— Не знаю.
— Тогда вези меня к нему. Возможно, он удостоит меня чести разговора с ним и ответит.
Друэгар резко вывернул руль влево, и мы довольно долго петляли какими–то закоулками, пока не выехали к двухэтажному деревянному дому. Дом был довольно обшарпан и имел два симметричных крылечка. Друэгар бросил мне: 'Посиди здесь!" и резво рванул к левому крыльцу дома. Не было его довольно долго. Я на всякий случай держал руки на оружии и рассматривал дом. А что было еще делать? Из раскрытых окон доносился раздраженный разговор двух голосов, как мне показалось, скандалящих жены и мужа. Точно, естественно, я сказать не мог — ругались–то на друэгарском. Запахи из окон тоже были — от тошнотворных до вполне аппетитных. Я даже подумал, что возможно, аппетитно пахнет совсем не еда, а тошнотворно — именно она. Откуда мы, пришлые, знаем про быт друэгаров?
Наконец появился мой водитель. Он позвал: 'Пойдем. Тебя ждут!" Я оторвал руки от оружия, встал и вышел из машины, поднялся на крыльцо и вошел в крашенную тускло–зеленой краской дверь. За дверью был Г–образный коридор, заполненный вещами и друэгарами. Множество друэгаров практически заполняли его — кто чистил обувь, кто звонил по телефону, кто искал что–то в шкафчике, кто беседовал друг с другом. Ходящие по коридору двигались аккуратно и не сталкивались друг с другом. Наверное, их было тут десятка два с лишним. Запахи в коридоре были тоже крайне разнообразные, но аппетитных не было совсем. Что интересно, друэгары на работе одеваются как пришлые, а дома носят однотонные свободного покроя костюмы вроде пижамы. Мы с провожатым медленно двигались в этом броуновском движении друэгаров и потихоньку добрались до дверного проема, завешенного шторой из бусин, нанизанных на длинные нити. Водитель сказал: " Заходи! Тебя ждут. Я буду в машине'.
Я раздвинул занавес и сделал шаг внутрь комнаты. И остановился. В комнате царила почти полная тьма. Только где–то в конце комнаты слабо горели несколько неярких коптилок. Воздух был спертый, и сильно раздражал слизистые носа и рта. Ощущение было такое, что в воздухе просто столбом стоит пыль. Запах тут может, и был, но из–за ощущения столба пыли нос его не воспринимал.
-Да будет милость богов над обитателями сего дома!
-Да пребудет она и над тобой, незнакомец! Присядь на стул и расскажи, что ты хотел узнать.
Слева из темноты вынырнул темный силуэт размером с ребенка и поставил небольшую табуретку, после чего скрылся во тьме. Голос ответившего мне доносился справа. Я сел. Глаза потихоньку привыкали к темноте, и я смог различить фигуру говорившего. Судя по тому, что я видел, друэгар был обычного для них роста, но совершенно усохший.
-Скажи мне, достойный старейшина, вот что. Недавно увидел я сон, который должен счесть вещим. В нем был друэгар, который атаковал нечто темное с оружием в руках и кличем. Я не знаю вашего языка, но во сне я мог понять, что он означает на языке пришлых что–то вроде 'На погибель сукиным сынам!"
Тут меня осенило, и я продолжил:
- Много лет назад мне в руки попал клинок, выкованный из стали странно рыжего цвета, как будто она ржавая, но это только видимость. Лезвие похоже на ятаган, на нем есть надпись, сделанная письмом, которое никто не мог прочитать. Знаки похожи большей частью на полудуги, развернутые в разные стороны. Есть и треугольники, и квадраты. В надпись вставлены четыре малых черных камня, в которые залито заклинание. Оно не активируется, когда режешь что–либо. Возможно, это то самый клич, что звучал в моем сне. Я показывал оружие многим, один из них сказал, что такое оружие изгоняет демонов из тел, которые они захватили. Скажи мне, о старейшина, действительно ли это заклинание принадлежит вашему народу? И не ошибаюсь ли я, думая, что клинок тоже сделан вашим народом? Если я спрашиваю о том, что не должен знать, как представитель другого народа, то я смиренно уйду.
Ответа не было довольно долго. Я смотрел в сторону собеседника и думал, что он, наверное, очень стар, раз так высох, ибо друэгары по комплекции весьма плотны.
Наконец, он ответил.
— Ты не представился, незнакомец, но я знаю, что ты — Владеющий Силой. А имя — не важно, ибо ты–Luftёtar. Возможно, это действительно тайна клана Ас–Ирит, но ныне на земле нет живущих членов этого клана, и я не вижу, как может повредить им рассказ о ней. Ты прав, Владеющий. Эта надпись в переводе на твой язык звучит почти так. Воины ныне погибшего клана жили в месте, где им постоянно приходилось бороться с демонами, которые вселялись в тела животных, живущих вокруг людей и представителей других рас, даже в тела самих воинов клана. Для борьбы с ними и ковалось оружие из такой стали с такими надписями–заклинаниями. Когда воин поднимал оружие вверх и произносил его, заклинание активировалось. Когда оружие пронзало врага, демон изгонялся в свой план, а захваченное им тело рассыпалось прахом.
А потом произошло Слияние миров и земли, где жил и боролся клан, по большей части куда–то пропали. В этом мире уже не осталось клана Ас–Ирит, да и из оружия их производства сохранилось едва десяток клинков и топоров. Раньше я сомневался бы, можно ли рассказать про это магу из пришлых. Теперь основания есть. Следуй своим путем, Владеющий, и не сворачивай назад. Сейчас подожди возле дома немного, пока я напишу, как звучит это заклинание на вилларском. Твой язык не совсем подходит для него.
Если же боги будут милостивы к тебе, и ты вернешься домой, то передай этот клинок кому–то из моих соплеменников. Ему больше подобает быть у них. Прощай, Luftёtar.
Я поклонился в сторону говорившего и вышел в заполненный друэгарами коридор. Пройдя через них, их вещи и их запахи, я вышел на крыльцо. Водитель стоял возле машины и ждал меня. Вскоре на крыльцо вышел пожилой друэгар и с почтительным поклоном протянул мне кусок желтоватого шелка. Я взял его и пошел к машине.
Водитель, спросив меня о маршруте, пребывал в молчании до конца дороги. После чего сделал героическую попытку отказаться от денег, сказав, что от меня он не может их принять. Но я преодолел его сопротивление, положив их в бардачок. Затем он уехал, пожелав мне удачи и назвав меня hakmarrësi i gjini. Второй раз меня называют непонятным словом. Теперь я глянул на лоскуток шелка и прочитал надпись.
Надпись на древневилларском выглядела так: 'Të shkatërrojnë fëmijët e djallit." По русски это означает: 'На погибель детям бездны'.
Далее было время обеда и послеобеденных размышлений. Подумать было о чем. Я лежал в номере и размышлял. Выходило, что мои сны не продукт расстроенного пищеварения или другой внутренней причины, а послание, инспирированное посторонними силами. Кому–то нужно, чтобы я поехал и сделал нечто нетривиальное. Круги энергии от этого желания и действий, направленных на его воплощение, все шире расходятся вокруг. И ощущаю их не только я.
