У Цезаря во время его второй высадки в Британии в 54 году до н. э. было шестьсот транспортных судов и двадцать шесть боевых кораблей, на которых перевозилось сорок тысяч человек, в том числе две тысячи конницы. Во время гражданской войны он перевез тридцать пять тысяч человек в Грецию (28–29 ноября 49 года до н. э.). Антоний прибыл из Брундизия в феврале 48 года до н. э., чтобы присоединиться к нему с двадцатью тысячами человек, и прошел через флот Помпея, в чем ему благоприятствовала счастливая звезда Цезаря, а также организаторские способности его полководцев.
Впоследствии в 47 году до н. э. Цезарь перебросил армию из шестидесяти тысяч воинов в Африку (где разгромил своих врагов при Тапсе в 46 году до н. э.); однако они следовали не одним соединением, а один за другим отдельными отрядами.
Наибольшая вооруженность последних дней Римской республики была отмечена при Октавиане (будущем Августе), который перебросил восемьдесят тысяч солдат и двенадцать тысяч всадников в Грецию, чтобы противостоять Антонию, потому что, кроме множества транспортных средств, необходимых для такой армии, было еще двести шестьдесят военных кораблей (легких. – Ред.) для ее защиты. Антоний имел превосходство в сухопутных силах, но полагался на успех в морском сражении: у него было сто семьдесят тяжелых боевых кораблей в дополнение к шестидесяти кораблям Клеопатры. Всего на них было двадцать две тысячи отборных войск, помимо необходимых гребцов.
Позднее Германик совершил экспедицию из тысячи судов, перевозивших шестьдесят тысяч человек из устья Рейна к устью Эмса. Половина этого флота была уничтожена штормом на обратном пути, и трудно понять, почему Германик, контролировавший оба берега Рейна, должен был рисковать своей армией в море, если мог достигнуть этого же пункта по суше за несколько дней.
Когда власть Рима распространилась от Рейна до Евфрата, морские экспедиции были редки, а жесткое соперничество с народами Северной Европы, которое началось после раздела империи, привлекло римские армии на сторону Германии и Фракии. Восточные части империи все еще обладали мощным флотом, который был необходим тем, кто владел островами архипелага, в то же время он давал определенные средства.
Первые пять веков нашей эры дают совсем немного интересных событий войны на море. Вандалы и аланы, пройдя Испанию в 429 году, высадились в Африке в количестве шестьдесят – восемьдесят тысяч человек под командованием своего короля Гейзериха. (В 429–439 гг. вандалы и аланы завоевали всю римскую провинцию Африки, взяв в 439 г. Карфаген и создав свое королевство вандалов и аланов. – Ред.) В 533 году они были разбиты византийским полководцем Велисарием, но, удерживая Балеарские острова и Сицилию, они некоторое время контролировали Западное Средиземноморье.
В ту самую эпоху, когда народы с Востока вторгались в Европу, скандинавы начали высаживаться на побережье Англии. Об их боевых действиях известно несколько больше, чем о тех, которые вели варвары: они сокрыты в таинствах Одина.
Скандинавские барды говорят о двух тысячах пяти кораблей в Швеции. Менее поэтизированные повествования указывают на девятьсот семьдесят кораблей у датчан и триста у норвежцев: они часто действовали сообща.
Шведы, естественно, обратили свое внимание на восток Балтики, и из Швеции варяги пришли на Русь. Датчане, расположенные более выгодно (с учетом Северного моря), взяли курс на побережья Франции и Британии.
Если приводимый Деппингом рассказ верен, большая часть этих кораблей была не чем иным, как большими рыболовными лодками с малым числом гребцов. Были также боевые снекары (дракары) с двадцатью скамьями или сорока гребцами. На самых крупных из них было по тридцать четыре скамьи с гребцами. Вторжения датчан, которые задолго до этого поднимались по Сене и Луаре, приводят нас к выводу, что большей частью эти суда были очень небольшими.
Однако Хенгист, приглашенный британцем Вортигерном, перевозил пять тысяч саксов в Англию на восемнадцати кораблях, что наводит на мысль о том, что в то время были также и довольно большие суда или же морской флот Эльбы превосходил скандинавский флот.
Между 527 и 584 годами три новые экспедиции, под командованием Иды и Кридды, завладели Англией для саксов, которые разделились на семь королевств, и не ранее как по прошествии трех столетий (833) они снова объединились под властью Эгберта.
Африканцы, в свою очередь, посещали юг Европы. В 711 году мавры под предводительством Тарика пересекли Гибралтарский пролив. Они с силами в пять тысяч воинов прибыли по приглашению графа Юлиана и, поначалу не встречая особого сопротивления, были приняты многочисленными врагами вестготов. Это была счастливая эпоха для халифов, и арабы могли выступать в роли освободителей по сравнению с тиранами севера. Армия Тарика, вскоре достигшая двадцати тысяч воинов, разбила вестготского короля Родриго у Жереза и подчинила себе королевство. Со временем несколько миллионов жителей Мавритании пересекли море и осели в Испании (некоторое преувеличение. – Ред.), и, если такое множество мигрантов нельзя считать десантом, все же они стали одним из наиболее любопытных явлений в истории, произошедшим между вторжением вандалов в Африку и крестоносцев на Восток.
Не менее важный крутой перелом, который оставил глубокий след, отмечен на севере созданием огромной империи, известной в настоящее время как Россия. Варяжские князья под предводительством Рюрика, которых пригласили новгородцы, вскоре дали о себе знать великими экспедициями.
В 902 году, говорят, Олег погрузил восемьдесят тысяч воинов, которые плыли по Днепру на двух тысячах ладьях. Они преодолели пороги реки и вышли в Черное море, в то время как их кавалерия следовала по берегам. Олег с войском на ладьях достиг Константинополя и обложил данью императора Льва VI, прозванного Философом.
На протяжении сорока последующих лет Игорь не раз ходил по тому же маршруту с флотом будто бы еще большим. Возле Константинополя его флот, потрясенный эффектом «греческого огня», был отброшен к берегам Азии, где войско сошло на берег. Оно было разбито, и экспедиция возвратилась домой.
Не падая духом, Игорь восстановил свой флот и армию и высадился у устья Дуная, где вновь обложил данью императора Романа I, запросившего мира.
В 968 году Святослав, воспользовавшись ссорой Никифора с царем Дунайской Болгарии, погрузил шестьдесят тысяч воинов на суда, вышел в Черное море, поднялся по Дунаю и захватил Болгарию. Отвлеченный печенегами, которые угрожали Киеву, он вернулся, прогнал печенегов и снова отправился в Болгарию, разорвал союз с греками и, усиленный венграми, перешел через Балканы и пошел брать Адрианополь. Трон Константинополя занимал теперь Цимисхий, который был достоин своего положения. Вместо того чтобы торговаться за безопасность, платя дань, как делали многие его предшественники, он собрал армию в сто тысяч человек, вооружил приличный флот, дал отпор Святославу у Адрианополя (970), вынудил его отступить в Доросбол (Силистрию) и взял штурмом столицу Болгарии Преслав. Русский князь дал сражение неподалеку от Доростола (971), но был вынужден снова запереться в этой крепости, где выдержал одну из самых незабываемых осад, которые только отмечены в истории (с 23 апреля до конца июля 971 г. – Ред.).
Во второй, и еще более кровавой битве русские демонстрировали чудеса героизма, но вновь были вынуждены уступить численному превосходству. Цимисхий, отдавая дань их мужеству, в конце концов заключил со Святославом выгодный мир (на обратном пути на Русь Святослав погиб в бою с печенегами у днепровских порогов в 972 г. – Ред.).
Примерно в этот период датчане были привлечены в Англию надеждой на трофеи, и, как говорят, Лотарь призвал их короля Ожье во Францию отомстить за своих братьев. Первый успех этих пиратов повысил их интерес к такого рода приключениям, и в течение пяти или шести лет их банды заполоняли побережье Франции и Британии и опустошали страну. Ожье, Гастингс, Рагнар и Сигефрой доводили их иногда до устья Сены, иногда до устья Луары и иногда до устья Гаронны. Утверждали даже, что Гастингс входил в Средиземноморье и поднимался по Роне до Авиньона, но это по меньшей мере сомнительно. О численности их флотов неизвестно: самый крупный из них, похоже, состоял из трехсот парусных судов.
В начале X столетия вождь викингов Ролло (Роллон) сначала высаживался в Британии, но затем утвердился в устье Сены. Карл Простоватый не видел лучшего способа спасти свое королевство от этого все нарастающего бедствия, чем предложить Ролло часть прекрасной провинции Нейстрии при условии, что он женится на его дочери и примет христианство, – предложение, которое было с готовностью принято.
Тридцать лет спустя пасынок Ролло, которому надоели наследники Карла, призвал к себе в помощь короля Дании. Последний высадился со значительными силами, разбил французов, взял короля в плен и закрепил за сыном Ролло Нормандию.
