– Мадмуазель Берг, – не выдержал Тэд. – Не могли бы вы… поточнее? Мертвецы, оборотни, големы… Может, это просто люди с поврежденной психикой?
– Я не биолог, – чуть подумав, ответила Берг. – Холодные, как лед, руки, неподвижные зрачки, в случае ранения кровь не течет… И необычайная сила…
– Оу, зомби! – воскликнул Валюженич. – В детстве я зачитывался Карлом Маем…
– Я тоже… Часть из них и вправду похожа на зомби – двигаются, как марионетки, почти не разговаривают…
– Бессмертные Красные Герои, – кивнул Арцеулов.
– Тут такие во внутренней охране – и тоже с голубыми свастиками, причем большинство – европеоиды. Но есть и другие. Люди как люди – только руки холодные, и глаза на свет не реагируют… Один такой беседовал со мною…
– Вроде Венцлава, – вновь вставил капитан.
– Вроде господина Венцлава, – согласилась Наташа. – Эти командуют. Есть тут и обыкновенные бандиты, из местных…
– Мадмуазель Наташа, – вмешался Валюженич, – извините за патологоанатомическое любопытство… Монахи говорят, что в монастыре работают «варда» – или «барда», если на общетибетском наречии. Так здесь называют местных зомби…
– На стройке работают обычные люди. То есть, не совсем обычные, но все-таки люди. Я видела их – они пробивают дополнительные тоннели на нижних ярусах подземелий. Это местные, из соседних селений. Правда, они тоже странные – как будто накурились опиума.
– Вполне возможно, – пожал плечами Ростислав.
– Может быть… Но мой коллега по несчастью – тот самый психолог, он из Казани, работал в знаменитой тюремной лечебнице. Так вот, он уверял, что это не наркотики, а что-то иное. В общем, из-за этого господа большевики и заинтересовались Шекар-Гомпом…
Берг помолчала, затем закурила, но после нескольких затяжек закашлялась и бросила папиросу.
– Извините, господа… Шекар-Гомп, как вы уже, кажется, знаете, построен на том месте, где находится «рана», пробитая копьем местного бога в теле какой-то бабы-яги…
– Бранг Сринмо, – подсказал Тэд. – Мадмуазель Наташа, это не совсем баба-яга. Баба-яга – персонаж славянского фольклора…
– Догадываюсь, – улыбнулась девушка. – Так вот, с точки зрения физики, эта «рана» – открытый источник неизвестного излучения. Мы называем его «Синий свет». Его исследованием наша группа как раз и занималась. Оно необыкновенной силы, напрочь глушит радиоволны, но для человека относительно нейтрально, даже несколько тонизирует, но не более…
– Наверное, потому монахи и поставили здесь монастырь, – предположил Арцеулов.
– Очевидно… К тому же, излучение очень красиво: темный подземный зал – и огромная светящаяся колонна. Но в Шекар-Гомпе хранилась некая реликвия, не столь безопасная…
– Оу, «Голова Слона»! – вспомнил Тэд. – Рубин!
– Это не рубин. По-моему, это вообще не камень, твердость совсем другая, иные оптические свойства. А главное – внутри есть какой-то источник энергии. Этим «рубином» как раз занимаются те, кого вы называете, «зомби», а нас подпускали лишь посмотреть. В темноте он светится, причем свет постоянно меняется. У людей начинает болеть голова, и даже бывают галлюцинации…
– Великолепный объект для местных шаманов, – усмехнулся Тэд.
– Так, наверное, и было. Пока кому-то еще в древности, не пришло в голову пропустить «Синий свет» через «Голову Слона». В этом, похоже, вся штука…
– И что получается? – поинтересовался Арцеулов. – Усиление энергии?
– Да. Излучение становится очень мощным, стабильным, меняет свет на темно-оранжевый, но главное – резко меняются свойства. И вот тут людям лучше держаться подальше. Самое меньшее – они теряют память и становятся просто куклами…
– «Потерявшие разум», – вспомнил Арцеулов.
– Те, которые работают на стройке и часть охранников – как раз из них. Но это, увы, не все. Мне говорили, что в определенное время «оранжевое» излучение способно превратить человека в такого, как Венцлав, в мертвого – в «зомби»… Говорят даже, что человек может изменить физический облик, стать демоном, чудищем, уж не знаю, чем… Кроме того какими-то заклинаниями можно вызвать из «Головы Слона» злых духов – настоящих хозяев Шекар-Гомпа…
– Оу, фольклор! – Валюженич, схватив записную книжку, начал делать карандашом стенографические пометки.
– Ну, тут проще, – Арцеулов зло скривился. – Со здешними хозяевами я знаком не первый год. Мы на них ходили в штыки еще под Ростовом. Вот уж не думал, что эта сволочь дотянется даже до Тибета!
– У меня был странный разговор, – немного помолчав, продолжила Берг. – На второй день, как меня сюда доставили, меня отвели в темную комнату – наверное, чтобы я не видела лица собеседника. Как я поняла, он и есть тут самый главный. Между прочим, голос знакомый. Этой ночью, в подземелье… Да, кажется…
Девушка задумалась.
– Говорил он со мной недолго и достаточно вежливо. Посоветовал, как он сказал, вникнуть в работу и добавил, что по сложности она превосходит проект «Владимир Мономах». Тут я не удержалась и проявила интеллигентскую смелость. Что-то съязвила по адресу господ большевиков…
Наташа помолчала и щелкнула пальцами:
– Это трудно передать. Он засмеялся – очень искренне и совсем не зло. А потом сказал нечто вроде… Нет, я запомнила точно: «Наталья Федоровна, голубушка, не обращайте внимания на идиотов. Когда вы едите рокфор, то не думаете о плесени, которая сей сыр сотворила. Мы счистим плесень, и для этого нужен Шекар-Гомп».
– Ого! – Арцеулов даже привстал.
– Я и сама удивилась. Удивилась – и поверила, по крайней мере в ту минуту…
– Очередной Сен-Симон, – вздохнул Тэд. – Сен-Симон и Лучи Смерти, которые превращаются в Лучи Счастья. Если я напишу об этом рассказ, его напечатает разве что наша газета «Пух и прах Индианы». Столичные такого избегают…
– Вы правы, – согласился Ростислав. – Читателям это будет неинтересно, а врачи запрут нас… ну, хотя бы, в Казанскую лечебницу. Но сейчас важно другое. Наталья Федоровна, как можно незаметно попасть в монастырь?
– Мы с Косухиным прошли подземным тоннелем. Они – новые хозяева – о нем не знали. Но теперь тоннель, понятно, перекрыт, а после вчерашнего они увеличат охрану…
– Уже увеличили, – кивнул капитан. – Не исключаю даже, что они попытаются найти наше убежище. Господа, я военный… Если передо мной поставят задачу попасть в Шекар-Гомп – я доберусь. Один шанс из ста, но доберусь. Но вот где именно искать Степана?
– Но, господа, – вмешался Тэд, – почему бы не спросить об этом здешних монахов? Уж они-то должны знать!
