На пределе слышимости загудел двигатель машины, и он, отбросив все постороннее, внимательно прислушался. Другие дороги в окрестностях отсутствуют, если, конечно, данный путь на две колеи позволительно именовать столь красивым словом. Прекрасное место, где люди появляются не слишком часто, и времени добраться из города к назначенному сроку в обрез. На то и рассчитано.
Еще минут десять ожидания под нарастающее рычание форсированного двигателя — и показалась черная «победа» с правильными номерами и торчащей над крышей антенной. Не торопясь, она выползла к остаткам покосившейся сгнившей избушки и остановилась. Он поднял автомат плавным движением и внимательно рассмотрел гостей.
В прицел были видны двое внутри. Не факт, что не имеется кого-то, лежащего на заднем сиденье. Салон большой, даже двое вполне поместятся.
Автомобиль остановился. Пару минут ничего не происходило, затем из автомобиля выбрался человек в генеральской форме и знаменитой на весь мир папахе. Оптика приблизила его настолько, что казалось — можно разглядеть глаза. Один есть. С водительского места выбрался второй. Курнатов собственной персоной. Тут не ошибешься.
Краев что-то эмоционально принялся втирать полковнику, энергично маша руками и не сдерживая голоса. Даже до Сашкиной лежки доносились отдельные слова. Недоволен. Аж животом немаленьким напирает. Капитан Низин, вместо того чтобы со слезами на щеках ползать перед ним, выпрашивая прощение и каясь неизвестно в каких грехах, посмел не явиться вовремя. Неправда ваша, Боян Георгиевич. Еще целых три минуты! Что за имя идиотское! Будто болгары не могут детей нормально назвать.
Из положения лежа и с оптическим прицелом стрелять по стоящим метрах в полутораста — одно удовольствие. Мягко нажал на спуск, и голова Филиппа Борисыча исчезла. Всю верхнюю часть черепа ему снесло.
Генерал застыл с открытым ртом, не попытавшись упасть на землю. Ничего удивительного. Слишком резкий переход для нормального, не понюхавшего войны человека. Он просто впал в ступор. Еще выстрел — и грузная туша генерала валится на землю. Никаких особых чувств Сашка не испытывал. Ни радости, ни угрызений совести. Отлично проделанная работа. И что важнее всего — своими руками. Эти послали бы исполнителей. Козлы. Сам напортачил — сам и отвечай.
Сашка застыл не двигаясь. Если кто-то есть в машине, или, пуще того, он проморгал их раньше, непременно должен проявить себя. Пять минут. Десять. Тишина. Никто не бежит, ломясь сквозь кусты, в машине тоже отсутствует движение. Пятнадцать. Терпение.
Лес после выстрелов затих, но очень скоро вернулся к обычному состоянию. Запищала какая-то пичуга. Зашуршала в траве мышь. Обычные, ничем не примечательные звуки.
Наконец он разрешил себе подняться. Тело затекло, и вставать, не выпуская из виду машины, было неприятно. Он опять застыл и подождал несколько минут. Похоже, порядок. Недаром старался, сочиняя свое послание. Проверить его слова невозможно, но четкий пересказ откровений Хамзатова и уверения в дальнейшем сотрудничестве на определенных условиях, видимо, убедили. Уж возможность ходить не через «секретку» замечательно подтверждала, что псих у него в кармане и сотрудничает.
Он медленно двинулся вперед, продолжая контролировать окрестности. Метров с пяти внимательно осмотрел своих бывших работодателей. Курнатова проверять не имеет смысла. Еще никто не пытался гулять без мозгов. А вот генерал помер не сразу. Неудачно вышло. Пуля снесла челюсть и прошла сквозь шею. Слегка помучился. Ничего не поделаешь. Судьба у него такая. АБМ — не снайперка. Чисто не получилось.
Теперь проверить карманы и машину. Мало ли, все пригодится. Или нет. Там видно будет. Прятать трупы не имеет смысла. Пока расчухают, он уже закончит третью стадию — и пусть усиленно ловят по просторам СССР. Долго искать придется.
Сашка вынырнул точно в рассчитанном месте, за сараем. Моментально ушел в сторону и залег, внимательно изучая обстановку. С улицы его из-за забора не видно, и желательно предварительно хорошо осмотреться. Он задницей чуял: просто так зайти в дом — опасно. Не мог Курнатов как-то не подстраховаться после исчезновения контакта. Дядя был с головой и предусмотрительный.
С каждым разом переход получался все легче и легче. Подробности обстановки не трогали, главное — четко представлять место высадки. Лишний камень или валяющиеся на дорожке грабли никак не влияли на результат. Достаточно общих представлений. Теперь и дверная ручка не требовалась, но он все равно ее фантазировал — так проще.
Натурально супермен со встроенным телепортатором. Неизвестно только, от рождения или все это последствия контузии. Да и не суть важно. Что есть, то есть. Ничего изменить нельзя. Остается эксплуатировать странные способности себе на пользу.
Он даже начал находить в происходящем удовольствие и тщательно обдумывал любопытную мысль. Сумасшедший Бронислав искал для себя уголок, где ему будет хорошо. Занимательный вопрос, по каким критериям. Не мешает еще раз проведать и попытаться разговорить.
Чего он добивался? Места, где его излечат? А кто ж его знает, может, отечественная психиатрия так убежала вперед, что непременно бы вылечила. Познакомиться поближе с самыми передовыми методами ему не удалось. Нарвался на Мосола. Или тот видел прибытие, или разговорились — теперь не выяснить. Псих же не представлял окружающей жизни. Вот и влип.
Хотя есть вариант, просто бы залечили до состояния овоща. А может, именно об этом и страдал подсознательно сумасшедший художник? Ну, это его проблемы.
В любом случае твои мысли и представления совсем не обязательно соответствуют обстановке на том конце. У них там свои КГБ, милиции и всякие разные организации, берегущие покой граждан. Не считая бандитов и хулиганов, которым не понравится внешний вид или, наоборот, приглянутся твои вещи. Или вообще по выходным людоедствуют. Заранее не узнаешь, а есть вещи всем прекрасно известные, но не обсуждаемые.
Вывод — даже если прогуляться не в неизвестный мир, а в очередную картину (а почему нет, представить себе именно данное место?!) за навевающей мысли о высокой духовности лесной благостной опушкой и невинной белочкой вполне может оказаться не слишком красивая обстановка. Типа художник писал умиротворяющий пейзаж, офигев от окружающей его гражданской войны. Опять подсознание вылезает.
Почему именно картина? Потому что кишка тонка вообразить непротиворечивый мир. Слишком много факторов, всего не предусмотришь. Почти наверняка попадешь либо в родные места, а после сегодняшнего как-то не очень хочется, либо вообще неизвестно, попадешь ли куда. Без четкого представления об окружающем мире недолго попасть в объятия тамошних Мосолов.
