— Вот что, давайте-ка автоматы прятать и разгружаться, а то кто их знает — вдруг они через пять минут объявятся?
— Дело, — обрадовался угнетенный бездельем Секретник.
Выгрузку этого барахла мы провели в рекордно короткие сроки, упарившись при этом, как неизвестно кто. Автоматы Хромой зарыл метрах в ста от берега, на всякий случай растолковав нам, как их найти: засекаешь направление через оконечность мели и круглый валун, а дальше считаешь шаги. И вот мы уже второй час сидим и ждем, когда же наши кочевники соблаговолят за товаром явиться. Сидим молча, курим, только Диксу не сидится — прохаживается, как тигр по клетке, хотя рожа, вроде, спокойная. Да и я как на иголках, тоже тянет встать и побегать — шутка сказать, заключительный этап нашего большого пути, сейчас-то уж точно поворачивать куда бы то ни было поздно, мы, считай, засунули Волку головы в пасть, а теперь ждем, будет ли ему угодно сразу их откусить, или он погодит немного? Да еще, по всем раскладам, наша операция — не более чем ложная атака… Муторно, что и говорить. И остается только на то надеяться, что мои чародейские параметры, по которым Серые меня вычисляли, после Ущелья изменились, а рожу мою никто не знает… Ладно, все эти гадания на кофейной гуще пока только повредить могут. А вот выпить немного — это бы в самый раз…
— Малыш, у тебя во фляжке осталось что-нибудь?
— Типа, подхрабриться? Вы ж все и выхлебали. Ладно, может, кочевники угостят.
— Угостят. Только вот чем? — Хромой, сгорбившийся на ящике, больше всего смахивал на мокрого, нахохленного воробья.
— Вот сейчас и узнаем, — сумрачно ухмыльнулся Дикс. — Не чуете? Сюда скачут.
Да, чутье у него на уровне… Но сейчас и я их определил: большой конный отряд, сюда скачут. А у меня в таких случаях рефлекс однозначный: готовиться к драке. И холодок вдоль спины присутствует. Но мандраж я себе позволить не могу: кроме всего прочего, положение обязывает. И сейчас надобно организовать себе смотрины по высшему разряду — от первого впечатления, как ни крути, многое зависит. И ребята все как-то подобрались, напряжены. Оно и к лучшему… Сейчас бы, следуя литературным традициям, пройтись кавалерийским шагом и каждого напутствовать отечески… Но вот чего не умею, того не умею.
Так что я просто выволок из ножен меч и принял классическую позу, опершись на него обеими руками, за плечом тут же ощутил присутствие Малыша. Ну, теперь помогай, бог обманщиков! Я глянул вправо, влево: мой пример подействовал, даже Хромой, хоть и ухмылялся скептически, решил от коллектива не отрываться, и вся наша команда выстроилась неровной шеренгой. Я с трудом сдержал усмешку. Со стороны мы, наверно, выглядим внушительно, один Малыш чего стоит…
Они появились внезапно, как и положено кочевникам, даже я вздрогнул от неожиданности. Человек пятнадцать конных, две повозки, пятеро — при огнестрельном оружии, один владеющий Силой. А мы замерли, словно превратившись в скульптурную группу, руки на оружие — традиционные позы для переговоров — с тем подтекстом, что в случае чего мы дорого продадим свою жизнь.
Кочевники остановились в десятке шагов от нас, и я только большим усилием воли удержался от того, чтоб выпучить глаза. Прямо скажем, есть от чего: более разномастного сборища я не видывал, если не считать отряда под предводительством Хертуга. Но там хоть темно было…
Возглавлял эту банду, если я вообще в чем-то понимаю, светлобородый богатырь-северянин в пластинчатой кольчуге и вороненом шишаке, единственный, владеющий Силой, чуть справа откинулся в седле узкоглазый пузатый тип в кожаных штанах, куцем меховом жилете и мохнатой шапке, с ненавязчиво брошенным поперек седла ручным пулеметом, остальные выглядели, во всяком случае, не менее колоритно — и ошалело пялились на нас.
Молчание стало уже смахивать на затишье перед бурей, когда пред-водитель тронул коня и подъехал к нам почти вплотную, продолжая разг-лядывать.
— Мы ждали других людей, — наконец произнес он с лязгающим акцентом жителя островов. Я улыбнулся самой обворожительной улыбкой:
— Они выше по течению остались.
— А вы на торговцев вообще не похожи.
— Так и есть, — вступил Хромой. — А что тебе важней — купцы или товар?
— Но договаривались мы не с вами.
— Мы не торговаться приехали, — надменно объявил я. — С нас достаточно коней и жалованья.
Северянин изумился, под густыми бровями сверкнули зубы:
— Жалованье? За что?
— Ты разве не понял? — в голосе Хромого зазвенела сталь. — Мы — я и Джокер — не для того проделали со своими людьми этот путь, чтоб везти тебе ржавый хлам. Мы умеем драться — за хорошие деньги.
— А с чего вы взяли, что я собираюсь вас нанимать?
— Может, назовешься? — я намеренно игнорировал вопрос. — Наши имена ты знаешь.
— Зовите меня Тарнгельм, — коротко бросил северянин. — И отвечайте, не увиливайте.
— Ну и времена, — покачал головой Хромой. — Ты не знаешь, какую охоту за нами вели на востоке?
— Это не ответ.
— А какой ответ тебе нужен? Это все, что осталось от нашего клана. Джокер с Медвежонком — Чародеи. Коротышка — можно сказать, первый меч восточных земель. Моргет как убийца незаменим. А Роланд — племянник и оруженосец Коротышки. Мы стоим хорошего отряда.
— Что-то ваши Чародеи на орденцев смахивают…
— Медвежонок покинул Орден не так давно, и клятва еще висит у него за плечами, — пояснил я. — А что до меня, то жизнь отлученного мне не по вкусу, потому-то мы здесь.
— Ладно, — с сомнением протянул Тарнгельм. — А ты чем похвастаешься, старик?
— Я? — усмехнулся Хромой. — Я сумел провести их через восточные земли. Если этого мало… Одолжи мне на минуту свой пугач, а твои ребята пусть держат меня под прицелом.
Северянин подумал, кивнул и перебросил Хромому свой карабин. Хромой оценивающе оглядел его:
— Так… А теперь пусть этот пузан с пулеметом подбросит свою шапку, да повыше.
Тарнгельм снова молча кивнул — на сей раз обладателю шапки, и тот, что было сил, подкинул ее вверх, Хромой тут же, не целясь, трижды выстрелил с бедра. Ну, хоть бы уж не промазал!
Один из всадников, недомерок в медных латах, соскочил с седла, подбежал к тому месту, где упала шапка, поднял ее, издал малопонятный вопль и продемонстрировал отряду три пальца, торчащие из прорех. Хромой победно улыбнулся и перебросил карабин Тарнгельму. На того демонстрация явно произвела впечатление:
— Да, кое на что вы способны… Если то, то ты о своих спутниках говорил, правда.
Секретник недоуменно посмотрел на меня:
— Он нас во лжи обвиняет?
— Пока нет. Обвинит — скажу. Он хочет знать, что мы еще можем.
