Тибор отправился за компанию, слишком уж деятельная у него натура. Ну и еще за практически пустяковую плату. Вызвался он сам, и я какое-то время не мог понять, чего ради, кроме его собственных уверений, что долго ему на одном месте не сидится.
У Тибора вернуться как можно скорее в столицу была достаточно веская причина.
Муж одной из его сестер, получается что зять, предложил ему весьма выгодное дело. Разговор состоялся давно, но только сейчас у Тибора появилось достаточно средств, чтобы войти в равной доле.
Вот и торопился он, покуда денежки не ушли из его рук не в пример легче, чем туда попали. Мулой — город немалый и соблазнов хватает.
У Крижона их оказалось целых две. Увидеть столицу Империи — Дрондер, он мечтал давно.
О второй причине я узнал случайно, и у меня от удивления чуть было не отвалилась нижняя челюсть.
Один негодяй, которого по недоразумению назвали Тибором, уверил его в том, что после того, как мы посетим столицу, то сразу отправимся разыскивать человека, который что бы в руки не взял, все в золото обращает. Это я как-то к теме разговора рассказал легенду о царе Фригии Мидасе, что было еще до Крижона.
На вполне резонный вопрос Крижона, почему этого человека искать надобно, ведь с такими способностями жить ему на земле как в раю, Тибор ответил, что не все так просто. Обращать то он обращает, да вот только очень больно ему такое дается. И корчи, и судороги, и боль зубная. И еще диарея страшная. Правда, он назвал ее по-другому.
Но теперь все на мази будет, потому что Верина мне особый наговор дала. В награду за то, что я ее внучку в герцогский дворец пристроил.
В Верину Крижон верил безоговорочно. Потому что избавила она его от непреодолимой тяги к азартным играм, или, если угодно, от игровой зависимости. Крижон ведь и до этого несколько раз пытался, и денег достаточно много потратил на всяческих шарлатанов. А Верина с одного раза его вылечила. Крижон поначалу в ней тоже сомневался. Но когда после сеанса выяснилось, что не тянет играть больше его, и он даже может спокойно смотреть на то, как играют другие…
Поняв это, Тибор сразу прибежал к Верине с благодарностями, и все спрашивал, что ей нужно. Но Верина только послала его, заявив, что довольно и того, что одним дураком на свете меньше стало. Мы все тогда слушали их разговор, покатываясь от смеха.
Так вот, Тибор сказал Крижону, что все это страшная тайна и теперь Крижон вроде как бы на испытательном сроке. Если будет плохо себя вести, то не возьмет барон, то есть я, его с собой. А это автоматически означает, что ни хрена ему не перепадет.
Вот же зазря талант у человека пропадает. Ему мы в наш мир да в президенты али премьеры. На самый худой конец в депутаты. Нигде бы ему цены не было.
Что ж, такая компания со всех сторон вполне меня устраивала. И в дороге будет значительно легче. Ну и самое главное, два человека — это уже почти свита. Прибыть в сопровождении не каких-нибудь бродяг, а самых настоящих воинов, имеющих, несомненно, грозный вид и вполне дорогое оружие. В эти времена и в этом мире такое что-что значит и производит нужное впечатление. Дальше будет видно, ведь если следовать моим планам, то люди мне понадобятся, а с ними обоими я уже предварительно переговорил. Очень предварительно переговорил, поскольку принимать окончательное решение еще рано. Ну и получил такое же очень предварительное согласие.
С Вороном у меня сложились вполне нормальные отношения. Вероятно, на аргхалов слишком наговаривают, заявляя об их трудном характере, капризности и невероятном упрямстве, или мой конь не типичный аргхал. Характером. С виду то его ни с какой другой лошадью не перепутаешь, слишком бросаются в глаза особенности породы.
Есть у него правда одна слабость, любит он краюхи ржаного хлеба, посыпанные крупной солью. Морковку тоже любит, но это для всех лошадей типично. А вот к хлебу…. Нет, наверное, ни одной другой такой лошади, чтобы любила его так самозабвенно.
Я уж и объяснять ему пытался, что неправильно это. Только толку с этого было мизерно мало.
Я человек, говорил я ему, указывая на себя пальцем. А ты лошадь, конь. Теперь мой палец смотрел на него. Люди, и я возвращал палец в исходное положение, едят хлеб.
А лошади, тут мой палец снова целился в Ворона, пусть и такие статные, красивые, быстрые и неутомимые, питаются травой, всяким там овсом с ячменем и прочей растительностью. Ты меня понял?
Ворон фыркал, соглашаясь, и тут же начинал обнюхивать карманы, почему то всегда тыкаясь носом в тот, где действительно лежала краюха, предмет наших разговоров. Пучок же травы, заботливо мною сорванный, Ворон брать категорически отказывался, еще и косил на меня взглядом, сам, мол, это жуй.
Я корил его, заявляя, что за кусок хлеба он меня продать сможет, но раскаяния в его глазах так и не видел.
Была у него и еще одна слабость, более мне понятная, Ворон любил кобыл. Жеребец, что с него взять. Кобылы, правда, вниманием его тоже не обделяли.
Однажды произошел, можно сказать, курьезный случай и рассказал мне о нем Тибор.
Сначала он немного помялся, что на него, в общем-то, не очень похоже, затем все-таки решился. Как оказалось, проезжая какую-то деревню, я засмотрелся на симпатичную селянку, стоявшую на обочине тракта. Мой Ворон в это время смотрел на противоположную сторону дороги, на пасшуюся на лугу кобылу. Так мы и ехали некоторое время, затем синхронно повернули головы навстречу движению.
Тибор даже хохотнул, вспоминая, затем осекся по понятной причине. Ведь я теперь о-го-го кто, а он как был, так и остался.
Я представил себе всю картину, и мне самому стало смешно. Я что, я к любимой спешу, и просто полюбовался немного, ведь та девчонка действительно была очень симпатична. Такие волосы цвета соломы, яркие синие глаза и чуть вздернутый носик, весь покрытый милыми конопушками. Ворону тем более можно глазеть, он же животное.
Нет, ну до чего же мне с ним повезло. Такой у него шаг комфортный, что хоть стакан с водой на круп ставь, не прольется. Даже когда галопом идет. Я ему всю на ноги поглядывал, свесившись, пытаясь определить аллюр. Говорят, что иноходцы обладаю таким достоинством, как очень мягкий шаг. Как будто бы нет, Ворон шел скачками.
Ни на кого его не променяю, даже если придется одним хлебом кормить. Заводную лошадь с собой брать буду, груженную буханками. Шутка юмора, надо полагать.
Вот только Мухорку немного жалко. Да кто же мог знать, что все так случится. Но и места лучше для нее не придумаешь, чтобы спокойно встретить старость.
И думается так хорошо на спине Ворона. Наверное, это еще одно его достоинство, о котором никто не догадывается.
