В 1932 году ван Меегерен поселился на вилле в Рокбрюне, в Провансе. Здесь живописец принял окончательное решение найти выход своим честолюбивым замыслам в создании подделок. Им будут восхищаться через имена знаменитостей, но раскроет он эту мистификацию лишь после того, как она достигнет грандиозного размаха.
Ван Меегерен не сомневался в своих творческих способностях. Его беспокоили лишь технические вопросы. К примеру, как добиться такого затвердения красок, которое было бы идентично нескольким векам их усыхания (а именно это затвердение ведет к образованию знаменитых кракелюр – трещин на картине)? К концу 1934 года ван Меегерену удалось изобрести масляные краски, за два часа затвердевавшие в специальной печи настолько, что их не брал обычный растворитель. Гениальная мысль ван Меегерена заключалась в том, чтобы, очистив прежнее изображение на картине, писать новое, тщательно сохраняя каждую трещинку первоначальной подмалевки. Таким образом, он как бы заставлял время подняться из глубины картины на поверхность.
Ван Меегерен вручную растирал минеральные красящие вещества, из которых получал свои цвета Вермер. Но многие из этих веществ, и в частности ляпис-лазурь, стали редкими и очень дорогими. Художнику с трудом удалось достать их у Виндзора и Ньютона – крупнейших торговцев москательным товаром в Лондоне.
Он отыскал кисти из настоящего барсучьего волоса, какими писали старые мастера. В антикварной лавке приобрел большую картину неизвестного художника XVII века «Воскресение Лазаря»: живопись можно смыть, а старый холст и раму использовать для создания подделки.
Кажется, ничего не забыто, все продумано и проверено, предусмотрена каждая мелочь. В 1935 году ван Меегерен написал одного Франса Халса, одного Терборха, двух Вермеров. Но это это только начало. Он хочет создать не просто картину великого мастера XVII века; он хочет, чтобы за этой картиной было признано решающее место в творчестве мастера. Его восхищали работы замечательного живописца Яна ван дер Меера из Делфта, или, как его называют, Вермера Делфтского. До нас дошло всего сорок картин мастера, поэтому его творчество дает основание для гипотез.
В поисках сюжета ван Меегерен остановился на евангельском рассказе о явлении воскресшего Христа своим ученикам в Эммаусе. А в качестве образца он избрал композицию картины итальянского художника Караваджо, написанную на ту же тему. Ван Меегерен не сомневался, что появление картины Вермера на этот сюжет произведет сенсацию. Вермер в основном был бытописцем – изображал жанровые сцены или аллегории в жанровом обличии. Сохранились также пейзажи его кисти.
Поскольку работа над картиной потребовала полнейшей тайны, в качестве натурщиков ван Меегерен использовал… персонажей самого Вермера, которых воспроизвел в религиозной обстановке. Что касается центрального образа – Иисуса Христа, то его художник писал с итальянского железнодорожника, попросившегося к нему на ночлег. Когда же итальянец понял, что позирует для изображения Христа, он побледнел и перекрестился. Глубоко потрясенный постоялец начал кричать во сне, что он недостоен такой чести, что он грешен, и упрашивал художника помолиться за него, поскольку он боялся навлечь на себя гнев Иисуса Христа.
Семь месяцев напряженной работы потребовала картина «Христос в Эммаусе». Достоинства готового произведения, в том числе с художественной точки зрения, были неоспоримы. Но ван Меегерен по опыту знал, что полное совершенство всегда подозрительно… Взяв шпатель, он поцарапал картину в нескольких местах, и даже позволил себе несколько надорвать полотно. Затем приступил к реставрации поврежденных мест, стремясь сделать так, чтобы это было относительно заметно.
«Христос в Эммаусе» ван Меегерена
Как же преподнести «Христа в Эммаусе» общественности? Прежде всего подлинность картины должен удостоверить какой-нибудь бесспорный авторитет в мире искусств. Выбор пал на крупнейшего знатока голландской живописи доктора Абрахама Бредиуса, проживающего на Французской Ривьере. В качестве посредника выступил доктор Г.А. Боон – юрист, член парламента, знаток искусств, человек с безупречной репутацией.
В начале сентября 1937 года Боон встретился с Бредиусом и сказал ему, что представляет интересы некоей дамы, недавно получившей в наследство от отца несколько картин (легенду придумал ван Меегерен). Осмотрев коллекцию дамы, Боон обратил внимание на полотно «Христос в Эммаусе», подписанное Вермером. Картина просто восхитительна, но есть сомнения насчет ее подлинности, поэтому он решил проконсультироваться со специалистом.
В течение двух дней Бредиус изучал картину и пришел к заключению, что «Христос в Эммаусе» – подлинное и притом первоклассное произведение раннего Вермера Делфтского: «Сюжет картины почти уникален для всего его творчества: в нем заключена такая глубина чувств, подобно которой нельзя найти ни в одной из его других картин. Мне с трудом удалось справиться со своими эмоциями, когда впервые я увидел этот шедевр, и многие, кому посчастливится любоваться им, испытают то же самое. Композиция, экспрессия, цвет – все сливается воедино в этом творении самого высокого искусства, самой подлинной красоты». Бредиус опубликовал восторженную статью, посвященную неизвестному шедевру Вермера в солидном журнале «Берлингтон мэгэзин».
О картине «Христос в Эммаусе» заговорили искусствоведы, критики, антиквары. Крупнейший голландский арт-дилер Хугендайк и директор музея Бойманса, доктор Ханнема, сделали все, чтобы вернуть на родину «шедевр, представляющий национальное достояние».
В 1938 году картина в числе шедевров голландской живописи появилась на выставке в музее Бойманса. Успех был потрясающий. Число посетителей огромно. Искусствоведы и критики объявили «Христа в Эммаусе» одним из лучших и наиболее совершенных творений Вермера, «великим произведением искусства, вырванным из забвения», «самым крупным произведением Вермера Делфтского», и даже «художественным открытием века». Буквально весь мир подключается к безграничному восхищению картиной. «Чудо явления стало чудом живописи», – писал искусствовед де Фрис.
Это был триумф. Цель была достигнута, и теперь ван Меегерен мог раскрыть обман и высмеять искусствоведов и галеристов. Однако он этого не сделал.
Весь обратный путь в Рокбрюн был заполнен дорогими покупками, кутежами в ночных ресторанах, случайными знакомствами. Позже ван Меегерен признавался: «Я считал, что этот метод слишком хорош. Я решил продолжать главным образом не для того, чтобы создавать подделки, а для того, чтобы извлечь наибольшую пользу из чисто технического метода, который я изобрел. Я хотел по-прежнему использовать эту технику. Она просто великолепна».
Летом 1938 года ван Меегерен вместе с женой переехал в Ниццу. Супруги купили роскошную виллу. Ван Меегерен злоупотребляет алкоголем, и даже начинает пробовать морфий. Но разорение фальсификатору не грозит – он пишет две картины в духе жанровых полотен голландского художника XVII века Питера де Хооха и, конечно, не забывает любимого Вермера: «Мне доставляло такое удовольствие писать его картины! Я уже не управлял собой, у меня не было больше ни воли, ни энергии. Я не мог не продолжать».
В начале войны ван Меегерен обосновался в поместье под Амстердамом. Его новые фальшивки по качеству были значительно ниже «Христа в Эммаусе», однако атмосфера военной неразберихи как нельзя более благоприятствовала задуманным аферам. Теперь при заключении сделки присутствовали только посредник, торговец картинами и покупатель. Публика и профессиональные эксперты из процесса были исключены.
Посредником ван Меегерена являлся ван Страйвесанде, тесно связанный с нацистскими оккупационными кругами. Художник передал ему очередной шедевр Вермера – «Христос и грешница» с просьбой найти покупателя в Голландии. Но баварский банкир Алоис Мидль уже прослышал о появлении на рынке неизвестной картины Вермера и сообщил об этом доктору Вальтеру Хоферу, агенту рейхсмаршала Третьего рейха Германа Геринга. Судьба «Христа и грешницы» была решена. За картину «Христос и грешница» Геринг заплатил один миллион 650 тыс. гульденов, из них миллион достался художнику.
Не желая, чтобы еще один «шедевр» попал в Германию, ван Меегерен выбрал другого посредника из числа своих школьных приятелей. На этот раз картину под Вермера «Омовение ног» купил амстердамский «Рейксмузеум» за 1 300 000 гульденов. Совет экспертов почти единогласно рекомендовал государству приобрести полотно великого мастера.
В 1943 году ван Меегерен переехал в Амстердам, в роскошный дом на Кайзерхрахт, где продолжал заниматься своим криминальным промыслом до самого своего ареста – 29 мая 1945 года, когда художник был обвинен в сотрудничестве с врагом.
Через полтора месяца после ареста он сделал сенсационное признание: «Христа и грешницу» написал не Вермер, а я, ван Меегерен». Но ему никто не поверил. Тогда художник бросил вызов: если ему позволят работать в своей мастерской и обеспечат необходимыми материалами (а также морфием), он создаст нового Вермера. В сентябре 1945 года в доме на Кайзерхрахт под постоянным наблюдением полицейских ван Меегерен закончил свою последнюю картину под Вермера – «Молодой Христос, проповедующий во храме». Все были потрясены красотой картины.
