— Но… — начала было Смиль, но Тесс оборвала ее гневным взглядом, и циркачка стремительно бросилась к двери.
Тесс на какой-то миг замерла на месте, в очередной раз немного удивившись ее молниеносной реакции, хотя уже должна была бы к этому привыкнуть, потом, глубоко вдохнув, решительно открыла дверь на лестницу.
После того как фронт откатился от города, большая часть штабов и комендатур последовала вслед за наступающими войсками, и город, еще несколько дней назад переполненный воинскими частями, вдруг опустел. Из воинских подразделений в нем остались только комендантская рота, охраняющая почти пустые склады Шестой учебной дивизии и штаб армейской группировки, да еще конвой суверена — человек пятнадцать, предназначенный больше для выполнения представительских функций, чем для действительной защиты государя. А когда сняли осадное положение, большинство призванных на службу отставных полицейских чинов также благополучно было распущено по домам. Таким образом город внезапно оказался совершенно беззащитным перед налетом любой мало-мальски крупной банды.
Все это Тесс, конечно, не знала в подробностях, но то, что противостоять налетчикам в городе практически некому, понимала вполне. Она спустилась вниз. Отец уже тоже поднялся с постели и, как и она, в одном халате стоял у окна и смотрел на улицу. Стрельба у флигеля, в котором размещался конвой, и по всему саду с фасадной стороны дома наконец прекратилась. Наступила полная неизвестности тишина. Ступенька под ногой Тесс противно скрипнула. Отец вздрогнул и обернулся, но, узнав ее, с облегчением перевел дух.
— Зачем ты встала? Вернись в свою комнату, здесь опасно, стреляют.
Тесс поджала губы.
— Раз стреляют, значит, везде опасно.
Отец дернул плечом, но не нашелся, что возразить. И это тоже показывало, как сильно изменилось отношение к ней даже в семье. В этот момент послышались быстрые шаги — кто-то шел со стороны флигеля. Отец напрягся. Может быть, это возвращается караульный, побежавший к флигелю, когда началась стрельба? Если это он, то, значит, все обошлось. Однако в следующее мгновение все их надежды рухнули. К входной двери подошел не он, а кто-то другой — он сбил щеколду несколькими выстрелами из барабанника и, хрипло скомандовав: «За мной», пинком распахнул дверь. Послышался быстрый топот, и через несколько секунд в прихожую ввалилось полтора десятка человек, вооруженных штуцерами и барабанниками. Тот, кто ворвался первый, заметил суверена и Тесс и остановился, глядя на них. Увидев его лицо, Тесс задрожала и в ужасе вскинула руки к лицу, а он поднял правую руку, шагнул вперед и, осклабившись, протянул:
— Что-о-о, думали сбежать от казака, ваши величества? Не вы-ы-шло!
Последнее, что запомнила Тесс, — это причудливо изогнутый крюк, блеснувший в лунном свете прямо у нее перед глазами.
* * *
Круифф прибыл на место одним из последних. К дому суверена уже были стянуты все наличные военные силы, включая команду добровольцев из числа офицеров штаба. Генералы Боуран и Тропин и граф Бронков, не так давно по настоятельной просьбе суверена перебравшийся жить под его крышу, но в эту ночь, к счастью, оставшийся ночевать в своей старой комнате в здании штаба, нервно топтались на небольшом пятачке за углом здания, выходящего боковой стеной к ограде захваченного бандитами дома. Время от времени они нервно перебрасывались короткими фразами. Никто не знал, что делать, и, когда Круифф выбрался из посланного за ним авто, все с явственным облегчением кинулись к нему. За последние полгода у всех сложилось убеждение, что эти трое непонятных людей ВСЕГДА знают, что и как делать.
— Слава богу, вы приехали, — срывающимся голосом заговорил граф, — мы просто не знаем, что предпринять. Генерал Боуран попытался было взять дом штурмом, но бандиты вытолкнули на передний балкон связанных суверена и госпожу Элис, при… — у него от возмущения пропал голос, но он быстро справился с волнением, — приставили им к вискам барабанники и пригрозили, что застрелят их прямо у нас на глазах. Так что пришлось прекратить штурм.
— Суверен жив?
— Да, — кивнул генерал Боуран, — мы ведем наблюдение за домом. Их держат в дальней комнате — суверена, его жену и младших дочерей.
Айвен нахмурился.
— А старшая?
— Она в своей спальне, на втором этаже. Под присмотром своей… гувернантки. Похоже, она лишилась чувств.
— А сколько в доме налетчиков?
Генералы неловко переглянулись.
— Не установлено, от десятка до полуроты.
Круифф некоторое время напряженно раздумывал. Замкнутый круг. Штурм невозможен, слишком велика вероятность того, что в мясорубке погибнут все. Здесь нужны профессионалы. И он один тоже не справится. Он не боевик, и даже десять человек для него слишком много. Но пилот где-то в наступающих частях, а майор еще дальше. По последним сообщениям, он уже в старой столице, причем захватил ее практически без боя.
Айвен повернулся к Боурану:
— Князю сообщили?
Тот посмотрел на него с недоумением, но тут вмешался граф.
— Да, я дал телеграмму еще час назад.
Генерал поморщился.
— Не понимаю, чем этот достойный господин может помочь в данной ситуации?
Но Круифф облегченно вздохнул.
— Значит, надо тянуть время.
— Как?
Айвен пожал плечами.
— Я пойду к ним.
— Зачем?! Это же бандиты!.. Убийцы!!
Айвен усмехнулся.
— Ну, они же до сих пор не убили суверена, вообще ни одного заложника, а это значит, что мы должны постараться, чтобы они не сделали это и дальше. Но для этого надо их хотя бы минимально контролировать, а делать это можно, только находясь рядом с ними. Так что я иду к ним.
— Они вас убьют! — всплеснул руками генерал Тропин.
— Может быть, — задумчиво произнес Круифф.
Такая возможность была вполне реальна. В этом мире пока что была недостаточно развита «культура» политического терроризма, которая, при всей ее неприглядности, все-таки устанавливает некоторые правила игры, определяя, в каких ситуациях террористы могут пойти на убийство и кто из участников конфликта по негласному соглашению сторон считается неприкосновенным. Он вообще пока не мог понять, что заставило эту банду оставить заложников в живых и вообще почему она задержалась в городе. Все это выбивалось из всего ряда распространенных моделей поведения. Но раз это произошло, значит, у налетчиков, кроме очевидных, имелись еще и какие-то скрытые побудительные мотивы. И от того, как быстро он их установит и как сумеет ими воспользоваться, зависело все. А для этого надо было встретиться с главарем банды лицом к лицу.
