— Гуля, карты прислала, будем играть? — спрашивает она. — Только их еще разрезать нужно, они сувенирные.
Она достает из сумки лист плотной бумаги с напечатанными на нем игральными картами и глядя на мое удивленное лицо, оглушительно смеется. На стандартном листе, уместилась вся колода, 36 штук. В итоге они получились как игрушечные, размером примерно полтора на три сантиметра. Но выглядят совсем как настоящие. С художественно выполненными картинками и полосатой рубашкой на обратной стороне. А с лицевой стороны есть отметки, так называемые — линии разреза. Мунира достает ножницы и разрезает лист на 36 частей. Через пять минут мы хохоча, режемся в дурачка. Карты очень неудобные, удержать их в руке большая проблема. А если просто раскладываешь на ладони, то их сдувает ветром. Подружка, постоянно мухлюет, да еще и заглядывает ко мне в карты. В итоге я постоянно проигрываю и получаю от нее щелбаны. Наигравшись, мы еще раз идем ополоснуться и собираемся домой. Подружка вручает мне в руки покрывало, указывает, как его нужно растянуть и не подглядывать. Спрятавшись за ним, меняет купальник на сухое белье и одевается. После чего, сама становится в том же положении и ждет, пока я выжму свои плавки. Собравшись, мы седлаем велосипед и едем домой.
По пути, мне в голову приходит идея, и я предлагаю ей, после приезда, прийти ко мне. Говорю, что будет сюрприз. На все вопросы отмалчиваюсь, или мелю, какую-то чушь.
— Иначе сюрприза не выйдет. — Говорю ей.
Она соглашается прийти, только не сразу, как приедем, а попозже.
— Конечно позже, мне тоже после озера помыться нужно.
В общем, договариваемся встретиться, где-то, через полчаса. И разбегаемся по домам.
Быстро принимаю ванну, переодеваюсь и ставлю чайник. После озера всегда хочется есть. Вот интересно, всегда любил кофе, а сейчас уже третий день пью только чай и нет никакого желания на него. Надо все же попробовать, решаю я и достаю с полочки жестяную коричневую баночку. «Индийский кофе» — читаю надпись. Открываю ее, нюхаю. Может, я что-то путаю, но такого аромата, я не слышал уже давно. Еще в «Якобс — Монарх» есть какой-то запах, но опять же в самом начале, после он исчезает, особенно если не закрывать крышку. А здесь пахнет именно кофе, хотя судя по виду это просто порошок, ни о какой сублимации и речи не идет.
Осторожно зачерпываю чайную ложечку, добавляю в тот же стакан ложку сахара и заливаю кипятком. По комнате плывет аромат кофе. Поднеся кружку к губам, делаю осторожный глоток. Вкусно! Просто неописуемо вкусно! Если сравнивать с этим кофе любой другой, то можно сказать, все что я пил в прошлом, это просто пойло. Но никак не кофе. Разве что название одинаковое. Похоже, что настоящий кофе не доходит до простых людей. Что же тогда я пил?!
Намазываю кусок лепешки маслом и съедаю ее, запивая чудесным напитком. Несколько секунд размышляю о повторении но, наверное, все же не стоит.
Выхожу во двор и вижу соседку:
— Готова? — спрашиваю ее.
— Ага.
— Ну, пойдем. — Говорю ей, и мы входим в дом.
Подружка усаживается на диван, подогнув под себя ногу, а рукой облокотившись на спинку дивана, я подхожу к пианино.
— Знаешь. — Говорю ей. — Я недавно написал песню. Хочу, чтобы ты ее послушала. Вот такой вот сюрприз.
Открыв крышку, присаживаюсь на стоящий рядом стул и начинаю играть. Странно, что эта песня, так действует на меня. Начав игру, я тону в ее звуках, с этого мгновенья я забываю об окружающем и живу, только этой мелодией. Заканчиваю песню, бросаю взгляд на подружку, тихонько сидящую на диване и прислушивающуюся ко мне. Глаза, прикрыты, а губы чуть шевелятся, повторяя про себя слова.
Песня заканчивается, звучат последние аккорды и я убрав руки с клавиш некоторое время сижу, пытаясь прийти в себя.
Мунира открывает глаза и смотрит на меня, потом порывисто вскакивает с дивана и, сделав пару шагов, оказывается возле меня. Обняв меня за плечи, целует в щеку и тут же отстраняется, смущенно пряча взгляд.
— А, что это вы тут делаете? — раздается голос сестры.
— Играем. — Переглянувшись с подружкой, произношу я.
— В дочки-матери. — Продолжает мою мысль подружка.
— На деньги. — Вырывается у меня.
Ловим изумленно-ошарашеный взгляд сестры, и срываемся в неудержимый хохот.
Найдя в стопке нот, свободную нотную тетрадь, весь вечер переношу свою музыку в язык нот. За этим делом меня и застает мама, приехавшая поужинать. На ее вопрос, о моем занятии, отвечаю:
— Я, тут подумал, по моему стоит записать эту песню. Да и, зарегистрировать тоже было бы неплохо. Ты не сможешь узнать, где у нас в Ташкенте ВУОАП?
— А, что это такое?
— Всесоюзное Управление по Охране Авторских Прав. То есть, если кто-то заинтересуется этой песней, но мне будут идти, какие-то отчисления, за ее использование. Во всяком случае, никто не сможет объявить эту песню своей.
Я постараюсь узнать. — Ответила мама.
Мама придет с работы чуть позже, потому поставил будильник себе. Тем более, что решил начинать утро с пробежки.
Просыпаюсь за пару минут до звонка. Как то привык еще с прошлой жизни, если будильник не стоит, могу спать до восьми. Стоит его завести — проснусь за пару минут до него. Вот и сейчас, то же самое. Сажусь на кровати, скинув ноги на пол и выключаю, готовые вот вот зазвенеть часы. Сестренка, сегодня в пролете. Может самому, что придумать? Заглядываю к ней в комнату и тут же отказываюсь. Пусть спит. Там и спать то осталось совсем немного.
Натягиваю треники, кеды и выхожу во двор. Свежо. А, что вы хотели, еще нет семи утра, воздух за ночь остыл и еще не успел прогреться, самое время для занятий. Выхожу со двора и повернув направо, начинаю свой забег. Здесь не нужна скорость. Мышца за ночь расслабились, поэтому их нужно просто привести в тонус. Поэтому, просто легкий бег, трусцой. По дороге прикидываю расстояние. На участок примерно двадцать пять метров. Девять участков, сворачиваем вновь направо, еще два, вновь направо, теперь десять, еще поворот плюс два участка и последние двадцать пять метров. Круг замкнулся. Всего шестьсот, но дышу я, будто пробежал шесть километров. Это тело еще тренировать и тренировать. Удивляюсь, как я вообще смог завалить отца с такими силами. Видимо он просто не ожидал подобного. Пока, наверное, достаточно, позже, когда привыкну к этой дистанции, буду увеличивать расстояние, пока же и шесть сотен метров, для меня много.
Отдышавшись, подхожу к турнику и решаюсь на максимальное количество подъемов. То есть, сколько смогу. Первые четыре, проходят влет. Пятый по труднее, но тоже вполне нормально, шестой. Седь…мой! Во… нет, восемь пока не получается. Спрыгиваю, несколько минут размахиваю руками, приводя их в норму. Принимаю упор лежа. Отжимания. Тоже до упора. Двенадцать, тринадцать, четырррррнадцать, всё! Несколько секунд лежу, даже не пытаясь встать. Успокаиваюсь, поднимаюсь. Оглядываюсь. Надо бы какую то приспособу сделать, чтобы пресс качать. Ладно, пока без нее. Подхожу к тахте, стоящей неподалеку и укладываюсь на один из ковриков, лежащих там. Вытягиваю руки вдоль тела и пробую поднять ноги и опустить их до головы. Они конечно поднимаются, но почему-то тут же сгибаясь в коленях. Ладно, пока хоть так, хотя и стараюсь держать их по ровнее. Пять раз. Пока достаточно. Еще раз подхожу к турнику и повторяю подъемы. Шесть. С трудом конечно, но шесть уже могу. Будем считать, что это моя сегодняшняя норма. А вообще, очень даже неплохо, еще три дня назад и пять с трудом выходило. Ну да ничего, если продолжу и больше сделаю.
