Когда наступила самая жаркая пора, они расстались, договорившись встретиться сразу после экзаменов. Рониур прихватил с собой кучу книг с разрешения Аларда и осел у себя дома, усердно готовясь.
Известие обрушилось на него как лавина на беспечных туристов: Алард погиб.
Утонул. Несчастный случай.
Это не укладывалось в голове, попросту не доходило до сознания.
Его единственный друг, настоящий. Роднее родных, больше чем брат… Еще пару дней назад он улыбался, провожая его из библиотеки. А теперь его нет? И больше не будет?
Рониура словно оглушило. Он не мог ни с кем говорить, не мог никого видеть, и до самого конца не мог поверить. Не хотел идти на церемонию прощания, и всё-таки пошёл. Впрочем, прощаться было не с кем – тело так и не нашли.
Дознаватели сказали, что бурное течение унесло его. А без тела и сама церемония, и траурная толпа вокруг, и слезы, и длинные речи – все казалось фальшивым, ненастоящим. Возникало странное ощущение, что сейчас мелькнет в толпе лицо Аларда, и он тихо спросит:
– Кто умер?
Ощущение было таким отчетливым, что Рониур обвел глазами присутствующих и наткнулся взглядом на Голайна. Тот изо всех сил пытался скорчить скорбную рожу, но его глаза предательски сияли. Он радовался. Радовался тому, что старший брат погиб, и теперь вместо какой-нибудь номинальной должности при дворе и пожизненного статуса принца Голайну светило звание короля!
Черт побери все на свете! Ну почему из двух сыновей короля погиб сильный и умный Алард, а не это трусливое ничтожество, неспособное даже на то, чтобы хотя бы на траурной церемонии скрыть свою радость?!
Рониур еле сдержался, чтобы не сорваться с места и не надавать тумаков младшенькому, как когда-то в детстве.
Едва церемония закончилась, он вышел из дворца с надеждой больше никогда туда не возвращаться. Его планы служить при дворе умерли вместе с Алардом.
На трон Голайн взошёл поразительно рано – через год после смерти брата. Похоронив старшего сына, королева тихо угасла, а ещё через полгода, не выдержав ударов судьбы, отошёл в мир иной и король.
Молодой король не пожелал поступать в Академию. Его обучали во дворце, и диплом он получил экстерном.
Уже позже, став преподавателем и близко познакомившись со многими профессорами, Рониур узнал, что студентом Голайн был отвратительным: не слишком талантливый от природы, усидчивостью он тоже не отличался. Зато любил подленько подшучивать над убелёнными сединами магистрами, а стоило тем проявить гнев – угрожал каторгой или казнью. Вроде бы в шутку, но так, чтобы было понятно, что эта шутка запросто может стать правдой.
Когда Рониур окончил второй курс, молодой король вызвал его во дворец. Он принял Рониура не в своём кабинете, где полагалось проводить подобные встречи, а в тронном зале, рассчитанном на большие приёмы.
Король важно восседал на троне, все атрибуты власти были при нём. Идиот. Еще бы на лбу написал: «Я – король!» Чтобы уж точно никто не перепутал.
Как же он жалок в попытках придать себе значительности. Настоящему королю не нужны регалии, атрибуты, тронные залы и прочий антураж, его и в лохмотьях признают. По внутренней силе, по истинному величию, по чему-то неуловимому, передаваемому из поколения в поколение. Такое сверху не намажешь и мишурой не изобразишь. Оно или есть, или нет.
Алард стал бы таким королем. Алард должен был сидеть здесь, на этом троне. Но увы, он погиб, и его место заняло блеклое недоразумение.
Алард… Застарелая боль ощутимо куснула. Рониур скрипнул зубами. Он смотрел на короля и видел не подтянутого мужчину, а рыхлого мальчишку, навязчивого, злопамятного и капризного. Вот только теперь ему не надо было жаловаться мамочке. Он сам мог легко организовать обидчику любые неприятности.
– Помнится, ты хотел стать старшим министром? – с усмешкой проговорил король.
Не забыл.
Воспитание не позволяло Рониуру проявлять эмоции, а они были. Невыносимо было видеть, как этот самовлюблённый болван с издёвкой говорит об их мальчишеских мечтах – возможно, глупых, но сейчас, когда Аларда не стало, это звучало просто гнусно.
– С тех пор много изменилось, ваше величество, – сдержанно сказал Рониур.
– Это точно! – Голайн ухмыльнулся как-то совсем не по-королевски. – Конечно, должность старшего министра я тебе не обещаю, но местечко при дворе найду.
– Пока рано об этом говорить, ваше величество. Мне нужно окончить академию.
– Вовсе ни к чему, – отмахнулся король. – Ты можешь сдать экзамены экстерном, как я, и приступить к работе уже со следующей недели. У меня свободна должность помощника начальника стражи.
Вот болван!
Рониур поклонился:
– Благодарю, ваше величество. Но мои скромные способности далеки от ваших. Учёба в академии даётся мне нелегко. Так что ни о каком экстерне и речи быть не может. Мне придётся пройти этот путь от начала до конца, как любому рядовому студенту.
Король долго всматривался в лицо Рониура, силясь выискать насмешку. Но ничего не нашёл. А зря. Она там была. Но тому, кто сдал экстерном все экзамены с помощью шантажа и угроз, не прерывая гулянок и прыжков из постели в постель, ее не заметить.
– Хорошо, мы ещё вернёмся к этому разговору, – кивнул король, жестом отпуская Рониура.
«Вот уж нет! – подумал тогда Рониур. – Ноги моей больше тут не будет».
И вплоть до сегодняшнего дня у него получалось избегать визитов в королевский дворец. А сегодня он сам добровольно сунул голову в пасть дракону.
Магистр поднялся и отложил бумаги. Головная боль отступала, всё-таки зелье Арманды действовало. Пусть и не так быстро, как хотелось бы.
Он тихо прошёлся по кабинету, осторожно, стараясь не шуметь, приоткрыл дверь в спальню своей – чёрт возьми, не думал, что когда-нибудь вновь произнесет это слово, – жены.
Юлия лежала, свернувшись клубочком и спрятав нос под одеяло. Взгляд скользнул по комнате и остановился на сидящей в углу игрушке. Потрёпанный плюшевый медведь с оторванным ухом.
Рониуру он не понравился. Что-то в нём было такое нехорошее… зачем вообще Юлии понадобилось держать у себя этого уродца? Может он ей чем-то дорог? Или она просто, как и все девчонки, любит мягкие игрушки? Может быть, стоит подарить ей какого-нибудь зайца…
Ронир тут же отбросил эту мысль. Если бы она обожала мягкие игрушки, комната была бы ими уставлена. В конце концов, стипендия иномирян позволяет им не ограничивать себя в расходах. Но ничего больше плюшево-игрушечного в её комнате нет. Значит, дело в самом медведе – он почему-то ей нравится…
Рониур снова перевёл взгляд на спящую девушку. Его затопила острая невыносимая нежность.
Возможно, сегодня он совершил самую большую глупость в своей жизни, которая ему ещё аукнется.
Но чёрт возьми, оно того стоило.
Глава 13
Утром, собираясь на занятия, я с ужасом предвкушала шквал любопытства, что обрушится на меня, едва шагну в коридор. Сплетни вообще разносятся как лесной пожар, а тут… Тут не сплетня, а настоящая бомба! Самый привлекательный магистр Академии, мечта многих студенток, скоропостижно женился на какой-то первокурснице. Кошмар, катастрофа!
Но как ни странно, ничего из того, что я себе представляла, не случилось. Да, конечно, концентрация косых взглядов и шепотков увеличилась, но подойти и спросить напрямую никто не рискнул. И я выдохнула с облегчением. Может быть, особая аура магистра Рониура, не позволявшая никому задавать лишние вопросы, распространилась теперь и на меня?
Все было почти как обычно.
Разве что Лорандис, столкнувшись со мной в коридоре, гордо задрал подбородок и молча прошествовал мимо. Ну надо же… Я думала, его остановит только пуля, и то не факт. А тут такие перемены. Впрочем, это обстоятельство меня точно не огорчило: чем меньше Лорандиса в моей жизни, тем лучше.
Две пары пролетели незаметно. Я уже собиралась на обед, когда ко мне подошла Наира.
– Твой заказ готов, – тихо сказала она и протянула мне пузырёк.
