В 1999 году началась операция НАТО на Балканах. Ричардс не видел в ней практического смысла и был рад, что американское пристуствие в разгроме Сербии было сведено, по сути, лишь к бомбежкам городов и обучению косоваров. Ценность от разгрома Югославии, как он сам считал, была почти нулевая. Ну, ослабить Европу, как естественного конкурента США, ну, усилить свое влияние в Юго-Восточной Европе, создать там несколько баз. Тогда Ричардсу было невдомек, что операция на Балканах, — это первая стадия подготовки с Россией.
После 11 сентября 2001 года Ричардс был командирован в Афганистан. Когда-то они поддерживали талибов, натаскивая их на южные рубежи республик бывшего СССР. Потом с талибами надо было воевать. И, не закончив свои дела в Афганистане, Америка ввязывается в войну в Ираке. Ричардс как-то высказался о том, что это решение будет стоить Джорджу Бушу-младшему президентского кресла. Через некоторое время Ричардс был переведен в Ирак, где прослужил два года. Там он сумел обратить на себя внимание и приблизиться к желанному переводу в округ Колумбия, с повышением в звании. И вот эта глупая история с первой женой! И Ричардс лишается надежд на генеральские погоны и на перевод в Вашингтон, и летит сюда. В Грузию.
Ричардс не мог не видеть перемен, происходивших и в офицерском корпусе Сухопутных Сил и Сил Стратегических Операций. Во времена Рейгана начали приходить фанатики, готовые погибнуть в борьбе с «красной угрозой» и утащить за собой других. При Джордже Буше-младшем стали появляться другие. Прожженные дельцы в военной форме, для которых даже свои сограждане, свои солдаты, были лишь пешками на шахматной доске с шестью материками. По сравнению с ними «ястребы» и «бешеные» времен Никсона казались апостолами мира и убежденными пацифистами. У них не было извечного страха перед русскими ракетами, для них, казалось, не существовало «ядерного табу». Равно как и в обществе постепенно исчезла угроза перед возмездием, русским ли, китайским ли, арабским ли… Нажать на кнопку, сбросить тонны бомб на другую страну, — для нынешнего поколения американцев это не было чем-то недопустимым. Ведь они живут в самой сильной стране, а, значит, имеют неограниченные права на любое действие.
Перед самой войной в Америке и Европе телеканалы и Интернет просто ломились от количества патриотических фильмов про русских террористов, про страшные планы порабощения Россией всего мира. От блогов и сообщений о злодеяниях и вероломстве русских, начиная со времен Ноева Ковчега и заканчивая последними событиями на Кавказе. А США к тому времени уже поучаствовали в антикоммунистическом перевороте в Северной Корее, сменили политические режимы на Кубе и в Венесуэле, втащили Украину и Грузию в НАТО, провели успешную «умиротворяющую» операцию против Ирана, раздробив непокорную страну на четыре части. Это были последние репетиции перед ударом по ослабевшей, разваливающейся России.
Ричардс никогда не разделял этого антироссийского фанатизма. Для него Россия не была синонимом дьявола (ведь могучий Советский Союз рухнул), непременно достойного смерти, а всего лишь соперником США в Евразии. Ричардс считал, что достаточно лишь немного подождать, как Россия сама догниет и ляжет под ноги Америки. Но в Вашингтоне ждать не захотели. Деньги на войну уже были потрачены, инвесторы требовали отдачи…
Но кто мог подумать, что в России найдутся люди, способные нажать на кнопку? Разведчики в один голос сообщали, что вероятность поражения Америки в войне с Россией равна приблизительно полутора процентам. Что лишь десять процентов русских ракет и пять процентов бомбардировщиков смогут взлететь в воздух.
А за полгода до начала «операции» в США, в Евросоюзе и в Японии в Интернете был проведен соцопрос. «Нужна ли ограничительная война против России?!» В США «за» были около 90 процентов, в Европе тоже около 90 процентов, в Азии — 85 процентов. Мир хотел, просто жаждал новой войны. И он ее получил.
Горько было Ричардсу сейчас осознавать, что это именно его страна положила начало самоубийственной мировой бойне. Горько осознавать, что он жил зря, что всю свою жизнь он оставлял за собой только кровь и слезы. Что все его идеалы, — всего лишь пыль. А приют он и его подчиненные нашли в одной из стран третьего мира, жителей которой американцы раньше и за людей-то считали с большим одолжением!
Вот и он, Ричардс, прошел свой путь от рассвета до заката. Был офицером, был политиком, а теперь он просто узник, узник созданной им же системы. И, Бог его ведает, когда станет покойником. За все, видно, надо платить!
Сколько прошло времени? Час? Два? Нет, надо передохнуть. Может, он еще поквитается с Хунном, поторгуется за свою жизнь! Главное, — обезопасить жену и детей. Если это еще возможно.
И тут Ричардса осенило, что нужно от него Хунну. Иного и быть не может… Это же так логично!
Теперь можно обдумать сложившуюся ситуацию, опираясь на реальное, а не на абстрактное. Хотя, Хунн непременно придет к нему. Будет говорить, требовать что-то…
Вновь заскрежетала тяжелая дверь подвала.
«Ну, вот и гости» — подумал Ричардс….
В полутемное помещение не спеша вошел майор Хунн в сопровождении двух вооруженных жлобов. С ними был и вечный холуй Хунна, доктор Григорадзе. Хунн по-хозяйски подошел к изголовью кровати Ричардса, покачал головой. Изобразил сочувствие.
— Как ваше самочувствие, сэр? — заботливо спросил Хунн у своего бывшего начальника.
— Спасибо, Хунн, вы очень любезны! — прокряхтел Ричардс, пытаясь перевернуться, чтобы увидеть своего мучителя.
Хунн не торопился, времени у него было, судя по всему, воз и маленькая тележка. Он погладил свою лысину, огляделся по углам. Поднял какой-то ящик, валявшийся здесь еще с незапамятных времен, поставил у кровати, за головой Ричардса, так, чтобы полковник не мог его видеть.
Охранники расположились у стен, друг напротив друга. Григорадзе, держа перед собой небольшой портфельчик из потрепанной кожи, встал у двери.
— Вот и хорошо. Я, признаться, восхищаюсь вашей выдержкой, сэр, — продолжал мягко стелить Хунн. — Думал, вы будете возмущаться, закатывать истерики, а вы весьма быстро смирились со воей участью. Поняли, что ваша игра окончена. Правильно, зачем же тратить зря силы?
Ричардс с болью разлепил веки. Жаль перед ним нет физиономии проклятого контрразведчика, а то бы он попробовал попасть ему плевком в лысину!
— Майор… Вы отдаете себе отчет… В том, что вы делаете?..
— Отдаю, сэр. Я начинаю строить новый мир. Наш мир. Восстанавливать вооруженные силы США, которые вы, полковник, уже успели разложить, а многие наши солдаты из-за ваших авантюр лишились жизни!
