— Так это настоящий зверь или его дух?
— Кто же это доподлинно знать может? Разве только Владычица Маб, но она просто так никогда и ничего не скажет. Кремень. Я её, конечно, весьма уважаю, но эта дама порой бывает просто невыносима. Гоняет почём зря, как мальчишку, а у меня ведь здоровье слабое. Никаких поблажек, карга, не даёт, — иди туда, сюда, пошёл вон, корявый! — в его голосе зазвенела нешуточная обида, — и я должен всё это молча переносить, нет, я наверное всё брошу и уйду от неё навсегда! — Брауни от обиды не на шутку завёлся…Поняв, что толку от него не добиться, путешественники стали укладываться на ночлег.
Утром они вышли к границе урочища. Их путь начал подниматься в гору, зверьё пропало, лес вокруг всё больше редел. Меж стволами раскинулось небо, стало светло и просторно. Кое-где ещё видны было остатки древней дороги. Булыжник уже затянут цепкими травами и мхом, между многими проросли молодые побеги дуба и ели, всюду мелькали блестящие шляпки грибов, наливались спелым цветом душистые ягоды. Пахло хвоей и нагретым на солнце камнем. И над всем этим великолепием возвышалась громада дуба-патриарха.
Мощный ствол, носивший следы непогод, топора, воинских битв, набегов и лесного зверья, могли обнять, взявшись за руки, человек пять, никак не меньше. Корявые, перекрученные от суровой жизни ветви скрипели, держа густую крону листвы и гроздья желудей. Царь-Дуб, — это имя непроизвольно приходило в голову, — производил на людей впечатление сурового воина, застывшего в последнем карауле над погибшими соратниками.
Несмотря на тихое, даже какое-то сонное, спокойствие в природе, Акелу грыз червь сомнения. Он не мог понять — что именно его гложет? И неожиданно дошло — отсутствие их безмолвного спутника последних дней — волка, что незаметно пропал со вчерашнего вечера и до сих пор не показывался. Во блин, был — плохо, нет его — тоже не мёд. Вздохнув, он перевёл взгляд на спутников. Хан с Эриком спокойно оглядывались, а вот Брауни…
— Уважаемый, — взгляд Витязя в упор уставился на коротышку, — что это с тобой?
— Я… я…, - взгляд его судорожно метнулся, — я не хотел…
И, повернувшись, опрометью бросился в кусты. Но, не успев сделать и двух шагов, взлетел в воздух и отчаянно забился. Могучая рука викинга держала его за шиворот, как нашкодившего котёнка.
— Ну, — спокойно спросил Акела, — теперь расскажи подробно — чего это ты не хотел?
— Я не хотел… я её боюсь! — завизжал Брауни.
— Чего не хотел, спрашиваю? Кого боишься? — прошипел Джура, приблизив ставшие страшными глаза вплотную к лицу проводника, — а, понял. Боишься ты владычицы Маб, так?
Тот быстро закивал, с ужасом глядя в неумолимые лица.
— Хорошо, — благодушно прокомментировал Эрик, — это правильно. Но теперь тебе надо бояться меня.
— Почему? — пролепетал Брауни.
— Я тебе сейчас разобью башку об эту сосну, если ты сейчас же всё не расскажешь, — спокойно ответил рыжий гигант и размахнулся рукой вместе с болтающимся трусишкой.
— Стойте! — заверещал он, как заяц, — Не надо, я всё скажу! Я вывел вас прямо на Иммортала, мне так приказала…
— Ну, владычица Маб, ясное дело, — спокойно отозвался Витязь, — а есть и другая дорога, как я понимаю.
— Да, есть, — прошептал Брауни, — но мне строго-настрого…
— Да поняли мы! — поморщился Хан, — как можно победить этого Иммортала?
— Это невозможно, — вжав голову в плечи, прошептал допрашиваемый.
— Обмануть?
— Не знаю, ещё никто…
— Понял, понял. Эрик.
— А? — отозвался викинг.
— Брось эту тварь в кусты и пошли.
— Ясно, — послышался треск кустов, придушенный писк и удаляющийся топоток.
Трое людей в задумчивости смотрели друг на друга. Акела закурил и спокойно выпустил дым.
— Ну, давайте вспоминать — что мы знаем о Кощеях, Имморталах, Пожирателях душ или как их там ещё?
— Никогда про таких не слышал, — пожал плечами Эрик.
— У нас Пожирателя душ убить нельзя, — припомнил Хан, — его можно обмануть и столкнуть в глубокую яму с отвесными краями. Да, нельзя давать им пить! Правда, не знаю почему.
— Точно. В наших сказках, — задумчиво отозвался Витязь, — Кощей висит на цепях в подземелье. Но! Если ему дают пить, он разрывает цепи и уходит. Значит, главное — обездвижить и не поить.
— А убить никак нельзя? — спросил Эрик.
— Нет, — покачал головой Акела, — в наших сказках, правда, герой узнаёт, что смерть кощеева в яйце, а оно хранится где-то там отдельно…
— Да, — с серьёзной миной сказал Джура-хан, — думаю, яйца у этого Кощея мы искать не будем.
Все трое переглянулись и дружно заржали. О том, что им предстоит впереди, думать не хотелось. Но, однако, надо — никуда не денешься. Акела огляделся. Заросшая травой дорога ведёт прямо в ущелье. Стены, в принципе, не столь и крутые. Значит, говорите, обездвижить?
— Может, всё-таки пойдём? — вернул его из задумчивости голос Хана, — О чём замечтался?
— Знаешь, в моём мире про… м-м, как бы их назвать? Что такое «тайная стража», знаешь?
— Конечно, — пожал плечами тот.
— Так, вот, у нас про них была поговорка: «Не гоняйся за тайным стражником, заведёт в засаду».
— Это ты предлагаешь Имморталу устроить?
— Нет, неинтересно с тобой, — грустно покачал головой Витязь, — ничем тебя не удивишь, всё ты наперёд знаешь.
— Нужно сделать просто, — сказал викинг, — найти удобное место, дождаться, пока он на нас выйдет, и убегать. А по ходу дела или столкнуть в пропасть или камни на него обрушить.
— Надо же, — серьёзно сказал Джура, — какие, оказывается, викинги умные бывают. А я думал…
И ловко увернулся от подзатыльника Эрика. Акела с рыжим облегчённо засмеялись. А это, пожалуй, вариант. Теперь и в ущелье идти уже можно. Примерно метров через триста Хан вдруг остановился.
— А, пожалуй, здесь его ждать лучше всего.
— Думаешь? — Акела неторопливо огляделся. А ведь прав сын степей — стены почти везде отвесные. Однако, в одном месте вверх ведёт ложбина, причём, довольно пологая. Для того, чтобы по ней взбежать вверх. Ну, не взбежать, конечно, но подняться довольно быстро. И, между прочим, уходит она в проход между несколькими огромными валунами.
— Смотри, конунг, — толкнул его в бок рыжий викинг, — если побежать туда…
— Да я сам об этом думаю, — отозвался Витязь, — камешки, по-моему, едва держатся. Или нет?
— Если об них неосторожно почешет спину суслик, — оскалил зубы Хан, — с этой тропы сметёт даже стадо верблюдов.
— Отлично, — кивнул Акела, — а теперь скажите: если этот Иммортал сам придёт по этой тропе сверху?
