На фоне "Фрунзе" "Ворошилов" выглядел гораздо скромнее, но линкоров, не считая "Александра Невского" в Советском ВМФ теперь было четыре, а авианосец всего один. Первенец, при максимальной мощности машин в 83840 лошадиных сил, показал 33 узла и был вооружён 100-мм спарками, 37-мм и 25-мм дизель-гатлингами, по четыре каждого вида, расположенными побортно, в основном, на месте прежних 130-мм пушек, с использованием их погребов боезапаса. Так как прежняя паротурбинная установка корабля, тянувшая по весу на треть стандартного водоизмещения и занимавшая значительный объём, была демонтирована и заменена лёгкой и компактной дизельной, в трюмах бывшего крейсера образовалось значительное пространство, с толком использованное для размещения корабельного и авиационного топлива и боезапаса. Вдобавок, дополнительные объёмы обеспечили були, которые пришлось наварить из-за роста "верхнего" веса, связанного с монтажом ангара и прямой полётной палубы, простиравшейся на всю длину и ширину корабля, лишённой каких-либо надстроек. Главная ходовая рубка располагалась под ней по правому борту, имея дополнительный "филиал" с системами внутренней связи слева. Из всех взлётно-посадочных приспособлений проект предусматривал только тросовые аэрофинишеры на основе системы блоков и тормозов отката 180-мм орудий Б-1П, катапульт не было, взлёт должен был штатно осуществляться только на тяге винта, желательно на полном ходу и против ветра. Кроме этого оборудования заслуживают упоминания три лифта-подъёмника, обычный центральный и два бортовых, в носу по левому борту и в корме по правому, используемых только в умеренную погоду, сделанных по моей подсказке. Авиагруппу "Ворошилова", временно, до разработки специальных машин, составляли 12 переброшенных из Евпатории и наскоро оборудованных посадочными гаками истребителей И-17, выбранных за отличные взлётно-посадочные характеристики и работу на менее опасном, чем бензин, керосине.
Ввод в строй этих двух необычных кораблей вызвал резкую негативную реакцию англичан, которые увидели в них связку рейдеров-истребителей торговли, а не немцев, на соперничестве с которыми заостряла внимание советская пропаганда. А вот пополнение флота эсминцами-семёрками, лидерами первого и тридцать восьмого проектов, получившими, наконец, желаемое моряками универсальное артиллерийское вооружение, пусть и меньшего калибра, малыми охотниками, стотонными и сорокатонными ТКА, десантными баржами и даже подводными лодками прошло без ажиотажа. О выходе же в море бывшего "Новика", лишившегося, с заменой на дизельный комплект, турбины на центральном валу, вовсе никто не знал. Между тем, этот корабль продемонстрировал способность в экстренном режиме дать ход из холодного состояния всего через десять минут, а скорость его выросла до 39 узлов.
Не менее значительными, нежели в корабельном составе флота, были качественные технические сдвиги в авиации, как морской, так и обычной сухопутной. В строевые эскадрильи стали поступать в заметных количествах истребители И-15, И-16 и И-18, причём монопланы оснащались крылом с жёсткой фанерной, проклеенной между слоями стеклотканью, обшивкой с перспективой полной замены на стеклопластик, у бипланов был усилен только носок. В бомбардировочные части пошли цельнометаллические тактические пикировщики СБ и СБ-М, с М-100 и АМД-36 соответственно, шедшие на смену прежним четырёхмоторным ТБ-3. На грани серии был "бюджетный" аналог СБ, ДБ-3 смешанной конструкции, который, с переменным успехом, пытались научить пикировать. А на кульманах уже чертили "СБ-удвоенный", который в "эталонной" истории увидел свет как ТБ-7, здесь же он пока выглядел как выросший в размерах пикировщик с двумя спаренными моторами АМД-37 по 1950 л.с. каждый. В авиации происходила смена поколений и из наиболее известных старых машин в производстве, после удачного опыта эвакуации "Невского" из Бизерты, был ненадолго оставлен лишь К-7, но и ему на смену ВМФ уже выдал заказ авиационным КБ на большую, четырёхмоторную летающую лодку.
На суше смена поколений военной техники ещё, по большому счёту, не началась. Если не считать войсковых испытаний танков двух рот Т-34 и Т-126 с перекомпонованным МТО, в котором двигатель, максимально удалив с торцов навесное оборудование, включая ТНВД, развернули поперёк направления движения танка, буквально втиснув вдоль правого борта вертикальный радиатор с выводом отработанного горячего воздуха на надгусеничную полку. Конструкторы СпецКБ ЗИЛ, дополнительно введя между крышей и радиатором специальный тепловой экран, с продувкой прослойки холодным воздухом, полностью устранили отмеченный мной недостаток, заодно, блок двигателя служил теперь дополнительной преградой при попадании в лоб. Подобную же компоновку МТО, но с 90-сильным мотором Мамина, для своей плавающей машины выбрали в Сталинграде, исходя из требований второго заказчика, ВМФ, пожелавшего иметь для речных флотилий, кроме танка, вооружённого малой башней от Т-28 со спаркой пулемётов 12,7 и 7,62 мм калибра, лёгкий, бронированный, вездеходный транспортёр для перевозки групп артиллерийских корректировщиков. Впрочем, тут трудно сказать кто у кого подсмотрел.
В Ленинграде, на заводе имени Ворошилова, убедившись, что две малые тяжелобронированные башни в Т-28 не лезут, со скрипом от одной отказались, усилив вторую, вернее, просто "сняв" её с Т-34, попутно сэкономив вес на сокращении длины машины, так как мехвод теперь сидел рядом с башней, а не перед ней. Но весь труд пошёл прахом, так как, в сравнении с конкурентами, новая машина не показала каких либо тактических преимуществ, а стоила, и в производстве, и в эксплуатации, значительно дороже. К счастью для ленинградцев, тут их выручили артиллеристы. ГАУ, столкнувшись с тем, что у него забрали ради флота единственный завод, который выпускал, пусть и морально устаревшие, полковые пушки, засуетилось. Ситуация усугублялась обстоятельством, что и те орудия, которые уже были выпущены ранее, изымались из войск и со складов, снимались с полевых лафетов и переделывались в танковые, так как боевые машины надо было чем-то вооружать. А 76,2-мм пушки КПТ или, по новому КТ, шли не только на Т-26, Т-126, Т-28, но и на бронеавтомобили БА-11, которые выпускал ЗИЛ. Новое полковое орудие требовалось создать и запустить в производство максимально быстро. Понятно, что такой подход просто вынуждал использовать какие-либо серийные узлы и наработанную технологию. Правда, выбора вообще-то у артиллеристов не было, единственным лёгким орудием на потоке была 45-мм противотанковая пушка образца 1932 года, на её основе и пришлось создавать новую полковушку. Лучшим оказался проект КБ Артакадемии, но и он подрос в весе с исходных 450 до 650 килограмм. В основном, из-за того, что ГАУ, скрепя сердце отказавшись от патрона образца 1900 года ради сохранения хотя бы отработанного снаряда и разрешив укоротить гильзу унитара, насмерть стояло против дульного тормоза на орудии, размещать которое предполагалось на самом передке. Кстати, именно из-за злосчастного ДТ и были отклонены проекты конкурентов, обманувшихся в связи с принятием 107-мм гаубицы-пушки образца 1936 года на вооружение. Повторилась, в общих чертах, под давлением обстоятельств, история, произошедшая в "эталонном" мире в 1943 году. Разве что новая полковушка образца 1936 года, в отличие от ОБ-25, имела клиновой затвор.
