Дмитрий Хван - Знак Сокола

«Отписка об онгарских людях ратных в Ижорской землице.

Писано воеводе князю Никите Самойловичу лета 7153 генваря в 19 день. Афанасий Ефремов челом тебе бьёт и долгих лет тебе желает. По указу твоему догляд за войском онгарским исполнял я справно. В нынешнем во 153 году в генваре месяце появились онгарцы у Орешка. Шли они от Новагорода купеческой дорогой по Волхову, а опосля – по льду Ладоги на возках многих. Встали в деревеньках брошенных, как и мой отрядишко. Ужо я отписывал тебе о том. Средь солдат множество татар сибирских, да брацких людишек, тунгусцев тако же. В обращении с мушкетом они весьма искусны, страху не имают вовсе. Град караулами окружили, дабы свеи весточки не послали. Крепость свейскую в осаду и не брали вовсе, а сразу же учинили бой пушечный. И стен не разрушали, а за стены крепостные бонбы свои кидать принялись. Пожару в граде не было, но дыму серного – премного. Пушки онгарские да мортиры ихнеи зело сильные и ядер для них не надобно. Онгарский пушечный припас снарядом зовётся, он и бонбу несёт и серу и зелье пороховое там же. Пушкари онгарские как есть мастерством своим град сей взяли. Воевода онгарского отряда – Андрей Валентинович Смирнов, воины его полковником кличут. Да бают, что-де второй человек он во всей державе онгарской, с ним мочно и разговоры вести. Взявши Орешек, оставил он там две сотни стрельцов, да мужичков работных и три сотни шведских полоняников. Из Ладоги вскорости придут стрельцы, гарнизоном встать в крепости. А теперь онгарцы на Ниен шведский идут, грозятся взять его, как и Орешек. Воевода Андрей Валентинович говорил мне, что мой отрядишко оставит он в Ниене, а после онгарцы пойдут на Сердоволь и там зимовать станут.

А ещё, друг мой Никита Самойлович, есть и весть зело худая и престранная. Средь онгарцев слух идёт, будто Государь наш Михаил Фёдорович на Москве преставился осьмнадцатого дня. Да так ли есть на самом деле? Бают, будто они с неба о том прознали в ту же ночь. Да возможно ли се и не ведовство ли поганое ими учиняется? С тем и заканчиваю писать, вестей новых ожидаючи. А про Государя нашего надобно нончеж прознать всё как есть».

Чашань – сельский староста.

Дутун – военный губернатор.

Чалэ-чжангинь – полковой командир.

Амбань – наместник.

Ли – мера длины, равная 576 м.

Дзаргучей – маньчжурский чиновник, совмещающий судебные и административные функции.

Фудутун – помощник командира (дутуна) гарнизона.

Тракт – путь от Селенгинского острожка до посёлка Умлекан. Байкало-Амурская дорога.

Раз, два, три (айнский).

Здорово, парни!

Чижень – солдат маньчжурских знамённых войск.

Цзянчаюйши – особый цензор (прокурор) в провинции.

Цзолин – командир роты в маньчжурской армии.

7200-е годы – рубеж 1690—1700 годов.

Янбан – в Корее с XII века дворянин, господин, высшее сословие, принадлежность к которому передавалась по наследству.

Нопхын – длинный, дылда. Сергей отличается среди корейцев XVII века высоким ростом и плотным телосложением.

Пхосу – наиболее многочисленный вид войск корейской армии, солдаты, вооружённые длинноствольными фитильными аркебузами чочхон.

Сирхак (буквально – группировка реальных наук) – течение общественной мысли в феодальной Корее периода позднего Средневековья. Возникло как критическое и реформаторское направление, боровшееся против косности и схоластики конфуцианства путём пропаганды истинных, или реальных, знаний (сирхак), к которым сторонники этого направления относили не только точные и естественные науки (математику, астрономию, медицину и др.), но также историю, юриспруденцию, изучение географии, языка, литературы и культуры страны.

Пёнмауху – военный вице-губернатор провинции.

Вонги – злые духи, призраки людей, которые ушли в мир иной не по своей воле.