отрезок, тем тяжелее потом облом. «Алкома» работает без сбоев, то ли мы так хороши, то ли ничего особого не требуем.
Движок почти не пришлось дорабатывать, я за несколько лет каторжной работы в одиночку сделал на энтузиазме больше, чем большой коллектив на зарплате, идём с опережением графика.
Сейчас же каторжанимся, как гребцы на давшем течь корабле, когда гребут изо всех сил, стараясь добраться до берега раньше, чем затонут.
Через пару месяцев удалось создать локацию, где можно малость пробежаться и оценить, насколько затея удаётся… или не удаётся.
Я чуть ли не впервые перевёл дыхание, сгорбленная спина с огромным трудом попробовала распрямиться, хребет затрещал, как сухое дерево под напором ветра.
– Отлучусь на часок, – предупредил я Невдалого. – Не пропейте «Алкому», она девушка беспомощная и добрая.
– Постараемся, – ответил он с сомнением. – Хотя, конечно, соблазн великоват… Да и за часок многое можно.
– Ну-ну, – сказал я строго. – Вернусь, всё проверю.
Есть старые монстры прошлого, онлайновому общению предпочитают живое, хотя онлайн становится всё реалистичнее, скоро можно будет пожимать руки и похлопывать по плечам.
Валентинов один из таких, он старше меня на два года, таких считают глубокими стариками, потому отыскал его номер в старинном Вотсапе, сказал бодро:
– Володя, приветствую!.. Я тут еду мимо вашего дома, глаза слипаются, боюсь заснуть за рулём. Если заскочу, как насчёт кофе? Можно маленькую.
Голос донёсся достаточно бодрый, хотя возраст чувствуется отчётливо:
– Сергей?.. Конечно! Сто лет не виделись!
– Поворачиваю, – ответил я и, отключив связь, сказал громко:
– Алиса, авто к подъезду!.. Немедленно!
Он не знает, что здание, где расположена наша команда, всего в трёх кварталах от его домика, так что я после недолгого петляния между нелепо расположенными корпусами постучал в дверь квартиры этого старого приятеля с тех времён, когда деревья были маленькими, а мир играл в диггеров.
Он открыл не сразу, я почти видел через дверь, как снимает наушники, вылезает из кресла перед большим изогнутым экраном и с недовольным лицом тащится к двери.
– Кто там?.. А-а-а, что-то долго ехал. Всё-таки заснул за рулём?
– Но никого не задавил, – сообщил я.
– А в гэтэа давишь?
– С удовольствием, – сообщил я. – Там свобода, а в реале почему-то нельзя, но мир несправедлив, знаю.
Он распахнул дверь и отступил в сторону, маленький и сгорбленный, в старом потрёпанном халате времён Обломова, на ногах стоптанные утеплённые тапочки, лицо в складках, как у шарпея, смотрит с вялым интересом.
– Привет, – сказал я. – Извини, что отрываю, я на пару минут.
Он сказал всё ещё вяло:
– Да ладно, сколько лет… Если уж забежал, то неспроста?
– Просто мимо ехал, – соврал я, не моргнув глазом. – Да и кофе у тебя всегда отменный.
Квартира у него по-мужски самое то, полнейший бардак с виду, хотя нам, самцам, интуитивно понятно, где что лежит, а сама квартира – это уютная берлога, где хорошо спать, работать и вообще жить.
Овдовел он рано, некоторое время ещё пытался как-то заполнить пустоту другими женщинами, но лучше всего заполнили баймы, и теперь он в них с утра до вечера, с его пенсией на большее не замахнёшься.
Гостей я угощаю хорошим кофе, а он сперва коньяком, так что я вздохнул и, видя, как он сразу снял с полки бутылку из тёмного стекла, сказал просительно:
– Мне на самое донышко. Сердце, дружище, уже не то…
– Все мы уже не то, – ответил он примирительным тоном, – но всё же мы ещё мы!
Компьютер включён, на клаве букв WASD вообще не видно, затёрты по самое не могу, знающие всё поймут с лёту.
На экране застыл всадник в доспехах раннего Средневековья, на заднем плане хорошо прорисованный замок с донжоном и барбаканом, я опустился в соседнее кресло, спросил с профессиональным интересом:
– Это «Киряндялия»?.. Ничего себе, я думал, её вообще давно сняли!
– Узнал? – спросил он довольно. – Это шард. Да, устарело по графике и вообще, но три года выращивал персов, одевал, вооружал, обучил всем основным профессиям. Показать, какие мечи мой кузнец делает?.. А серьги и ожерелья мастерит? Ювелир обзавидуется!
Коньяку плеснул на донышко, все мы давно прошли тот этап, когда и сами пьём много, чтобы казаться крутыми, и другим наливаем по венчики.
Я задержал дыхание и быстро проглотил эту обжигающую жидкость, в малых дозах вроде бы даже полезна, хотя такое могут писать и за щедрые гонорары от виноторговцев, в нашем мире никому нельзя верить, даже себе рискованно, себя обманывать любим больше всего.
– Хорошее хозяйство? – спросил я с понятным интересом.
Он ответил со вздохом:
– Да, хотя байма старая, такого не было, но моддеры привнесли всё, что сумели. Жаль, движок позволяет не очень-то много.
– Уходить не собираешься?
Он налил себе коньяка ещё раз, на донышко, подержал в ладони, согревая.
– Давно, но всё как-то… Любая байма конечна, как бы команда поддержки ни старалась. Да и вообще всё чаще кажется, что сам нарочито затягиваю. Уже не хочется входить в мир, где рулят драчливые ребята. Здесь их нет, новые игроки почти не приходят, а старики в Северных Землях, Мораге или Кристополе. Там их тьма, гремят войны, драки, схватки, осады, постоянная война за территории…
– Понял, – сказал я. – Придёшь в хаи экипированным по самое не могу?
– Постараюсь, – ответил он со скромной гордостью, – но, как уже сказал, впервые не хочется подниматься на топовые левлы. Там слишком… драчливно. Потому и не спешу. И, вообще, побаиваюсь, что когда поднимусь наверх и увижу всё то драчливое мальчишество, то…
Он замолчал, посмотрел на меня внимательно.
– Что, – спросил я, ещё не веря, – бросишь?
Он кивнул.
– Скорее всего. Мне нравится мой мир, но не хочу за него постоянно драться. Поверишь ли, ещё остались места, где не бывал, где опасно… Территории всё ещё добавляются!
– Прочти гайд, – сказал я.
Он мотнул головой.
– Не читаю. Раньше да, всегда, ты же помнишь!.. ещё не зарегившись, узнавал, какой класс сильнее, какое оружие подобрать, чтобы сразу стать круче.. Глупец. Выбирал не то, что нравится, а чем легче победить, нагнуть, доказать свою силу!
Я сказал миролюбиво:
– Ты слишком… ригористичен. В молодости как раз и нравилось победить, нагнуть, доказать свою силу. Тогда это казалось главным.
Он бледно улыбнулся.
– Это возрастное.
– А сейчас?
Он сказал нехотя, словно не уверенный, что пойму его великую мудрость, что приходит только с возрастом:
– Я уже доказал всем, кому нужно, чего стою. В реале!.. Зачем ещё и в баймах?.. Да, маг обычно сильнее воина, но я никогда не любил этих дуралеев в широкополых шляпах, разбрасывающих файерболы, хотя было такое, играл ими, всё-таки у магов почти во всех баймах некое преимущество.
– Ударить и смыться?
Он улыбнулся.
– Типа того. Воину не догнать. Сейчас в баймах делаю только то, что нравится. Вхожу в прекрасный незнакомый мир и постигаю без всяких подсказок. А куда мне торопиться?..
Я промолчал, торопиться в самом деле некуда, в сложнейшую задачу высшей науки насчёт продления жизни вряд ли можем внести вклад, остаётся только жить и смотреть из кресла-качалки на веранде на закаты, а умные это дурацкое занятие заменяют погружением в виртуальные миры.
– Раньше ты сериалами увлекался, – напомнил я. – Два диска
