Ближе к ночи мне вспомнился один эпизод. Это было весной, кое-где в затененных местах еще лежал снег. Я тогда готовил свой мотоцикл к сезону, и вдруг увидел скутер, выехавший из соседнего межгаражного проезда. Он подъехал ко мне, и водитель спросил, где здесь бокс номер такой-то. Я ответил, скутер развернулся и уехал в указанном направлении. Вот и все. Что же мне тогда все-таки показалось странным?
Уже отчаявшись ответить на этот вопрос, я вдруг вспомнил. Звук мотора! Ко мне скутер подъехал, работая на переобогащенной смеси, я в таких делах не ошибаюсь. А уехал на нормальной! При этом водитель не только не слезал со своей табуретки, но даже не глушил движок.
На следующий день ко мне явился Гоша и принес три портрета.
– Здесь – портрет того незнакомца, – выложил он на стол первый лист. – Сходство полнейшее. Здесь – как он мог выглядеть лет за двадцать до того. А здесь – через те же двадцать лет после.
Я внимательно всмотрелся в третий портрет, хотя с первого взгляда узнал в нем того самого скутериста.
– Искать его в нашем мире, пожалуй, поздно, – предположил Гоша. – Все-таки прошло двадцать два года. А в том мире – всего полтора. Правда, я не очень представляю себе, как его можно будет найти даже там.
– Зато твой канцлер очень даже представляет, – заверил я его величество.
И никакого бахвальства в моих словах не было.
Незнакомец приехал на китайском скутере, каких по Москве бегают тысячи. Но тут есть одна маленькая тонкость. Она в том, что одну и ту же модель в Китае выпускает множество заводов. И они хоть совсем немного, но все же отличаются – надо просто знать, где и что смотреть. Так вот, модель была весьма распространенной – копия тайваньской «кобры». А вот завод – нет. Скутерами фирмы «Джалинг» тогда торговали всего два магазина в Москве. Причем этот скутер был совсем новый, две тысячи восьмого модельного года. Таких вообще завезли всего десятка два. И значит, не представляло особого труда выяснить, кому и когда был продан каждый из них.
Уже собираясь прощаться, Гоша вспомнил:
– Да, у меня появился еще один вопрос. Я правильно понял, что в течение нескольких поколений эти жрецы проводили над своими преемниками какие-то обряды, чтобы те могли видеть посвященных и иномирцев? Если так, то надо попросить твоего гостя, чтобы он провел необходимое над кем-нибудь из наших. Способность видеть пришельца лишней точно не будет.
– Уже спрашивал, он не умеет, – вздохнул я. – Сразу после того, как его в семнадцать лет инициировали, на острове разразилась эпидемия оспы. Все жрецы умерли, не успев передать ему суть обряда. Он – последний, кто может видеть.
– Тогда, может, пусть он остается у нас?
– Я не против, но держать его здесь силком или обманом нельзя – того и гляди помрет. Надо сделать так, чтобы он захотел этого сам. Над данной задачей уже работают.
Когда император покинул Гатчину, я сел обдумывать то, чем завтра предстояло озаботить Танечку. Впрочем, первый шаг понятен – узнать имя того, кто приезжал ко мне в гараж на скутере. Точнее, одно из имен, потому что не важно, как именно этот персонаж оставил у нас с Гошей именно такие воспоминания. То ли он скакал между мирами куда свободнее, чем мы, – ведь попадать в разные времена одного и того же мира у нас не получалось. То ли просто давно жил на свете. Тоже, кстати, вариант. Почему не быть уникуму, по долголетию легко переплюнувшему всех Вечных жидов, вместе взятых? Но и в том, и в другом случае смена имен и документов должна быть для него привычным делом.
Танечка с интересом выслушала рассказ о произошедшем на острове Пасхи, в курортном поселке Аббас-Туман и обычном московском гаражном кооперативе.
– Это внушает оптимизм, шеф, – удовлетворенно кивнула она, когда я закончил. – Потому как вряд ли ваша с его величеством способность открывать порталы стала следствием какой-то случайной мутации. Вы сами уже высказывали гипотезу, что тут отметилась какая-то высшая сила, что лично у меня вызывало уныние. А тут вдруг выясняется, что сила-то она, может, и сильная, но далеко не такая уж высшая. Вон как наследила! И раз уж она допускала проколы, то вряд ли дело ограничилось только этими двумя. В связи с чем у меня будет просьба. Я, конечно, понимаю, что возможность идентифицировать иномирца – вещь полезная. Но пока мы их и так неплохо отслеживаем чисто бюрократическими методами. Поэтому давайте все-таки вернем шамана на родину. Не сразу, разумеется, а только после того, как он подружится со специально для этого выделенными сотрудниками. Кстати, как мне кажется, Настю не помешает тоже включить в их число. Тем более что по результатам недавно произведенной операции я собираюсь присвоить ей старшего ликтора.
Я кивнул – это Татьяна имела право делать своей властью. Моя утверждающая подпись требовалась только при производстве в прокураторы и выше.
– Шеф, есть еще один вопрос.
– Слушаю.
– Насколько это все срочно?
– Примерно второй уровень.
Это означало, что данное расследование проводится с той скоростью, с которой это не мешает делам первого и нулевого уровней. Действительно, зачем устраивать дикую спешку? Жили мы с Гошей больше двадцати лет, не зная, отчего это вдруг у нас начали получаться порталы, и еще проживем сколько надо. Хотя, конечно, временами будет грызть любопытство.
– Тогда возьмите последние материалы по Курилам. Ничего катастрофического или даже неожиданного там нет, но в качестве чтения на сон грядущий вполне годится.
С момента, когда было принято решение о создании еще одного Курильского королевства, на сей раз в двадцать первом веке, у нас прошло четыре года. А там – всего полтора месяца. Но дело уже сдвинулось с мертвой точки, несмотря на то что властям Федерации без нас было чем заняться.
Насколько я понимал, у них возникли две взаимосвязанные проблемы. С одной стороны, в ближайшее время потребуется провести рокировку премьера и президента, а для этого нужна близкая к стопроцентной поддержка чиновничества, иначе могут возникнуть трудности. С другой – для обеспечения этой поддержки надо было расширить пределы допустимого воровства, потому как иного пряника власть не имела. Вот тут и вставала следующая проблема: хорошо наворовавшийся чиновник неизбежно задумается – а зачем ему вообще нужен президент? Не какой-то абстрактный, а конкретно этот. В конце концов, в новейшей истории были примеры гораздо более близких к идеалу правителей. Брежнев, например, в последние годы своего правления. Или этот недавно почивший всенародно избранный алкаш, особенно когда он уходил в «государственные дела» на месяц или больше.
