Вид у Катарины донельзя соблазнительный, и я не могу удержаться от поцелуя, потом еще и еще, потом непроснувшаяся до конца принцесса сама страстно обвивает меня руками и ногами, и мы отдаемся безумной страсти. После чего она, едва отдышавшись, исступлено шепчет мне:
- Зачем вам уезжать Иоганн? Останьтесь со мной, зачем вам ехать в этот непонятный Новгород.
- Ах, Katusha, мне тоже не хочется от тебя уезжать, одно твое слово и я останусь. Надеюсь твой брат....
Но минутная слабость уже прошла, и на меня завернувшись в халат, смотрит не влюбленная женщина, а суровая шведская принцесса. Будущая мать королей.
- Вы правы Иоганн, вам нужно ехать, это необходимо.
Нет, вы слышали? Я прав! Вот так они и жили, она в Стокгольме, а он, ну не в Сибири, но все равно далеко. Главное что бы дети были. Я не зря назвал ее матерью королей. Просто вспомнилось все-таки, что у Густава Адольфа была только одна дочь, да и та отказалась от престола, перейдя в католичество. Карл Филип женится так и не успел, покинув этот бренный мир в довольно юном возрасте и, как вы думаете, чей сын стал следующим шведским королем?
И вот теперь эта снежная королева пишет мне письма. Нет бы написать, что любит и тоскует, какое там, исключительно делами занята. Добро наше преумножает! И мало ли что у меня первенец (законный) ожидается, главное чтобы у короля племянник родился! А я тут вроде, как и не при чем! Про иные мои обстоятельства с детьми принцесса слава тебе господи пока не в курсе.
Ладно, сажусь писать ответ.
Разлюбезная моя Катерина Карловна принцесса Шведская и Великая Герцогиня Мекленбургская. (Вот прямо так с большой буквы). Живу я без вас в страшной тоске, отчего и кидаюсь на окрестных разбойников как лютая тигра. Тигр если вы не в курсе это такой большой и полосатый кот размером с небольшую лошадь. Впрочем, тигры в здешних местах не водятся. Тут вокруг снега и бескрайние просторы, а по этим бескрайним просторам бродят медведи и всякие волки. Причем медведи сии куда как больше тигров, а волки тоже довольно крупные. Здешние купцы очень благодарны мне что я борюсь с разбоем на торговых путях и подарили мне сорок великолепных соболей (чистая правда) дивной расцветки. А также чудный ларец с речным жемчугом (вот тут вру, у разбойников отнял) преизрядного качества. Каковые соболя и жемчуг с оказией отправляю вам и настоятельно требую, что бы вы, душа моя, немедля заказали из оных соболей шубу и ходили в ней на зависть всем окрестным принцессам.
Весьма рад, что господь наградил нас (нас, блин!) ребенком и ради его будущего готов тут и дальше морозить жо... короче, безмерно страдать вдали от вас! Однако, надо бы показать мекленбургским подданным их новую герцогиню, посему может вы тонко намекнете вашему царственному брату что по мужу соскучились.
Ну, вот примерно так. Буду чуть в более благоприятном расположении духа, перебелю начисто письмо, убрав самые сильные фразы. Впрочем, одним сороком соболей купцы не обошлись, так что Петерсону будет задание заглянуть в Дарлов, ну и матушке опять же гостинца послать надо. Я чаю догадается с кем поделиться.
Недавно выпал снег и мы на санях катаемся по заснеженным улицам. Мы это ваш покорный слуга, Лёлик, Болек и Клим. Для всех заезжий герцог дурит, но у меня есть дело. Отлавливая бесчисленных разбойников новгородской земли я, помимо всего прочего, старался разведать каналы сбыта награбленного. Одоевский, конечно, тоже не лыком шит и дело свое знает, но тати первоначально попадают ко мне. Так что нескольких скупщиков он взял, но про одного из главных даже не подозревает.
Зимой смеркается рано, и наступающая ночь застала нас у одного непритязательного кабака, или правильнее, наверное, все-таки корчмы. Это, кстати, не одно и то же. Корчмы, как правило, заведения частные и предназначены все же более для приема различных путешественников. Там они могут переночевать, поесть, ну, и выпить, конечно, куда деваться. Кабаки же заведения казенные и предназначены сугубо для пития и их в Новгороде на удивление мало. Казалось бы большой торговый город, а вот поди же! По большому счету местным алкоголикам и выпить негде, кабаков всего три или четыре и ходят в них заезжие крестьяне и посадские низы, да еще солдаты его величества короля Густава Адольфа. Более-менее порядочные горожане и дворяне пьют дома напитки собственного изготовления. Впрочем, в моей прошлой-будущей жизни даже довольно помпезные ресторации в обиходе именовались кабаками, так что кабак он и есть кабак.
Мы изрядно намерзлись и вваливаемся внутрь. Что можно сказать? Бывают и более непритязательные помещения. Но, тем не менее, внутри относительно тепло, хоть и не сказать, чтобы светло. Кабатчик, здоровенный заросший мужик, кланяясь, провожает нас к столу.
- Эй, хозяин!
- Чего изволите, господа?
- Господа изволят гулять! Подай нам выпить и закусить, да лошадкам нашим вели овса дать. - Командую пьяным голосом.
- Будет исполнено. - Гудит сочным басом кабатчик.
- Да девок кликни! - Подает голос Клим.
Лёлик и Болек в русском не сильны, но всем своим видом выражают одобрение.
- Ja ja, wodka, Huren !!!
Посетителей в заведении не много, но те, что есть, смотрят на нас не слишком дружелюбно. Мы усаживаемся за грязный стол. Совсем было собираюсь поднять хай, но половой уже вытирает столешницу тряпицей и стелет скатерть. На столе мигом появляется глиняный кувшин и миски с разной снедью. Я кидаю хозяину пару талеров, мол, сдачи не надо, гуляем!
Через полчаса в кабаке дым коромыслом. Откуда-то взялись местные музыканты: гусляр и гудошник, а также мальчишка с дудочкой - жалейкой. Гудошник, это человек играющий на гудке, своеобразном таком подобии скрипки только упирает он ее не в щеку, а в бок. Музыка получается совершенно варварской, но дамам нравится. Дамы заслуживают отдельного описания, четыре довольно дородные девки возраст которых определить достаточно сложно из-за косметики. Да-да, косметики. Лица покрыты толстым слоем румян, глаза подведены чем-то невообразимым. Зубы... зачернены, отчего смотреть на них откровенно страшно. Короче помните Глашеньку из фильма Морозко когда ее замуж пытались выдать? Вот что-то в этом роде. Девки поминутно визжат, пляшут и довольно таки профессионально хлещут спиртное. Не знаю, что нам подает хозяин, но принципиально пью только из своей фляжки. Хотя клофелин еще и не изобрели, но я верю в народную медицину и потому не рискую. Впрочем, пойло исправно уничтожают девицы и другие посетители, которых по моему требованию также угощают. Хуже всего, что местные служительницы Афродиты наметанным глазом сразу же определили во мне главного и вступили в бескомпромиссную борьбу за главный приз. Юного герцога всячески обхаживают, вертят перед ним задом и прочими прелестями не забывая при этом шипеть друг на друга что твои гадюки.
