– Чего же не понять? Будем работать.
.. Операция «Кулибин» вступила в завершающую фазу. Настало время от теоретических проработок переходить к делу. Отдав все необходимые распоряжения командирам групп, Тарханов, в принципе, мог забыть об этом деле и перейти к другим, которых у него по должности было предостаточно. Квалификации и умения у бойцов и командиров хватало, чтобы не тревожиться за исход акции.
Но что-то продолжало Сергея беспокоить. Смутное чувство неудовлетворенности и тревоги. Как будто бы он забыл нечто крайне важное и понимал это, но вот вспомнить, что именно, не мог, как ни напрягал память, впрямую и ассоциативно.
Тарханов даже обратился по этому поводу к Ляхову, который был по вопросам предчувствий и интуиции куда большим специалистом, чем он сам. Вадим внимательно выслушал, задал несколько вопросов, отнюдь не по сути задачи, а вроде бы и не относящихся к делу, подключив перед этим несколько контактов к запястьям, шее, лбу и затылку Тарханова.
– Детектор лжи? – небрежно поинтересовался полковник.
– Отнюдь нет. В определенном роде даже наоборот. Просто я хочу определить источник твоей тревоги.
– ?
– Выражаясь доступным языком, мы сейчас проверим, исходит ли беспокойство из памяти, оперативной или долговременной, или же из каких-то других структур мозга.
– И что это даст?
Вадим даже удивился, что приходится объяснять столь очевидные вещи.
– Да элементарно. Одно дело, если ты на самом деле забыл или упустил некий известный тебе факт, который тем не менее засел в подсознании, и именно оно посылает тебе сигнал. Грубо говоря, в этом и заключается механизм так называемой бытовой интуиции. Если очаг возбуждения кроется, к примеру, в ретикулярной формации, то можно предположить, что имеет место предвидение будущего в чистом виде, не связанное причинно с реально имеющейся информацией..
– Хорошо излагаешь. И чего ты медицину бросил?
– Каждый человек должен стремиться к пределу своей некомпетентности, – отшутился Вадим.
Короче говоря, Ляхов, не сообщив итога своих экспериментов, посоветовал отнестись к своим ощущениям серьезно.
– Тем более если это не нанесет ущерба еще более важным делам. Лучше принять меры против маловероятной опасности, нежели в пустой след посыпать голову пеплом. Если она вообще уцелеет. Помнишь, как тогда на дороге?
Тарханов помнил.
И решил, не ставя в известность Кедрова, непосредственно руководящего операцией, поехать вслед за группой и понаблюдать за ситуацией со стороны.
И даже не вслед, а раньше группы. В войсках это называется – командирская рекогносцировка. И вдобавок свою роль играло то, что ехать нужно было в Пятигорск, который с юных лет значил для него не меньше, чем в свое время для Лермонтова. Романтический и уютный курортный городок у подножия Машука, желанный и манящий для замученного науками и муштрой курсанта военного училища, куда удавалось вырываться иногда, получив увольнительную на весь уикенд. На старших курсах, естественно. И сейчас ему очень хотелось посмотреть, как там все обстоит и выглядит сейчас, почти десять лет спустя.
Чекменев ничего не имел против такого решения, а Розенцвейг вдруг заявил, что он поедет тоже. Мол, есть и у него свои соображения.
– Выезжаем завтра утром. На машине.
– На машине? – приподнял бровь Розенцвейг. Для него, привыкшего к другим масштабам территории, расстояние, которое предстоит преодолеть, явно показалось чрезмерным.
– А почему и нет? За сутки, не напрягаясь, доедем. Дорога приличная, пейзажи опять же..
– И в самом деле.
– Что ж, недурно, совсем недурно, – выразил свое мнение майор, когда Тарханов подъехал на рассвете к подъезду дома, где квартировал Розенцвейг. – Вкус у вас есть.
Еще бы. Сергей с трудом удержался от самодовольной улыбки. Настоящие любители склонны гордиться своими машинами не меньше, чем прочие мужчины – красивыми подругами.
Выбирая «Мерседес», Тарханов замучил приказчиков автосалона, и в итоге ему пришлось ждать лишние три недели, пока машину нужного цвета и комплектации пригнали непосредственно с завода. Но она того стоила. Цвет корпуса вроде бы нежно-зеленый, но от перемены точки зрения и освещения становящийся то насыщенно изумрудным, а то серебристым с прозеленью, как изнанка тополевого листа. Не поймешь, то ли зелень просвечивает через серебристый лак, то ли наоборот. А металлические молдинги, бамперы, облицовка, колесные диски – не хромированные, как обычно, а цвета старого золота. Но и стоила же она! Ровно четверть полученной от Ляхова суммы. Да и наплевать! На такой машине свободно можно проездить до пенсии. Или до безвременной кончины.
– На ней не скромному капитану ездить, – сказала Влада, впервые увидев ее, – а индийскому магарадже или звезде стриптиза.
Тарханов только усмехнулся, ничего не возразив. В принципе девушка не ошиблась. В этом и состоял его замысел. Только социальную роль он имел в виду несколько другую. Чтобы никому и в голову не пришло, что гордо восседающий за рулем этого чуда может быть кем-то иным, кроме как деятелем шоу-бизнеса или преуспевающим сутенером. И в то же время, по секрету сказать, он и в самом деле был неравнодушен к показной роскоши. Сказывалась, очевидно, вся предыдущая спартански-казарменная жизнь, тянуло на яркое и блестящее.
Он распахнул перед майором широкую, почти на всю длину салона дверцу. Сел за руль, завел бесшумный трехсотсильный мотор.
– Вам никуда больше заезжать не нужно?
– Нет, а что?
– Чтобы потом не возвращаться, если вдруг забыли что-нибудь. Ремни на всякий случай пристегните, быстро поедем.
Пока движение на шоссе было не слишком напряженное по раннему времени, они успели проскочить Рязань. Потом Тарханов несколько сбросил скорость. Гул покрышек по бетону и свист срываемого с кромок лобового стекла воздуха приутих, стало возможно разговаривать, не напрягая голоса.
– И все равно я не до конца понимаю, – вернулся к занимающей его теме Тарханов, – что тут на самом деле с этим «Гневом Аллаха». Какие-то детали вызывают недоумение. Прежде всего – при чем тут сабля? Высочайший технический уровень изделия – и средневековая железка. Куда удобнее было бы обойтись просто пеналом в пол сигаретной пачки. Далее. Допустим, то, что в ней прятали действительно запал или пусковое устройство. Но почему столько трудов и денег потратили именно на поиски его, раз сама «бомба» тоже попала в наши руки? Естественнее было бы наоборот.
– Объясняю так, как сам это понял. Во-первых, нам, рационалистам, трудно понять психологию религиозных фанатиков, именно что средневековых. Оружие соратников Пророка, видимо, должно было освятить планируемую акцию возмездия. Или усилить ее эффект.
