Третья ночь учений должна была стать последней. Адмиралтейство должно было беречь «Хови», что и делало. И случилось так, что именно в эту третью ночь флотилия пережила трагедию и проявила большое мужество. Сублейтенант Джек Гроган, южноафриканец, и старший матрос Горди Уорси, номер второй, сделали хороший заход. Но потом они должны были погрузиться глубже, и, когда они уже находились под днищем цели, Гроган потерял сознание. Находясь в очень сложном положении, Уорси действовал незамедлительно. Всплыть напрямую, имея над головой 35 000 тонн линкора, было невозможно, поэтому он пересел вперед и взял управление в свои руки, поддерживая в то же время Грогана. Находясь в таком неудобном положении, он вывел машину из-под корпуса и всплыл на поверхность. Немедленно рядом с ними оказалась одна из шлюпок. Но было слишком поздно. Гроган был мертв.
Уорси вел себя в лучших традициях вооруженных сил. Его управление машиной в сложной обстановке между ней и корпусом корабля, когда он легко мог быть раздавленным или столь же легко провалиться на дно, было хладнокровным и эффективным и выполнено с большой сноровкой.
Потеря Джека Грогана ощущалась остро. Он был заметной личностью и первоклассным чари-отером.
Это были тревожные дни для коммандеров Слейдена и Фелла.
«Я вспоминаю одну ночь на ялике, – написал коммандер Фелл несколькими годами позже, – под моросящим дождем и умеренным юго-западным ветром. Сквозь шум волн был слышен глухой удар, свидетельствующий о том, что чариот ушел в темноту, чтобы пройти шесть миль и достичь «Тайте».
Потом бесконечное ожидание возникновения слабой вспышки от чариота или известия о том, что он атаковал… Два часа ночи… и ничего… Потом поиски среди островов и вдоль подветренного берега, и наконец их обнаруживают в холодном, сером предрассветном сумраке, эту пару… Чариот вытащен на берег, два раздувшихся, зловеще выглядящих морских слизняка спят на транце. Я подумал, что они уже мертвы.
Я помню своего рода яростное облегчение после ночных волнений, смешанное со страхом перед необходимостью опять напрягать каждого из них через несколько часов отдыха. И это был только один из тысячи подобных инцидентов».
В отличие от первого чариота первая Х-лодка – «Х-3» – потребовала более длительного времени для своей постройки и была спущена на воду только 15 марта 1942 г. на реке Хамбл в водах Саутгемптона, пробыв в стадии постройки по меньшей мере три года[35]. Ее команда, состоящая из трех человек, прибыла с «больших» субмарин в середине 1941 г. и включала командира, сублейтенанта Королевского флота У.Дж. Мика, уже имевшего крест «За выдающиеся заслуги»[36], лейтенанта Дональда Кэмерона (первый лейтенант)[37] и старшего механика Ричардсона[38].
Вероятно, впечатления этой команды, когда их взорам предстало частично построенное для них судно, были смешанными. Оно было около пятидесяти футов в длину, но, поскольку сюда входили также винт, руль управления и руль глубины, длина внутреннего обитаемого пространства составляла примерно тридцать пять футов, то есть приблизительно половину длины обычной крикетной подачи. Максимальный диаметр круглого прочного корпуса был пять футов и шесть дюймов, с палубными креплениями, равными шести дюймам, итого высота помещения достигала пяти футов.
Центральный пост в передней части заключал в себе ходовые приборы управления кораблем и глубиной погружения, перископ, различные навигационные средства и всевозможные механизмы. Дальше находился спасательный отсек, в просторечии «W & D» (мокрый и сухой– wet & dry). Как предполагал сэр Роберт Дэвис в своем первоначальном проекте, это позволяло одному из членов экипажа покидать лодку в водолазном снаряжении с целью преодоления сетей и установки подрывных зарядов и возвращаться обратно. Ближе к корме помещались аккумуляторные батареи и моторный отсек.
Фактически это была настоящая подводная лодка в миниатюре. Единственное, чего ей не хватало, – это торпедных аппаратов. Вооружение Х-лодки должно было состоять из двух зарядных отделений, имеющих форму полумесяца, размещенных снаружи на обеих сторонах прочного корпуса. Так называемые бортовые заряды содержали каждый по две тонны взрывчатого вещества и часовой механизм. Они должны были быть размещены на дне под корпусом цели.
Движущими силами корабля, как и любого другого типа подлодок, были дизель (в надводном положении) и электродвигатель, питаемый от аккумулятора (в подводном), обеспечивающие максимальную скорость до 6,5 и 4,5 узла соответственно.
В течение осени и зимы 1941/42 г. дело продвигалось медленно, но верно. В сентябре к «Х-3» в качестве плавбазы был прикреплен дрифтер «Пресент Хелп». Его командир, лейтенант Джордж Х.Э.В. Вашингтон[39], прежде бывший подводником, должен был подбирать в состав флотилии временно не работающих офицеров.
В ноябре к команде дрифтера присоединилось некоторое число отобранных подводников. Три недели спустя корабль стоял в Ичноре, Сассекс, где были успешно подорваны два экспериментальных заряда. Эти эксперименты продолжались в течение всего декабря, и все это время попутно дорабатывалась «Х-3». В январе 1942 г. сюда приезжал сэр Макс Хортой; визит был настолько приятным и неофициальным, что вряд ли его можно было назвать осмотром. Эксперименты с «W & D» проводились в Соленте и в других местах, к флотилии присоединился коммандер Королевского флота Т.И.С. Белл, кавалер креста «За выдающиеся заслуги». Этот офицер, вместе с коммандером Кромвелем Варлеем, кавалером ордена «За выдающиеся заслуги», проектировавшим «Х-3», был впоследствии увековечен в названии первой базы подводных лодок «Варбел», но пока, с момента своего появления и в течение всей зимы, он отвечал за личный состав и проведение тренировок.
Испытания «W & D» проводились отчасти для того, чтобы проверить возможности самого отсека, а отчасти – для того, чтобы подобрать наиболее подходящий вариант индивидуального скафандра, который водолаз смог бы надеть самостоятельно, имея для этого достаточное пространство.
Наконец настал день спуска на воду. Церемония не начиналась до вечера, и только после наступления темноты, в 23.00, его величества сверхмалая подводная лодка «Х-3» начала сходить в воду. Под действием собственной тяжести она покинула спусковые салазки и благополучно оказалась внутри большого, специально сконструированного катамарана, стоявшего рядом с «Пресент Хелп». В течение нескольких следующих недель последовательно проводились полномасштабные испытания, которые наконец завершились. «Х-3» была готова 19 марта, 20-го она начала надводные испытания, 24-го – стала нырять, совершая свои первые действия под руководством контр-адмирала Р.Б. Дарка, который командовал флотилией подводных лодок в Госпорте.
Примерно через пять или шесть недель наступил следующий этап – создание первого учебного класса Х-лодок. Однажды, в конце апреля, группе только что произведенных в офицеры был задан вопрос, не хотят ли они пойти добровольцами в специальную службу. Их предупредили, что они должны хорошо уметь плавать, но, кроме этого, никаких представлений об их дальнейшей работе дано не было. Вызвалось пятеро добровольцев, которых тут же опросили на месте, а потом было собеседование с офицерами штаба. Трое из них были приняты.
23 марта они прибыли в форт Блокхаус. Один из них, Джон Лоример[40], вспоминал потом, что в кают-компании он чувствовал себя мелкой сошкой, только что получившей чин гардемарина среди многих заслуженных, добившихся успеха офицеров. Ему казалось, что он и его компания были встречены с любопытством. Позже завсегдатаи кают-компании стали привыкать к таким неожиданным вторжениям.
После того как им с некоторой осторожностью разъясняли особенности их предполагаемой работы, им давали возможность вернуться к прежней службе, до того как они будут окончательно приняты. Затем немедленно начинались интенсивные тренировки и теоретические курсы по освоению «Х-3». Все это происходило на реке Хамбл.
Джон Лоример пишет об этом:
«Я помню великий день, когда мы – Дэвид Лок и я – спустились на пристань Хамбла и увидели первую, единственную тогда Х-лодку – его величества подводную лодку «Х-3». Нам показал ее Дон Кэмерон, и я никак не мог избавиться от мысли, что она слишком маленькая, и задавался вопросом, как такое утлое суденышко сможет пересечь Норвежское море. На следующий день я вышел в свое первое плавание, пока в надводном положении. Мы проводили испытания тросовой тяги.
В течение следующих трех недель мы выходили на Хамбл, но основную часть времени «Х-3» стояла под большим навесом, под которым она строилась, в то время как прибывающие эксперты адмиралтейства пробовали снабдить ее разными приспособлениями, большая часть которых даже не смогла поместиться внутри судна».
