- Верно... Но... Зачем ты мне одному рассказал свой план? Пришли бы к бойцам, я бы дал тебе слово. Идея-то у тебя очень дельная, и работать будем по ней, не думаю, что у меня вышло бы лучше. - Удивился Леха. Врет ведь, смог бы и получше план придумать.
- Понимаешь, я же иностранец, да и офицер. - От упоминания слова 'офицер' Аверьянов невольно поморщился. Ну, а что поделать-то? Это у вас тут такие выражения попахиваю старорежимщиной, а там, 'за бугром', это уставное обращение. - Командование РККА и пограничных войск признало мои полномочия в соответствии со званием, но я не командир ТВОИХ пограничников. Они будут слушаться тебя, и принимать твои приказы, не мои. Я лишь инструктор. Понимаешь? - Он понял и явно одобрил мои слова.
- Ты мне нравишься, товарищ инструктор. Знал я, конечно, что американцы наши лучшие друзья особенно после Договора Содружества тридцать восьмого года, но не думал, что вы настолько серьезные люди. Я тебя понял и сам изложу твой план. Но скажу, что идея принадлежит товарищу инструктору. Будем считать, что ты, на время боевых действий, являешься моим советником...
Что-то меня сильно-сильно зацепило в его словах. Точнее, все его слова меня очень зацепили!
Какой такой Договор Содружества между СССР и США 1938 года?! Это что за выкрутасы? Видимо, не ошибся я в своем сомнении по поводу неправильности этого прошлого. Тут с первых минут пошли несовпадения с историей МОЕГО мира, а уж после слов о Договоре я окончательно убедился в том, что это прошлое - альтернативное...
Вот тебе, Артур, и горячо любимые Конюшевский, Конторович, Логинов, Махров и Таругин с их альтернативной историей! В одном лице! Мать, мать, мать...
Мое лицо так сильно скривилось, что Леха заволновался.
- Майкл! Ты в порядке?
- Да... Все нормально... Голова гудит. - Встаю на ноги и ободряюще хлопаю старлея по плечу. - Пойдем обратно. Надо подготовить бойцов...
Через полчаса мы вышли на исходные позиции. Леха попросил меня возглавить группу для удара по позициям гаубиц. Захват радиостанции это очень важно, а сам Леха должен вести основную группу...
Вот я и лежу в кустах, наблюдаю за шевелением у гаубиц, и отбиваюсь от разозленных моим присутствием муравьев. Немцы заканчивали согласование своих действий на всех уровнях - у рации долго ошивался командир батареи, постоянно записывавший что-то в блокнот. Наконец узнав все, что ему требовалось, офицер рванул к орудиям и стал бодро раздавать указания. Что это значит? А это значит, что вот-вот огненный шквал обрушится на погранотряд.
Но немцы со своими союзниками никак не учитывают то, что их меч на замахе перехватят дерзкие, но до сих пор живые пограничники.
- Товарищ инструктор... - ко мне подполз сержант Васильков. Он, как выяснилось, в тридцать девятом во время Освободительного похода часто пользовался трофейными польскими радиостанциями немецкого производства. Сейчас он в нашей большой игре вторая скрипка.
- Сержант, не называйте меня 'инструктор', у меня есть звание. А то не по уставу выходит. - Поправляю я сержанта, и он, ухмыльнувшись, начинает сначала.
- Товарищ первый лейтенант. Командир артиллеристов что-то забегал... Похоже, батарея сейчас стрелять будет.
- Именно так и есть. Нам это на руку... Первые выстрелы они будут делать пристрелочные. У них на передовой, наверное, есть корректировщик с рацией, а наша рация, - немецкую рацию у артиллеристов я уже считал нашей, - для обратной связи с корректировщиком. - Оборачиваюсь к напряженным бойцам первого отделения, готовым действовать.- Ну что, бойцы, после первого залпа пушек открываем огонь на поражение. Васильков, передать по цепи приказ второму отделению 'приготовиться к атаке'.
Тот план, что я придумал и рассказал Аверьянову на общем совещании час назад, был доработан. Кроме того, что моя группа должна уничтожить гаубицы, захватить радиостанцию, передать запрос о подмоге и двигаться на соединение с другими группами, она еще должна оставить тыловое прикрытие. Для этой цели я заготовил из гранат Ф-1 полтора десятка растяжек и провел для пограничников инструктаж по минированию такими зарядами. Заминируем тылы, оставим пару-тройку лучших стрелков и займемся своими делами...
Бух! Бух! Бух!! Гаубицы выплюнули первую порцию снарядов по цели.
- Огонь! - оглушенные выстрелами своих орудий артиллеристы никак не отреагировали на стрельбу. За несколько мгновений, перенося огонь от одной цели к другой, мой отряд вычистил всех нацистов у пушек. Лично я стрелял по радистам. Для этой цели специально экспроприировал СВС у одного из бойцов.
Того, что сидел на связи я снял одним выстрелом в висок. Второй нырнул за рацию, но поймал пулю в ногу и выпал из-за укрытия. Пуля в грудь утихомирила его навечно. Третий радист упал на колени и поднял руки вверх. Пора приступать к завершающей стадии. Винтовку в сторону, МП 40 в руки и вперед.
- Вперед! Пошли! Пошли! - Васильков по моей команде тоже было рванул, но я его остановил. - Сержант, держись рядом.
Пока бойцы продвигались к орудиям, я направился к рации. Мерным шагом с автоматом наперевес, постоянно оглядываясь, направлялся к рации.
- Васильков, давай к рации, бегом.
- Товарищ первый лейтенант! Артиллеристы уничтожены! - докладывает один из пограничников моего отряда.
- Отлично. Начинайте минирование. Васильков, давай связь! - тороплю сержанта, а сам бегу проверять выполнение задачи по минированию. Бойцы подтаскивают прямо под орудия ящики со снарядами и закладывают в них по гранате. Прицепили длинную веревочку к чеке гранаты и отошли к лесу. - Васильков!!
- Нет связи! Нету!! Одна немецкая тарабарщина!! Нет ничего!! Нужно разобраться... Тут все на немецком... - щелкая тумблерами, ответил сержант. - Отряд, отряд, говорит сержант Васильков. Прием. Отряд, отряд...
- Продолжай, сержант! У нас нет второго шанса! - Меня начало колотить, голова, прежде прекратившая досаждать болью, опять загудела. - Ладно, связывайся с отрядом, оставлю тебе первое отделение. Когда свяжешься, собирай рацию и отходи к стоянке. Тогда группа прикрытия подорвет пушки. Понял? - Кивок в ответ. - Отлично! Удачи! - Перехватываю МПшник и направляюсь к бойцам. На полпути мое внимание привлекли криком.
- Ракеты, товарищ первый лейтенант! - Я поднял взгляд и увидел над лесом ракету красного дыма. - Сигнал!
- Первое отделение остаетесь с группой прикрытия и сержантом Васильковым! - Бойцы дружно отделились от общей массы моего отряда и отправились к группе прикрытия. - Второе отделение! За мной!
Меня от моих же слов бросило в дрожь. Никогда не думал, что вести в атаку людей - это так страшно! Даже в армии на учениях не было такого! Все было не так. Там были лишь шутки по сравнению с настоящей войной! На мгновение показалось, что у меня нет бойцов рядом, идущих в бой. Я один!
