Я руководил штурмом и старался быть впереди, забыв об обещании атаману быть осторожным.
Мы ворвались в комнату с охранниками, смежную со спальней прокуратора. Охранников оказалось пять человек. Двое спали на диванах, двое сидели возле спящих товарищей. Один находился за столиком около входной двери.
Я подскочил к человеку, сидящему за столиком, и сходу вырубил его своим коронным ударом ладони по шее. Мужчина не успел ничего понять.
В дело вступал и Гром. Он набросился на первого бодрствующего охранника и ударил его кулаком в живот. Было видно, что тяжелая работа на барина пошла Грому на пользу, удар оказался результативным — охранник потерял сознание.
Я двигался быстрее Грома и других бойцов, которые вслед за нами проникли в комнату перед опочивальней. Пока Гром разбирался со своим оппонентом, я успел уложить и второго бодрствующего охранника.
Но тут проснувшийся мужик громко заорал:
— Караул! Нападение!
Мы «выключили» орущего и стали ломать запертую дверь спальни прокуратора.
Замок просыпался. Охранники в служебке тоже начали ломать дверь, чтобы выбраться из заблокированной комнаты, но у них не получалось, они, похоже, не слишком старались.
Прислуга прокуратора, дворецкий, служанки, подсобные рабочие, выбегали на шум из своих комнат. Они были растеряны. В схватку никто не вступал.
— Не бойтесь, это освободители! — неожиданно закричала женщина-прислужница.
Я крикнул:
— Пришло возмездие, бейте хозяев!
На мой призыв люди прокуратора не откликнулись, они молча стояли и наблюдали.
Дверь в спальню оказалась весьма крепкой. Но после наших совместных усилий удалось сломать ее. Мы ворвались в помещение. На огромной кровати одиноко сидела девушка-наложница.
— Где хозяин?! — крикнул ей я.
Девушка указала головой на огромный шкаф и сказала:
— Он скрался в нем!
— Там подземный ход, — пояснил я. — Прокуратор пробует уйти через него.
— Он меня не взял! — покачала головой девушка. — Как только послышались крик и шум, он схватил мушкет и мешочек с драгоценностями и бросился в шкаф.
— Может, у него и был бы шанс, если бы мы все не предусмотрели, — сказал я.
В это время главный прокуратор города вылезал из углубленного оврага за пределами замка. Его ждали мои люди.
Четверо бывших разбойников бросились к мужчине. Он попытался выстрелить из мушкета в ближайшего из атаковавших. Но не успел. Секундой раньше выстрела на шею прокуратора накинули прочный аркан и сильно дернули его. Прокуратор крякнул, рванулся, но увесистый кулак обрушилась на голову мужчины, считавшего себя всесильным.
Я продолжал руководить нападением. Мы, разумеется, взяли вверх. Сопротивления, по сути, не было. Лишь один из стражников выскочил из какой-то комнаты и попытался прорваться к выходу. Но вставший у него на пути обученный мной человек вырубил стражника, отвел удар дубинки и поразил ногой в солнечное сплетение.
Я подошел к комнате с охранниками и через все еще заблокированную дверь прокричал им:
— Мы не любим и не хотим агрессии! Предлагаю вам сдаться, гарантирую, что вас никто не тронет, вы с миром уйдете из здания. Мы разблокируем дверь, выходите по одному с поднятыми руками.
Понимая, что им не совладать с нами, охранники решили подчиниться. Их выпускали и ставили безоружных на колени в коридоре.
Тут мои бойцы притащили с улицы связанного, с кляпом во рту человека в роскошном халате. И безо всяких церемоний швырнули его на пол рядом с бывшими охранниками замка.
Я решил познакомиться с прокуратором, подошел к плененному противнику, велел поднять его на колени, вынуть кляп, после чего спросил:
— Ну, что, мужик? Это ты хотел выпороть меня и атамана нашего Непомнящего?
— Ты кто? — спросил прокуратор.
— Тот самый посланник богов, которого ты грозился поймать, выпороть и закрыть в карцере.
— Ты не посланник богов, ты — дьявол! — крикнул не на шутку перепуганный прокуратор и получил от меня тычок кулаком в живот.
— Это вы — слуги дьявола! Ввергли народ в нищету, а я послан изменить ситуацию.
Прокуратор быстро отошел от моего легкого удара и продолжил показывать характер:
— Ничего, мерзавцы! Войска подавят ваш бунт, а тебя будут так истязать, что порка покажется тебе сущим пустяком! — прокуратор сказал это так, словно искренне верил в свои угрозы.
Я стукнул кулаком по животу прокуратора опять, на этот раз сильнее. И спросил:
— Что, упырь? Думаешь у твоих палачей фантазия богаче, чем у нас? Хочешь, мы выпорем тебя прямо сейчас до полусмерти на глазах твоей бывшей прислуги?
Наконец прокуратор понял, что он целиком и полностью в моих руках и дерзить мне — лишь усугублять свою ситуацию. Потому решил взмолиться:
— За меня тебе дадут приличный выкуп.
— А сколько? — мне стало любопытно.
— Тысячу золотых рублей!
— Ты что, издеваешься? — улыбнулся я. — Недорого себя ценишь! Это не окупит даже работы палачей, которые запорют тебя до смерти.
— Возьмите здесь все, что хотите, только отпустите меня, — прокуратор даже заикал от ужаса, его жирный подбородок стал трястись.
— Нет, голубчик, мы потащим тебя с собой, — сказал я, а сам решил, что нужно осмотреть замок и экспроприировать ценности.
Я первый раз в жизни оказался в таком огромном замке, сияющем хрусталем, алмазами и топазами. Осмотр начал со спальни владельца. Его наложница до сих пор сидела на кровати. Она увидела меня в сопровождении двух бойцов и, похоже, поняла цель нашего визита.
— Если вы хотите забрать его деньги и ценности, я покажу вам, где находится тайник! — сказала девушка.
Я приложил палец к губам:
— Тише. Покажи.
Девушка перешла на шепот:
— Тайник в спальне. Прокуратор унес с собой только маленький мешок, который был у него в тумбочке. А основной тайник за зеркалом.
— Как зовут тебя, красавица? — спросил я.
— Лада.
— Обычно все самое ценное прячут за зеркалами, — сказал сопровождавший меня боец по имени Мирон. — Это стало отличительной чертой вельмож и богатеев.
— Почему так? — спросил я.
Лада ответила:
— Потому что стекло отражает злых духов.
— Только нужно быть осторожными: возле тайников могут быть ловушки, — предупредил Мирон.
— У тебя есть два ценных качества: осторожность и подозрительность! — сказал я Мирону. — Пусть Лада покажет нам тайник.
Девушка нехотя встала с кровати и сказала:
— Я видела, как он открывает сокровищницу.
Она подошла к зеркалу, наклонилась и повернула рукой рог у основания конструкции. Зеркало отъехало. Мы увидели позолоченный шкафчик.
Я, недолго думая, открыл его и ахнул:
— Вот это — да!
Сокровищница прокуратора оказалась богатой. На одной полке лежали слитки золота, на другой — серебра, на третьей и четвертой — ювелирные украшения и жемчуг, в том числе разных цветов. Мне особенно понравился красный. Раньше я такого не видел, взял в руку самую крупную красную жемчужину, взвесил — тяжеловата!
— Не дурно! — услышал голос Мирона. — Тут много ценностей. Можно будет изъять на нужды нашей армии.
«Логично, — подумал я. — Никаких соблазнов! Следует все передать на нужды восстания, а то у меня уже слюни потекли».
— Там справа еще тайничок есть, — подсказала Лада.
Я разглядел едва заметную дверьку. Распахнул ее и уперся руками в сложенные меха. Посмотрел их и сказал:
— Ого, тут редкие звери.
— Это из южных стран! — сказала Лада. — Там царит вечное лето. Меха очень дорогие, мне прокуратор говорил.
— А золото и драгоценности еще в замке есть? — спросил я.
— Знаю про статую дракона в этой спальне, — ответила Лада. — Прокуратор хотел ее унести с собой, но она тяжелая.
Я вылез из зеркала. Лада указала на тумбочку. Я распахнул ее и вскрикнул:
— Только посмотрите на это чудо! Бывает же такое!
Перед нами открылась статуя дракона, похоже, из сусального золота. С множеством сверкающих камней на панцире и глазами из очень крупных рубинов.
