Э, стоп, стоп, не надо мысленно упрощать себе работу! То, что там не многочисленная дружина квартирует, а скромный караул, не значит, что защита будет состоять из инвалидов, которым за прежние заслуги предоставлена синекура. И всякое другое можно будет там встретить.
Итого план такой: принести жертву(демон с этой банкой тушенки), потом зайти в портал, неся впереди этот самый амулет с солнцем Кали. Если меня встретят, то попытаться изобразить, что я свой. И послан именно хозяином с некоей целью. Какой — увидим и решим, что сказать.
Если никого нет–то похожу, поищу, что там такое интересное было или еще есть.
Атакуют меня сразу — тут вопросов нет.
Ладно. Только сторожок я постараюсь обойти. Вот эти две березки послужат обходной тропою. Сейчас их срублю. И еще срублю третью. Послужит мне вместо щупа. Ходить по коридорам с ловушками лучше со щупом.
Срубленные березки я положил наискосок, так, чтобы они образовали обходной мосток, присоединяясь к здешнему мостку сзади от сторожка. Теперь лезу в ранец, достаю тушенку, ранец закрываю, на спину вешаю. В теле начинается легкая дрожь. Сердце стучит. Щеки холодеют. Ага, скелет дрожит, узнав, куда я его поведу. Вперед.
Березки прогибаются под моей массой, но держат. А вот я уже за сторожком. Еще шаг — я на островке, который тоже чуть подается подо мною. Все тихо. Теперь достаю нож и вспарываю жесть банки. А кnbsp;погрузиться в философское ничегонеделание. И это радует. А теперь попробуем поискать магические потоки и их фокусы, и магические фигуры, ими образованные. Эх, как давно я не читал учебник Яшкина… Ладно, сейчас сломаю пару веток и буду выстраивать из их обломков пентаграмму подобия. А потом пущу туда струйку Силы, и она должна создать отражение Силы своего подобия, то есть как Сила распределяется и циркулирует над и под озером.
уда ж приносить жертву? А кину везде–в озеро, на сам островок, снова в озеро.
Упавший справа кусочек тушенки уходит под воду, а затем из воды высовывается зеленоватое щупальце, которое вылезает на островок, нащупывает тушенку, упавшую туда и подбирает. Затем щупальце прячется в темные воды.
Мать всех демонов, Мировая Бездна! Это что за гадость таится под волнами ?! И не она ли пускала этот фонтан воды?! Брр. Вот так послушаешь убаюкивающий мотив того берега, придешь на бережок, сапоги скинешь, усталые ноги в воду опустишь…И эту дрянь собой накормишь. А ничего еще в воздухе не летает, вроде Иадоклюва с запасом кирпичей? Вроде как нет, но и на том спасибо.
Ладно, пора в гости. Маячок для портала падает на сплетенную траву острова, второй–на берег. Карабин за плечо, а в руки оба кольта. Стоп, а амулет Кали на левую руку надо надеть!
Рабочий кольт на мгновение прячется за пояс, достаю амулет. Вешаю его на левую руку, потом кольт возвращается в руку.
Еще помедлю на секунду. Вот стоит рядом с порталом абориген с луком и держит его на прицеле. Что он понимает в амулетах? Ничего. Амулет отключает какое–то охранное заклятие. А как 'отключить' аборигена, чтоб не выстрелил? Что делает гость? Здоровается.
Языка этих мелких аборигенов пришлые не знают, по–русски аборигены осваивают десяток ходовых слов, а эти, которые здесь, и того не знают. Можно поздороваться так, как эти аборигены к делают, но кто из слуг Не–мертвого это знает? Может, и никто. Они могут быть самые разные, эльфы даже. Значит, здороваться нужно по — древневилларски. А потом и по аборигенски, если там стоят они. Будут зомби–то по древневилларски опять же.
А вот теперь пора. _________________________________________________________________________________________________
Глубоко вздохнул и шагнул внутрь. Амулет на левой руке дернулся, как будто за него потянули и отпустили. По плечам как будто электрические разряды прошли…Шаг второй ногой, и я уже стою на мощеном дворе. Слева никого, справа двое аборигенов. Маленькие, с золотисто–коричневой кожей. На меня глядит наконечник копья и натянутый лук, которые они держат.
— Мир вам!
И делаю приветственный жест, про который Кирилл рассказал. Аборигены стоят ,оторопело глядят на меня. Взгляды их скрестились у меня на лбу. Я тоже стою, направив на них оба пистолета. Прошло, наверное, секунд пятнадцать, после чего аборигены выходят из ступора и бухаются на колени. Это хорошо.
А как быть дальше? К их начальству идти? Или оно само прибежит? А вот не хотелось бы. Еще зададут вопрос или пароль потребуют, а что я отвечу? Уж лучше этих простодушных охмурять.
Жду. Пистолеты уже опустил. Вдруг на меня кто–то смотрит. Зайти в незнакомое место с оружием наготове — это нормально. Но если тебе демонстрируют покорность и обожание, целиться в них не комильфо. Аборигены приподымают головы и что–то пытаются сказать.
Получается вроде : " гуэно'. И снова это 'гуэно'. Вот демон, пойди теперь пойми, что это значит. Но вряд ли по–русски. Интонация вроде вопросительная. Значит, они должны спрашивать, хочу ли я чего–то? Пожалуй. А 'гуэно' - то так у них получается какое–то слово, то есть чего я могу хотеть. Ага, это они так древневилларский коверкают! А что на нем как–то похоже звучит? Еда–не так, вода — тоже. Девку? А я не помню, как это по древневилларски. Отдых? Тоже нет? Может, они спрашивают, позвать ли кого–то? Точно. Это они насчет коменданта меня спрашивают! Только произносят–то! Половину слова оторвали, и все оставшееся переиначили.
— Не нужно его!
Кажись, поняли, и то скорее по интонации. Почтительно закивали. А как им сказать. что пусть ведут меня к главному и охраняемому месту? Им таких длинных фраз не говорили. А если и говорили, то они половину не поняли, а оставшуюся часть поняли, но не так. Попробуем сказать им понятно для них..
— Я посланец Повелителя Ужаса!
И делаю жесты, очерчивая вокруг головы что–то вроде короны и опираюсь на березку, которую с собой принес, словно колдун на посох. Несколько секунд они соображали, переглянулись, потом тот, который с копьем, с места сорвался и забежал куда–то за главную башню. Стою, жду. А руки вблизи кольтов .
Из–за угла показывается добровольный посланец, а с ним высокая, ковыляющая фигура. Зомби! Но вообще в приличном состоянии, не свежий, но на ходу не разваливается. Лицо даже все сохранилось. А вот руки — не очень. Одет в хорошую одежду синего цвета, на груди вышит золотыми нитками герб. Гора, увенчанная башней с тремя зубцами. А не знаю я такого герба. Наверное, какой–то барон с Лесного хребта. Над баронским титулом таких, как он, в других местах негромко посмеиваются, утверждая, что там всякий называет себя бароном, если его владения больше, чем кровать, на которой он спит. Есть и более обидные насмешки.
