суровые зимы на родине укрепили их навыки и готовность переносить холод. Именно в суровых зимах черпали вдохновение Брейгель, Аверкамп и ван Остаде, изображавшие зимние пейзажи под темными, затянутыми штормовыми тучами небесами. В период с 1593 по 1597 год лето в Нидерландах было особенно холодным и дождливым. Однако именно в это время Баренцу удалось дважды обогнуть Новую Землю и тем убедиться, что летняя граница морского льда находилась к северу от нее. Холодный период и зимовка нидерландцев на Новой Земле не связаны между собой. [76]
Чтобы насладиться тишиной и одиночеством, пока есть такая возможность, я снова вызвался стоять вахту ночью, в четвертый раз за последние девять дней. Солнце поднялось над морем в 3:30 утра. Виктор расстегнул молнию на нашей палатке, ущипнул меня за ногу, пробормотал что-то и ушел спать. Проснувшись, я не сразу понял, где я, и мне потребовались немалые усилия, чтобы вернуться к реальности. Рядом со мной крепко спал Херре. Я быстро натянул задубевшую от холода одежду и выполз из палатки. Снаружи я почувствовал, как сонное тепло испаряется из-под моего воротника, и застегнулся потуже. По мере приближения полярной зимы мягкая почва по ночам замерзает. Маленькие лужицы сегодня покрыты льдом. Он настолько тверд, что может выдержать один шаг: наступив на него, видишь, как во все стороны разбегаются трещинки, как на ветровом стекле автомобиля, в которое попал камень. Солнце блестит над Карским морем, заливая мыс оранжевым светом. Для пущей уверенности я забрался на импровизированный деревянный стол, который мы соорудили в лагере, и с помощью бинокля осмотрел окрестности – нет ли где медведей. Вокруг всё было неподвижно. Чтобы спрятаться от ветра, я спустился по откосу к берегу. Наедине с огромным медным солнцем я сижу на камне и пишу, положив ружье на колени. Мое одиночество относительно: рядом со мной в своих палатках крепко спят мои друзья и коллеги. Я закуриваю сигарету. Вообще-то это не в моих привычках, но Ержи время от времени подкидывает мне пачку-другую. Он работает только с теми, кто курит.
Арктические пейзажи скудны физическими сущностями. Земля несет на себе отпечаток мощи и цикличности климата; она стареет, но, можно сказать, живет. Поскольку этот мир так безлюден и пуст, ты начинаешь уделять внимание мелочам: замечаешь несколько цветков, особенный камень или какое-то животное вдалеке. В чистой атмосфере всё открывается глазу с кристальной ясностью. Ты можешь лежать в палатке, слушая ветер, а когда он вдруг стихает, ты вскакиваешь на ноги, чтобы понять, что происходит. Когда солнце стоит над горизонтом на востоке, окружающий пейзаж совсем не похож на тот, что мы наблюдали днем. Меняется свет, и земля меняется вместе с ним. То, что в середине дня выглядит как небольшой бугорок, в лучах низкого солнца поздним вечером или ранним утром вырастает до серьезных размеров. Бас рассказывал мне, что в 1978 году в Смеренбурге он просыпался в 3 часа ночи, и пейзаж казался ему совершенно незнакомым из-за опрокинутых теней. И вот теперь мой взгляд скользит над волнистым берегом. Мне удается насчитать дюжину (двенадцать!) отчетливо различимых береговых гребней, не считая того последнего, который формируется сейчас на наших глазах вдоль границы бурунов и станет тринадцатым в скором будущем. Поднятие земли происходит постепенно и вязко, потому в период затишья между штормами, когда океан отступает, вновь сформировавшийся гребень теряет с ним свою связь.
Вид на место зимовки, где установлен крест, с внутренней стороны острова. Фото автора
В один краткий исторический миг за этим местом наблюдали 17 пар внимательных глаз, как сейчас наблюдаем за ним мы. Всё остальное время спектакль проходил перед пустым зрительным залом, как сказал бы философ. В детстве меня завораживали фотографии Марса, сделанные в ходе проекта «Викинг», которые печатали в газетах и журналах в 1976 году. Ржавый, тусклый и выветренный пейзаж возрастом миллиард лет. Распределение камней всех размеров – само совершенство. Я бы не смог их так сложить. Человечество доставило на Марс сканирующую камеру (работавшую по принципу факсимильного аппарата), и вот – мы увидели эти камни. Снимки, сделанные лунным и марсианским орбитальными модулями, показывают одинаковую плотность ударных кратеров в любом масштабе. Лунные зонды, врезавшиеся в поверхность Луны и оснащенные телевизионными камерами, показали вначале обширный район с простиравшимися на всё поле зрения кратерами. Чуть ближе – кратеры внутри кратеров, размером около километра, и наконец, в последние секунды перед столкновением – метрового размера котловины. Под микроскопом было видно, что даже отдельные частицы лунного грунта, доставленного астронавтами, покрыты микрократерами от ударных воздействий. «Фрактальная» геометрия берегов и кажущееся случайным распределение камней и кратеров отражают математические закономерности, включающие наше золотое сечение. Его можно найти в спирали наутилуса, а также в туманностях нашей галактики, артериях и реках, песчинках и валунах, колебаниях атомов и звуках.
5 сентября 1995 года, вторник
Для последних оставшихся геодезических измерений я установил тотальную станцию возле самого прибоя, метрах в двухстах от Антона, который стоял у подножия обрыва со спущенными до колен штанами и возился с полоской туалетной бумаги, спутанной сильным ветром. Поведя зрительной трубой вдоль берега, я поймал его в перекрестье нитей. Судя по невозмутимой усмешке у него на лице, я понял, что он, как опытный яхтсмен, точно знает, как распутать этот узел. Справа от него Ханс догонял улетевший было от него мешок для образцов. Вот уже три недели мы делим друг с другом стол и кров, но не пройдет и двух недель, как я распрощаюсь с ними, и, возможно, навсегда. Когда я посмотрел наверх, Дима передал мне отражатель и включил компьютер. Я сел на песок, натягивая сапоги, и потом вошел в прибой, чтобы замерить линию прилива. Дима прильнул к окуляру, и, после того как задача была выполнена, мы радостно обнялись и упаковали теодолит. За шесть дней мы внесли в память машины более 3000 точек. Из сегодняшних радиопереговоров Дима понял, что «Иван Киреев» может вернуться уже завтра. Пора упаковывать снаряжение и приступать к своим вахтенным обязанностям.
6 сентября 1995 года, среда
Ранним утром 10-го дня нас разбудил крик ночного дежурного: «Иван Киреев» бросает якорь в Ледяной Гавани!» От этой новости в лагере случился небольшой переполох. Гавронский раздавал задания,
