окинул взглядом пассажиров. Сейчас он произнесет прощальную речь, подумал Том Берри, и скажет, что ему грустно прощаться с такой великолепной группой заложников…
— Всем оставаться на местах, — сказал главарь. — Не пытайтесь подняться.
Он нащупал у себя за спиной ручку двери и открыл ее. Затем он повернулся, и Берри снова подумал в этот момент: ну, сейчас! Почему ты медлишь? Перед тобой его спина. Стреляй!.. Фигура главаря растворилась в темноте. Однако прежде чем дверь захлопнулась, Том успел разглядеть смутный силуэт худого на путях. В руках у него было нечто, напоминающее кусок трубы. Словно озаренный вспышкой внутреннего света, Том Берри понял, что сейчас произойдет и как бандитам удастся сбить со следа погоню.
Он сам не сознавал, что делает. Мысленно он все еще сидел, прикованный к своему месту, а тело его уже бежало, пригнувшись, по вагону. Рука тянулась к пистолету. Вагон резко тронулся, и рывком его швырнуло к самой задней двери вагона. Он упал, ударившись о ручку. Словно сама собой дверь распахнулась, и он увидел стремительно убегающие назад рельсы. Мелькнула первая мысль: ты был парашютистом и знаешь, как приземляться. Затем вторая: еще не поздно подняться на ноги и спокойно вернуться на место.
Он прыгнул. Мгновение полета, а затем — тошнотворная боль, которую он перестал чувствовать, потеряв сознание.
Диспетчерская "Гранд сентрал"
Когда красная точка на демонстрационном табло диспетчерской показала, что "Пелхэм, 123" пришел в движение, Марино был уже более или менее спокоен.
— Они тронулись с места, — сказал он.
В течение нескольких секунд сообщение было передано через полицейскую штаб-квартиру всем патрульным машинам. Одновременно с Марино ровный голос миссис Дженкинс информировал лейтенанта Гарбера:
"Пелхэм, 123" начал двигаться и находится сейчас примерно в пятидесяти метрах к югу от своего прежнего местоположения".
К этому моменту практически вся полиция города была извещена о происходящем. Все участники погони — наверху и под землей — бросились в южном направлении, словно связанные незримой нитью с вагоном поезда "Пелхэм, 123".
Райдер
Видимо излишне переволновавшись, Лонгмэн оступился, нажав на конец металлической конструкции. Однако он не выпустил ее из рук, и, когда поезд тронулся, конец, как и было ему положено, остался у Лонгмэна. В ту же секунду он оказался в объятиях Райдера, столкнувшего его с пути под защиту стен туннеля. Райдер крепко держал дрожащего Лонгмэна поперек груди, пока мрачная громада вагона прогромыхала мимо. Затем он взял кусок трубы из покорной руки Лонгмэна и швырнул его через рельсы. Труба звякнула о колонну и перелетела куда-то на соседний путь. Стивер и Уэлком ожидали их, стоя у стены туннеля в том месте, где еще недавно находилась задняя дверь вагона.
— Пошли, — окликнул их Райдер и, не оборачиваясь, чтобы посмотреть, следуют ли они за ним, направился к югу, туда, где свет сигнальной лампочки отмечал расположение аварийного выхода. Остальные поспешили присоединиться к нему.
— Теперь давайте быстро, — сказал Райдер. — Порядок дальнейших действий всем известен.
— Мне показалось, что из задней двери вагона что-то вывалилось, — сказал вдруг Стивер.
Райдер посмотрел вслед уходящему вагону. Его свет уже практически полностью потерялся в отдалении.
— Что это было?
Стивер пожал плечами.
— Что-то большое. Какая-то тень. Возможно — человек, но я даже не могу уверенно сказать, что я это видел.
— Если кто-нибудь спрыгнул на ходу из вагона, — заметил Уэлком, — ему прямая дорога в морг.
Он очертил вокруг стволом своего автомата:
— Хотите, я пойду проверю? Если там кто-то есть и он еще жив, я прикончу его.
Райдер снова бросил взгляд вдоль пути. Ничего не было видно. Ни малейшего движения. Затем он посмотрел на Стивера. Нервишки? Ему и раньше доводилось быть свидетелем, как перенапряжение выкидывало с людьми дурные шутки. Даже с такими выдержанными и начисто лишенными воображения, как Стивер. Он помнил ночные патрули, поднимавшие без всякого повода тревогу, часовых, открывавших стрельбу по теням в кустах. А у Стивера к тому же должна была начать болеть рана и кружиться голова от потери крови…
— Ладно, забудем об этом, — сказал Райдер.
— А я бы непрочь еще немного пострелять, — настаивал Уэлком.
— Нет!
— Нет… — передразнил его Уэлком. — А что, если мне так хочется?
— Мы теряем понапрасну время, — сказал Райдер. — Начнем.
— По порядку, не так ли? — продолжал поддразнивать Райдера Уэлком.
Все еще дрожащий Лонгмэн дернул подбородком вверх и спросил:
— А ты уверен, что наверху все чисто? Что "фараоны" убрались оттуда?
— Уверен, — ответил Райдер. — Они будут следовать за поездом.
Услышав нотку раздражения в своем голосе, он умышленно сделал паузу, прежде чем продолжить:
— Готовы? Тогда я начинаю отдавать команды.
Строгий распорядок дальнейших действий был продиктован необходимостью. Во время репетиций, когда каждый действовал сам по себе, то один, то другой забывали какую-нибудь деталь. Поэтому ему пришлось разработать простую и эффективную последовательность команд, которые они должны были исполнять все вместе. Обдумывая этот этап операции, он решил также, что не стоит проделывать его в камере аварийного выхода, чтобы какой-нибудь случайный прохожий не увидел их сквозь решетку люка или не услышал их голоса.
— Автоматы! — коротко приказал Райдер и первым положил свой на бетонный пол туннеля. Стивер и Лонгмэн сразу же последовали его примеру, но Уэлком медлил, крепко вцепившись в свое излюбленное оружие.
— Давай же, Джо, — сказал Стивер. — Для этой работы тебе понадобятся обе руки.
— Тоже мне заместитель командующего выискался, — презрительно бросил Уэлком, но все же с большой неохотой подчинился и положил свой автомат рядом с остальными.
— Шляпы и маски! — отдал следующий приказ Райдер.
Появление лиц произвело почти шокирующее впечатление. Райдер подумал, что лица кажутся менее реальными, чем маски. К его удивлению, он услышал реплику Уэлкома, который вслух повторил его мысль:
— А с чулками на рожах вы смотрелись гораздо симпатичнее.
— Маскировка! — продолжал Райдер.
Сам он вынул изо рта ватные тампоны еще в самом начале. Тогда же Лонгмэн снял солнцезащитные очки. Поэтому Стиверу осталось сдернуть с головы седой парик, а Уэлкому избавиться от усиков и кудрявых бакенбардов.
— Плащи! — командовал Райдер. — Снять, вывернуть наизнанку, снова надеть!
Каждый из четырех плащей цвета морской волны с изнаночной стороны выглядел совершенно иначе. У Джо это был светло-бежевый дождевик. У Стивера — что-то вроде серого пальто с черным воротником из искусственного меха. У Лонгмэна — черный твид, а у него самого — темно-зеленая болонья. Он внимательно следил, как они переодели плащи и застегнули их поверх поясов с деньгами.
— Головные уборы!
Они были извлечены из карманов: у Джо это была вязаная спортивная шапочка, у Стивера — кепка, у Лонгмэна — черная
