Федор улыбнулся и напрягся. Стул с Гагариной качнулся и поднялся над столом. Стали видны башмачки, неприкрытые подолом платья. Разговоры за столом мгновенно стихли. Гости, выпучив глаза, смотрели на такое чудо.
– Князь! – воскликнула Гагарина. – Воротите меня на пол!
– Как прикажете, – ответил Федор и осторожно поставил стул с княжной обратно.
– Это что такое, князь?! – загремел Юсупов. – Что вы себе позволяете?
– Извините, господа! – Федор встал и поклонился. – У меня случился спор с княжной. Не поверила, что я кинетик. Вот продемонстрировал, – он развел руками. – Каюсь, больше не случится.
– Не ругайте его, мой друг, – тронул за плечо Юсупова Гагарин. – Молодые люди любят почудить. Сами же такими были. Вы согласны, господа? – обратился он к гостям.
За столами засмеялись и захлопали в ладоши. Разговоры заметно оживились. Все принялись обсуждать увиденное.
– Я сердита на вас, князь, – сообщила Федору княжна. – Вы меня фраппировали[1].
– Ils ne nous ont pas appris les manières, – сказал он по-французски. – J'ai grandi dans un orphelinat. Désolé parvenu, princesse. Il dit qu'il pense. Eh bien, cela fonctionne de la même manière.[2]
Гагарина поджала губки. До конца застолья они больше не беседовали. Лакеи подали дессерт. Кто-то приналег на сладости, кто-то встал, чтоб покурить. Федор к ним присоединился, но в курительную не попал. Подскочил лакей и сообщил:
– Извините, ваше сиятельство. Там градоначальник прибыл. Хочет с вами побеседовать. Их сиятельство с ними в кабинете. Приказали привести и вас.
– Что ж, веди! – пожал плечами Федор.
В кабинете, кроме старшего Юсупова, оказался незнакомый генерал при эполетах. Он сидел в кресле у стола. При появлении Федора, встал и поклонился.
– Здравия желаю вашему сиятельству. Я московский градоначальник Константинов.
– Здравствуйте, – ответил Федор. – Князь Юсупов-Кошкин.
– Первым делом приношу вам извинения за сегодняшнее происшествие. Виноват, не досмотрели. Обещаю, разберемся и накажем всех причастных.
– Принимаю ваши извинения, – кивнул Федор. – Разберитесь непременно. Как я понял, это дело рук революционеров. Но откуда они взяли новейшие детонаторы и тринитротолуол? Да еще германской выделки?
– Тол мы видели, – удивился Константинов. – Где же детонаторы?
– За скульптурой льва под постаментом. Я их там сложил от греха подальше. Вмиг найдете.
– Непременно, – ответил Константинов. – Мы можем террористов увезти? Ваш отец сказал: на ваше усмотрение. Это вы их взяли. В вашем доме и по праву родового можете казнить.
– Забирайте! – хмыкнул Федор. – Сами их повесьте. Только прежде допросите хорошенько.
– Что ж, благодарю, – ответил генерал. – С вашего разрешения откланяюсь.
– А теперь присядь, – сказал Юсупов, когда дверь за Константиновым закрылась. – Я хочу поговорить.
Федор подчинился.
– Хорошо, что согласился, – начал старый князь. – Поначалу сам хотел казнить, но после передумал. Надо разобраться, кто послал. Странная история.
– Я такого ж мнения, – ответил Федор. – Не похоже на революционеров. Те бросают бомбы с динамитом, ну, там нож иль пистолет. И давно про них неслышно было. Здесь же ящики с взрывчаткой, да к тому же иностранной. Действовали дерзко, продумано. Все могло бы получиться, если б не моя душа. Кто-то очень захотел уничтожить сразу много Осененных. Полагаю, иностранцы постарались, думаю: германцы.
– Хм! – Юсупов глянул в потолок. – Я, пожалуй, соглашусь. Нужно написать государю. Если те решили Осененных убивать, означает, что войну готовят.
– Напишите, – согласился Федор.
– А теперь о вас, – продолжил старый князь. – Вы сегодня нас спасли, потому награда не замедлит. Что хотите получить: деньги, промыслы, поместье?
– Деньгами будет лучше.
– Если собираетесь куда-то их вложить, я сведу вас с управляющим. Он давно мне служит, заодно и вам поможет.
– Извините, обойдусь.
– Что ж, настаивать не буду, – сказал Юсупов. – А теперь об ином. Как вам юная Гагарина?
– Да никак, – пожал плечами Федор. – Барышня как барышня.
– Вы ее сегодня огорчили.
– Недостаток воспитания. Рос в приюте.
– Прекратите! Речь не о выходке со стулом. Это было лишь забавно. Вы не уделили ей должного внимания, а ведь я просил. Софья – подходящая для вас невеста. Молода, здорова, обладает даром. И отец ее не возражает – мы давно дружны.
– Вот что, милостивый государь! – Федор встал с дивана. – Я отлично помню разговор в машине. Вы тогда сказали, что моей обязанностью будет появляться в свете – только и всего. О женитьбе речь не заходила.
– Став моим наследником, вы должны мне подчиняться!
– Никому я ничего не должен. Будете настаивать, сам уйду из рода. Мне плевать на титул и наследство. Я прекрасно жил без них, обойдусь и впредь. Честь имею!
Федор повернулся к двери.
– Погодите… – проскрипел Юсупов. – Сядьте и послушайте.
Кошкин подчинился. Старый князь нахмурил брови.
– У вас есть невеста? Женщина, которой вы обязаны?
– Нет, – ответил Федор.
– Ну, а эта… Оболенская?
– С нею мы просто друзья.
– Я не верю в дружбу с барышней на выданье. Вы-то, может, так считаете, а она – иначе. С Оболенскими, я знаться не желаю. Если с нею обвенчаетесь, объявлю брак недействительным – есть такое право главы рода. Это вам понятно?
– Да, – ответил Федор.
– Хорошо, что понимаете. А теперь продолжим. Мой наследник должен быть семейным человеком и иметь детей. Это непременно. Вам не нравится Гагарина? Мы найдем другую. Есть в Москве достойные для вас партии, в Петербурге их хватает. Выйти замуж за Юсупова – честь для многих родовых. Не хотите соглашаться с выбором моим – поищите сами, только, как найдете, не давайте обещаний, прежде посоветуйтесь со мной. Вместе и подумаем.
– Да, когда мне их искать? – хмыкнул Федор. – Я ведь занят на заводе.
– Отвлекитесь от трудов, посещайте балы и приемы. Вам теперь все пути открыты. Да, такая жизнь стоит денег, но о них не беспокойтесь – я даю вам содержание. Для начала – десять тысяч в месяц. Будет мало – сообщите, я прибавлю. Мы договорились?
– Да, – ответил Федор, чуть подумав. – Только я не обещаю, что найду невесту через месяц или два.
– Я не тороплю, – сказал Юсупов. – И еще такое пожелание.
