Уэймутские старейшины посовещались вполголоса, потом их длиннобородый глашатай почтительно поклонился Даллану мак Далриаде и убрал меч в ножны.
— Если так, добро пожаловать и счастливого пути. Уэймут даст вам провожатого, который покажет вам короткий путь к Кэр-Бадоникусу, осажденному армией саксов и их уэссекских союзников.
— Прими же мою благодарность, — поклонился ему Медройт, и Моргана вторила ему.
Не прошло и четверти часа, как ирландское войско — более четырех сотен всадников — выступило в поход через меловые холмы и долины Дорсета. Минуя деревушки и хутора с их белыми, крытыми соломой домишками, они почти не встретили в них мужчин в возрасте от десяти до семидесяти лет. Так, галопом, поднимая копытами меловую пыль, пронеслись они мимо Великана Кэрн-Аббаса — исполинской мужской фигуры, вырезанной в толще мела на склоне холма, великана с занесенной над головой палицей. Кто бы ни вырезал эту фигуру в незапамятные времена, их воинственный дух был отчаянно нужен бриттам, что владели теперь этой землей. И пока холм с вырезанной на зеленом склоне белой фигурой исчезал в пыли за спиной, Моргана молилась о том, чтобы они успели в Кэр-Бадоникус вовремя. И чтобы Арториусу хватило духа и ума простить ее.
Небо только-только начинало светлеть на востоке, когда Стирлинг опять забрался на площадку сторожевой башни.
— Вон опять, — шепнул дозорный, ткнув пальцем на север в направлении Мендипских холмов. Пожалев про себя, что у него нет хотя бы приличного бинокля, Стирлинг вгляделся в темноту. Никаких передвижений войск он не увидел, да и не мог в столь ранний час, но огонек на вершине холма уверенно мигал, передавая сообщение.
Выступили в атаку… выступили в атаку… выступили…
— Посылай ответ, — негромко приказал Стирлинг.
Сигнальный фонарь, не видимый ниоткуда, кроме как издалека, с далекого холма, замигал, передавая ответ из Кэр-Бадоникуса. Напрягая слух, Стирлинг различил вдали едва слышный грохот копыт. Его легко можно было спутать с громом, тем более что небо на северо-западе освещалось вспышками зарниц. В лагерях у саксов солдаты только-только начинали, ежась, вылезать из шатров под сеявший с полуночи холодный дождик.
Что ж, очень кстати, кивнул себе Стирлинг.
— Вон, на юге! — прошипел дозорный. — Короли саксов подымаются!
Стирлинг поспешно обернулся. Да, они поднимались. Быстро. Верхом! На такое везение Стирлинг даже не рассчитывал. Он расплылся в ухмылке.
— Черт, здорово как! Эти болваны не хотят пачкать ног, поднимаясь на холм! И они притащили с собой всех своих эольдорменов и танов — как я и надеялся. Что ж, крикни мне вниз, около которого из наших колышков они остановятся. И дай знать, когда ты увидишь — по-настоящему, своими глазами, — Арториуса и наших катафрактов. В этой битве главное — точный расчет.
Дозорный бойко отдал честь:
— Будет сделано!
Стирлинг спустился с башни; внизу его уже ждали Кадориус, Мелвас и с полдюжины британских принцев.
— Они идут, — сообщил им Стирлинг.
Кадориус кивнул и первым пошел на стену к условленному месту встречи. По дороге они миновали шестьдесят девять сарматских лучников, затаившихся, припав на колено, чтобы их не было видно из-за стен. Луки они до поры держали под плащами, защищая от дождя.
— Дозорный крикнет, у какого колышка остановятся саксы, — шепнул им Стирлинг, задержавшись на секунду. — Туда и цельтесь.
Шестьдесят девять словно высеченных из камня азиатских лиц молча кивнули. Жаль, этого не видели саксы: зрелище было устрашающее. Изваянные из гранита воины, готовые ожить по одной негромкой команде…
Когда британские короли подходили уже к стене, снаружи послышался надменный голос.
— Бритты Кэр-Бадоникуса! Куда вы прячетесь?
Кадориус поднялся на стену. Слева от него стали Стирлинг с Анцелотисом, справа — Мелвас. Король Думнонии холодно посмотрел на саксов — те не видели людей, схоронившихся между стенами, готовых отворить шлюзы цистерн. Из всех ворот — настоящих и ложных, видневшихся в каменных стенах крепости, — только эти пять располагались на одной прямой. Стоило им отвориться, и ничего на свете не смогло бы уже остановить водяного потока. По пять человек у каждой створки ждали с топорами наготове; их прикрывали вооруженные мечами солдаты.
— Ну? — окликнул Кадориуса саксонский глашатай с пышными светлыми усами. — Что скажете вы, короли Британии?
Стирлинг с Анцелотисом отчетливо видели в утренних сумерках сидящих верхом саксов — те стояли у третьей отметки, невинно выглядевшего колышка, едва торчавшего из истоптанной ногами и копытами земли. Едва слышное: «Третья отметка…» донеслось со сторожевой башни — вряд ли остановившиеся ярдах в пятидесяти от стен саксы расслышали его, а если и не так, они наверняка не придали этому значения. Стирлинг поднял за спиной три пальца — на всякий случай, чтобы каждый лучник наверняка знал, куда целиться.
— Кто из вас выслушает наши условия? — крикнул саксам Кадориус.
Один из эольдорменов, мужчина, которого не знали ни Стирлинг, ни Анцелотис, издевательски расхохотался в ответ.
— Ваши условия? Не тебе диктовать условия королям Сассекса и Уэссекса, бритт! Это мы будем диктовать их тебе!
— Что ж, хорошо, — кивнул Кадориус, изо всех сил стараясь выглядеть рассудительным и сдержанным. — И какие условия вы нам предлагаете?
Эольдормен повернулся в седле.
— Что скажешь ты, великий король Эйлле Сассекский?
Саксонский король смерил их холодным, полным презрения взглядом.
— Если они хотят спасти жизнь своих женщин, пусть выпускают их первыми. Вместе с детьми до пяти лет. Пусть это послужит примером саксонской мощи — и саксонского милосердия.
— Он хочет зарубить их у нас на глазах, — пробормотал Мелвас над ухом у Стирлинга.
— Вы не оставляете нам другого выбора, — крикнул Кадориус перехваченным от плохо сдерживаемой ярости голосом. — Хорошо, я отдам приказ собрать наших детей и женщин. И я отворю ворота, чтобы они вышли.
Эйлле наклонил голову в железной каске. Небо на востоке из серого сделалось багрово-красным, обещая усиление дождя. Кадориус повернулся в сторону крепости.
— Соберите женщин и детей — мы выпустим их из крепости под белым флагом.
Ожидавшие люди «передали» эту команду дальше, ответом на что стал пронзительный визг по всей крепости: заранее подготовленные женщины старались вовсю. Саксы не двигались с места, уверенные в своей победе; большая часть их ухмылялась: как же, победа далась им неслыханно дешево. Да, они наслаждались этой минутой. Мышцы у Стирлинга свело от напряжения в ожидании сигнала…
