— Когда же пожары прекратились? — спросил Ричардс.
— Полностью? Спустя три года, сэр.
— А что было потом?
— Нас было пятьдесят человек. Мы почти десять лет жили в Кирукке, служа местному шейху. Даже пользовались определенным уважением. Гоняли пустынных бандитов, террористов, иногда сами совершали карательные вылазки. За десять лет большая часть населения этой страны вымерла, а остальная скатилась в средневековье. Потом была атака суннитов. Их было много, целая армия. Они дошли до города и сожгли его. Нам опять пришлось спасаться. На это раз те, кто остались, двинулись на север, в Турцию. У турецкой границы мы наткнулись на остатки американского гарнизона на старой авиабазе. Десять человек. Почти год мы общими усилиями приводили в порядок один из «Геркулесов». Когда взлетели, взяли курс на северо-запад, в Европу. Но поймали сигнал с вашей базы. И полетели сюда. К тому же уже над Грузией произошла поломка, и нам еле-еле удалось посадить самолет на один из заброшенных аэродромов. Вот и все, сэр…
— При посадке ваш самолет чуть не разбился, — заметил Ричардс.
— Да, сэр, — согласился Гудман. — Посадка была жесткой. Один из наших пилотов сломал ключицу при посадке. У остальных, — ссадины, ушибы. Так. Мелочи…
— Насколько я понимаю, команда на вашем самолете прилетела сборная? — спросил Ричардс. — Люди из самых разных частей и подразделений. А как давно вы командуете ими? С какого периода?
— Я вообще не командовал ими, — признался Гудман. — Лидеры все время менялись. Я — последний из них, так среди нас не осталось офицеров, а все бойцы с лидерскими задатками к тому времени уже погибли. Со мной прилетели рядовые и сержанты. Только пилоты имели звания старших уоррент-офицеров. Это люди, измотанные десятилетней борьбой за свою жизнь, сэр.
— У вас будет возможность отдохнуть и почистить перья, — заверил Ричардс Гудмана. — У нас здесь хоть и не эдемские сады, но жизнь вполне приличная. Вас к нам послал сам Господь, если он есть! У нас не хватает специалистов, как военных, так и гражданских. В общем, добро пожаловать в наше новое государство!
— Государство, сэр? — не понял Гудман.
— У вас еще будет время узнать об этом! Как вас приняли?
— Замечательно, сэр! Местные жители собрали для нас питание, одежду, медикаменты. Собственно, задержка по дороге в город, и была связанно с гостеприимством местных жителей.
— Ну, вот и замечательно. Много времени дать вам на отдых мы не можем, — встал с кресла Ричардс. Мы нуждаемся в ваших парнях, Гудман. У нас хоть и не война, но и миром нашу жизнь тоже не назовешь. Если ваши ребята нуждаются в помощи медиков, психолога, в услугах иного рода, мы все вам предоставим. Добро пожаловать в Союз Выживших поселений Джорджии, второй лейтенант Гудман!
— Спасибо, сэр! — Гудман сжал протянутую руку.
…Было три часа дня, и в клубе «California» было пусто. Только небольшая группа американских военных оккупировала столик в углу зала. Парни попивали чаек и заедали кукурузными лепешками с яблочным повидлом. В уголке хозяин клуба, старый грузин с метелкой и совком наводил марафет.
— Сейчас бы что-нибудь покрепче! — мечтательно сказал один из бойцов, морской пехотинец.
— А у меня есть старые запасы, — засмеялся сержант-связист, доставая из кармана металлическую флягу. — Добавим?
— Нет, лучше не надо, — предостерег летчик. — Если патрульные засекут запах спиртного, отправят в кутузку! Это раньше на это смотрели сквозь пальцы, а после чудачеств новчков, черт бы их побрал, упекут точно!
— Бача, у тебя есть chacha? — окликнул сержант хозяина клуба.
— Есть. И что? — ответил «трактирщик». — Сами знаете, что спиртное только после восьми вечера можно продавать! Хотите, чтобы меня Ричардс закрыл? Вы моих внуков кормить потом будете?
— Вот хрен старый! — вполголоса сказал морпех по-ангийски.
— Он прав, — развел руками пилот. — Придется сосать это пойло.
В прохладу полутемного помещения зашел темнокожий боец со знаками мотострелка. Он был в военной серо-зеленой майке, поверх которой на мускулистые плечи был наброшен китель. Пехотинец был разгорячен и чем-то до крайности разозлен. Войдя в зал, он от злости пнул один из стульев, да так, что тот полетел на пол.
— Эй, Корнелл, ты что мебель ломаешь?! — возмутился Бача.
— Да иди ты! — огрызнулся темнокожий пехотинец.
— Ах так! — Седой хозяин клуба от возмущения бросил метелку на пол. — Не будет тебе больше кредита в моем заведении! Так и запомни!
Это подействовало на американца. Он крепко выругался и принялся вымаливать у Бачи прощение:
— Бача, I,m sorry! Извини друг, просто нервов уже не осталось! Ну, что мне сделать?! Хочешь, я на крышу залезу и твою любимую песню спою?!
— Не надо! — сменил гнев на милость хозяин. — Что случилось-то?
— Лучше не спрашивай! — яростно махнул рукой пехотинец. — Пожалуйста, один чай. Нет, два чая! Отдам все в среду!
— Что с тобой, Корнелл? — спросили соотечественники, когда он подошел к их столику.
— Пропади все пропадом! — взорвался тот. — Почему мы вкалываем, как ломовые лошади, а эти, мать их, иракские ветераны могут забивать на службу?! И при этом получать тот же паек, что и мы?! Где, мать их так, справедливость?!
— Эти парни пережили ужасный стресс! — сказал связист, глядя в чашку. То ли заступаясь за «иракцев», то ли в издевку над ними.
— А мы здесь что, на курорте Майами загорали?! — продолжал возмущаться темнокожий, отхлебнув принесенный ему чай. — Эй, Бача, а где сахар?!
— Ну, по крайней мере, население этой страны было настроено к нам дружественно, — заметил связист. — А уж в Ираке им мало не показалось, я уверен…
— У нас тоже не все было гладко, — сказал пилот. — Georgian,s отличные ребята, если не обижать их и не лезть в их внутреннюю жизнь. Кстати, они христиане, а не мусульмане-фанатики. К нам тоже включили в группу одного из их парней, пилота. Пока ничего плохого сказать о нем не могу. Вот только подолгу смотрит в одну точку, как псих.
— Может, он и есть псих? — спросил кто-то.
— Вроде, не похож…
В этот момент в клуб, грохоча тяжелыми армейскими башмаками вошли еще два американских солдата, одетые в полевую форму. Вошли они в полном снаряжении, оба держали на груди винтовки. Один держал в зубах дымящую сигарету.
— О, вот они! — тихо сказал связист. — Герои из Ирака! Нам положено лишь аплодировать и тихо, но восторженно дышать!
— Не пейте чай, парни! — подхватил морпех. — Не чавкайте за столом! Супермены пришли!
Темнокожий боец ничего не ответил. Он был занят чаем, изо всех сил стараясь не смотреть на ненавистных «иракцев».
