды не выглядят как слабеющий класс на страницах Цезаря, и их власть все еще была высшей, если судить по враждебности к ним римского правительства. Если военная каста восстала против них, то это не доказывает, что они были инородным телом. Подобную борьбу можно заметить всюду, где священники и воины образуют отдельные касты, каждая из которых хотела править, как, например, в Египте.
Другие авторы доказывают, что мы не обнаруживаем друидов ни в районе Дуная, ни на Цизальпинской территории, ни в Трансальпинской Галлии, «за пределами региона, занятого кельтами». Это доказательство могло иметь смысл только в том случае, если бы кто-либо из классических авторов указал точные регионы, где друиды существовали. На самом деле эти авторы просто описывали друидизм как общекельтский институт или такой, каким они знали его в Галлии или Британии. Нет никаких оснований считать, что друиды не существовали всюду, где были кельты. Друиды и семнотеои кельтов и галатов, о которых есть упоминание во II веке до н. э., очевидно, были священниками кельтов иных, чем кельты Галлии, а у кельтов в Цизальпинской Галлии были свои священники, хотя формально они не именовались друидами. Этот аргумент имеет здесь мало значения, поскольку упоминания о друидах весьма краткие, и это говорит против их некельтского происхождения, поскольку мы не слышим о друидах в Аквитании, которая была некельтским регионом.
Теория некельтского происхождения друидов предполагает, что у кельтов не было никаких священников или они были вытеснены друидами. У кельтов были священники, называемые гутуатри, прикрепленные к некоторым храмам. Их название, возможно, означало «ораторы», то есть те, кто обращается к богам. Согласно этой теории, функции друидов были намного более обширны, поэтому М. Д'Арбуа предполагает, что до вторжения у кельтов не было никаких священников, кроме гутуатри. Но вполне вероятно, что они были друидским классом, служителями местных святилищ, и имели связь с друидами, поскольку друиды были сложным священством с разнообразными функциями. Если священники и служители Беленоса, описанного Авсонием и названные им oedituus Beleni, были гутуатри, то последние, должно быть, были связаны с друидами, поскольку он говорит, что они имели друидское происхождение. «Священники рощи» Лукана, возможно, были гутуатри, а священники и другие служители Бойи, возможно, были друидами (и гутуатри). По-видимому, существовал и другой класс храмовых служителей. Имена, начинающиеся с имени бога и оканчивающиеся на «гнатос» («приученный к», «возлюбленный»), встречаются в надписях и могут обозначать людей, посвященных с юности служению в роще или храме. С другой стороны, эти названия могут подразумевать то, что их носители были посвящены в культ какого-то конкретного бога.
Наша гипотеза о том, что гутуатри были классом друидов, подтверждается свидетельствами классических авторов, которые, как правило, показывают, что друиды были великим институтом священства, обладающим различными функциями – священническими, пророческими, магическими, медицинскими, судебными и поэтическими. Цезарь приписывал их друидам в целом, но у других авторов они, по крайней мере частично, находятся в руках различных классов друидов. Диодор упоминает о кельтских философах и теологах (друидах), прорицателях и бардах, как и Страбон и Тимаген. Страбон говорил о греческой огласовке местного названия прорицателей, кельтской формой которого, вероятно, было «ватис» (ирландское «файт»). Возможно, это были также поэты, поскольку «ватис» означает и певца, и поэта; но у всех трех авторов барды – это весьма почетный класс, воспевающий деяния знаменитых людей. Друид и прорицатель также были тесно связаны, поскольку друиды изучали натурфилософию и моральную философию, а прорицатели были исследователями природы, согласно Страбону и Тимагену. Никакое жертвоприношение не могло быть совершено без участия друидов, как говорят Диодор и Страбон, но при этом оба говорят о прорицателях как имеющих отношение к жертвоприношениям. Друиды также пророчили, как и прорицатели, согласно Цицерону и Тациту. Наконец, Лукан упоминает только о друидах и бардах. Прорицатели были, вероятно, друидским подклассом, стоявшим на полпути между собственно друидами и бардами и принимавшим участие в некоторых из функций обоих классов. Плиний говорит о «друидах и этой расе пророков и врачей», и это предполагает, что одни из друидов были священниками, другие прорицателями, а были еще и те, кто занимался эмпирической медицинской наукой.
