Насчет своего владения этим предметом я не сомневался.
— У меня есть запасной щит, — порадовал меня «испанец». — И три копья. Выбирайте любое.
Светловолосым малым из лесочка была выведена лошадь моего противника. Я взял предложенный щит, попробовал копья… Понял, что и с копьями сьер Андрэ несомненно знаком, и выбрал то, которое понравилось больше. Одно из двух оставшихся взял «испанец».
Неподалеку от брода имелась длинная песчаная коса. Туда мы и направились.
Сели на лошадей. Разъехались. Оборотились друг к другу.
— Дон, — сказал мне «испанец», — по правилам рыцарского вежества надлежит прежде, чем начать поединок, осведомиться об именах друг друга.
— Я — Андрэ де Монгель.
— А мое имя — Родриго де Эро.
Мы отсалютовали друг другу копьями. Кажется, я уже упоминал о том, что у сьера (или дона?) Родриго был шлем? Так вот, увидев, что у меня шлема нет, он свой шлем тоже одевать не стал. Запасного шлема у него, видимо, не нашлось.
«Вот интересно, — мимоходом подумал я, — а с какой стороны должен быть противник во время конного столкновения?..»
По логике выходило, что раз щит находится в левой руке, значит, с той же стороны должен быть и противник. Из этого я и решил исходить.
Мы начали съезжаться.
Медленно… быстрее… еще быстрее… Я оценил мужество своего противника, увидев острие копья, стремительно несущееся прямо мне в лицо. Сердце провалилось куда-то в желудок. Полагаю, что Родриго, добровольно оставшийся без шлема, чувствовал себя не лучше, наблюдая за острием моего копья.
Мы сшиблись. Лошади поднялись на дыбы.
На что это было похоже? Как будто по моему щиту (и соответственно, по левой руке) со всей дури вмазали двухсоткилограммовым молотом. Вмазали и стали вминать. Вот на что это было похоже.
Я сумел удержаться в седле. Вернее, удержался сьер Андрэ. Леонид Маляров несомненно сверзился бы на песок.
Мы разъехались. Остановились. Развернули лошадей. Отсалютовали друг другу копьями.
Милое развлеченьице, ничего не скажешь. Тебя тут или проткнут, или сам себе позвоночник сломаешь.
Мы тронули лошадей с места.
Быстрее… Еще быстрее… Удар!!!
Вас никогда не вышибали из седла? Нет? О, это преудивительнейшее ощущение! Обязательно попробуйте. Не пожалеете.
Скрежет, страшнейший удар в левую руку. Несколько секунд свободного парения, когда ты еще не знаешь: тебе не больно потому, что все в порядке, или потому, что ты уже умер. Мошонка сжимается и норовит втянуться внутрь. Мочевой пузырь интересуется: эй, приятель, как насчет опорожниться? Не выбивали?.. Ну, вам повезло.
А под занавес — оглушающий удар о землю.
Я вырубился, видимо, секунд на пять. Только чуток оклемался, приподнял голову — и увидел прямо перед своим носом острие меча. Сам дон Родриго, стоявший надо мной, тяжело дышал. Волосы у него на лбу слиплись от пота.
— Дон, вы проиграли.
Выделывать те финты, которые успешно прошли с Гийомом, я не стал. Продолжать поединок я сейчас был не в состоянии. Я и говорить-то мог с большим трудом. Поэтому я просто закрыл и снова открыл глаза.
— Дон… Или как вас там… Сьер северянин, — настойчиво продолжал гнуть свое рыцарь Родриго, — признаете ли вы себя побежденным?
Я понял, что он не отцепится, и пробормотал:
— Ну, допустим… Дальше что?
— Отлично! — обрадовался Родриго. — Признаете ли вы, что виконтесса Антуанетта де Косэ — самая прекраснейшая, восхитительнейшая и наицеломудреннейшая женщина в Лангедоке, Аквитании, Арагоне, Франции, Италии и всех прочих странах?
— О’кей, — сказал я. — Виконтесса Антуанетта — самая прекрасная женщина во всем мире. Супермодель.
Лицо рыцаря Родриго озарила новая улыбка. Зубы у него были крупные, белые. Хоть в рекламе «Колгейта» показывай.
Счастливый Родриго де Эро вложил, не глядя, меч в ножны.
А затем протянул мне руку и помог встать на ноги. Весело хлопнул по плечу:
— Вы отлично управляетесь со щитом! Я-то полагал, что своим фамильным ударом вышибу вас еще с первого раза, однако вы как-то ловко повернули щит… Ну а когда не удалось победить ловкостью, пришлось использовать силу… А мой-то конь всяко посвежее вашего будет! — Тут Родриго добродушно рассмеялся. — Поздравляю!.. Вы доставили мне поистине огромное удовольствие этим поединком! Не хотите ли теперь заглянуть ко мне? Разопьем бочонок вина, побеседуем… А?..
И указал на тот самый замок, который возвышался на другой стороне реки.
Не зная, как правильно ответить, я судорожно стал вспоминать исторические фильмы.
— Эээ… Почту за честь.
Рыцарь Родриго рассмеялся и опять хлопнул меня по левому (ушибленному!) плечу.
* * *
Родриго де Эро был франком только наполовину. Мать у него была из Каталонии. Испанка.
Молодость дона Родриго также прошла в Испании. Это чувствовалось — в разговоре Родриго периодически вставлял экспрессивные испанские словечки, смысл которых оставался для меня загадочен. Восемь лет назад родриговский папаша, сьер Бернард, отправился, как и положено всякому уважающему себя рыцарю, воевать за Гроб Господень. А сына оставил управлять поместьем. Из Крестового похода Бернард не вернулся. Впрочем, Родриго по этому поводу не особенно сокрушался. Напротив, он даже завидовал своему отцу. И собирался лет через десять пойти по его стопам. То есть — уплыть в Палестину. Но перед этим обязательно обзавестись женушкой и двумя-тремя наследниками.
— А Антуанетта де Косэ… это ваша невеста? — осторожно поинтересовался я.
— О нет, ну что вы! — ухмыльнулся Родриго. — Избави Боже! Донна Антуанетта — это жена моего соседа Рауля де Косэ. Между нами говоря, порядочная стерва. Но весьма недурна собой. Но, видите ли, никакой другой более-менее подходящей дамы сердца у меня сейчас нет. Однако нельзя же начинать поединок просто так, не имея в запасе даже дамы сердца, ради славы которой должен происходить всякий поединок! А назвать госпожу виконтессу своей дамой сердца — это прекрасный способ позлить Рауля. Виконт чрезвычайно ревнив.
— А он не придет к вам разбираться?
— Так приходил уже! Тогда, помню, мы с ним славно сразились… Человек по тридцать с обеих сторон полегло.
— И кто победил?
— Формально я, но, если судить по чести, у нас с ним случилась ничья. Понимаете ли, дон Андрэ, прослышав о нашей войне, на замок Рауля напали разбойники под предводительством Луи из Каора. Не слыхали о таком? Нет?.. Заявляет о себе, что, мол, благородной крови, а по сути — человек без чести и совести. Настоящий бандит, рутьер. Прослышав об этом коварном нападении, эн Рауль попросил меня отложить нашу с ним войну на некоторое время. Я, само собой, согласился и даже любезно предложил эн Раулю свою посильную помощь. Он, как добрый сосед, не мог отказать мне в таком удовольствии. Вдвоем с ним мы быстро разогнали этих рутьеров. Попировали в раулевском замке и на том разошлись. Только с тех пор уже почти год прошел, а я смотрю — что-то не торопится эн Рауль возобновлять наш отложенный спор. Поэтому я и подумал, что надо бы как-нибудь напомнить ему о его давешнем обещании.
