— Ух ты, всё чудесатее и чудесатее.
— И ему Леонид Ильич цэковскую дачу рядом с собой в Завидово выделил, — добавила довольная Солнышко.
— Ну ничего себе ты поднялся. А в ЦК чем будешь заниматься?
— Всей советской эстрадой. Так что теперь всяким Ротару и подобным ей придётся ко мне сначала на поклон идти, а уж потом на Украину ехать.
— Да, все, кто пытался на тебя бочку катить, затихнут и попрячутся.
— Ты теперь Пугачевой сможешь помочь с гастролями на Украине, — опять вставила своё веское слово Солнышко.
— Анатолий, а ты слышал новый анекдот про поручика Ржевского?
— Нет, расскажи.
— Тогда слушай.
Тургеневская барышня спрашивает у поручика Ржевского:
— Скажите, поручик, это правда, что в молодости вы были членом суда?
— Членом туда, членом суда! — ответил Ржевский, мечтательно глядя в
потолок. — Так и прошла вся молодость.
Мы все трое рассмеялись. Этот анекдот ещё не появился в этом времени и я рисковал прослыть не только сочинителем популярных песен, но ещё и анекдотов. А потом эта информация дойдёт до Брежнева и он попросит меня рассказать какой-нибудь анекдот про него. Вот тогда я и выступлю во всей своей красе. Я их около тысячи про него знаю. Слышал, что он анекдоты про себя даже собирает, вот я их ему кучу и подкину. Только не все сразу. Это удовольствие надо выдавать частями.
— Вот ты бабник, — заявила улыбающаяся моя вторая половинка. — Именно так, значит, вы мужики молодость свою проводите?
— Ну я же теперь член, не важно чего, суда или ЦК. Так, у меня время поджимает. Надо на репетицию спешить.
— Я прекрасно знаю тамошнюю начальницу, эту вашу Ольгу Николаевну, — сказал Анатолий, прощаясь с нами. — Строгая она уж слишком по поводу дисциплины.
— Мы с ней теперь друзья, после того, как я стал «внуком Брежнева».
— Через час слушайте на нашей волне ваши песни. И, кстати, радиослушателям очень понравился твой новый термин «демомания».
По дороге в Кремль мне позвонил Андропов.
— Здравствуй, Андрей, — сказал шеф КГБ и мой шеф, в частности, тоже, — текст сообщения прочитал?
— Так точно, — ответил я, решив немного поприкалываться, — ваше задание будет выполнено в срок и с минимальными потерями в личном составе.
— Опять ты со своими шуточками. Присмотрись к ней. В будущем она может стать знаковой фигурой, так считают наши аналитики.
— Ваши аналитики абсолютно правы. Она ею станет в скором времени.
— Значит, ты что-то уже знаешь?
— Совсем чуть-чуть, но буду работать в этом направлении.
— Вот это правильно. После поездки составишь мне полный и развёрнутый отчёт по этому вопросу.
— Сделаю, раз надо.
— Когда в ЦК подъедешь?
— После репетиции. С утра уже были назначены несколько встреч, которые я никак не мог отменить.
— Хорошо. Ты понял, что твоя задача — эстрада. Прежде всего нам необходимо найти и отобрать несколько исполнителей или музыкальных групп, которые бы, как и ты, были бы востребованы на Западе. Поэтому именно тебе и поручили это направление. Для остального тебе предложат несколько толковых заместителей, которые уже занимаются эстрадным направлением в отделе культуры ЦК. Но спрашивать, если что, будем за всё с тебя.
— Понял. Буду стараться оправдать оказанное мне высокое доверие.
Ну вот, значит, полегче мне будет. Не с нуля придётся начинать. Раз люди уже есть и давно по этому направлению работают, значит должен справиться. И не такими делами в прошлой жизни руководил.
— Андропов звонил? — спросила Солнышко.
— Да. ЦУ по работе в ЦК дал, — ответил я. — Хорошо, что в моём отделе уже люди имеются. У меня, всё-таки, более творческая задача стоит, по моему непосредственному профилю.
— Знаешь, мне вчера показалось, что Маша неровно к тебе дышит.
— Да ко мне все девчонки неровно дышат. Это же они ко мне, а не я к ним. Если ревнуешь, давай Машку уволим из репетиторов. Да и стилиста другого тебе найдём.
— Я не ревную и увольнять её не буду. Она девчонка порядочная, да и я ей доверяю. Но вот заметь, почему все девушки, кто с тобой общаются, в тебя потом влюбляются?
— Но люблю-то я только тебя. А ребята как на тебя все смотрят? Вот-вот, ты этого не замечаешь. И я не замечаю, что в меня кто-то влюбляется.
— Я, и правда, этого не замечаю. Да, ты правильно недавно говорил, что таков уж удел популярного артиста, особенно красивого. Мне теперь постоянно будет мерещиться, что тебя у меня хотят увести.
— Никто никуда меня не уводит. Любовь у меня одна и это ты, а на остальных у меня просто ни времени, ни сил, ни желания нет.
Успокоенная и довольная, Солнышко посмотрела на меня влюблёнными глазами. И я её поцеловал. Всё-таки, она лучшая из всех моих подруг. Мне с ней уютно и спокойно. Она одна для меня воплощает идеальный образ жены и хозяйки моего дома. С остальными меня связывает только постель. И только от Солнышка я хочу иметь детей, но, правда, попозже.
В КДС мы приехали даже раньше, поэтому «рафика» на нашем месте ещё не было. Мне эта дорога в Кремль скоро сниться по ночам будет. Пропуска на входе мы с Солнышком даже не показывали, нас и так все знали.
— Как же я соскучилась по этому дворцу и по этой атмосфере праздника, — сказала моя подруга, глубоко вдыхая воздух этого здания. — Прямо настроение сразу каким-то радостным даже стало.
— Ну ещё бы, — сказал я, чмокнув улыбающуюся Солнышко в щеку. — Артист без сцены умирает, правда, не сразу.
— Бери меня почаще с собой, ладно?
— Хорошо. Но скоро ты опять будешь плакать от этих концертов и говорить, что ты очень устала.
— Ну и пусть. Я уже отдохнула и соскучилась по выступлениям.
— А хочешь прямо сегодня выступить?
— А как?
— У меня есть с собой минусовка твоей песни «Когда я стану кошкой». Я Ольге Николаевне всё объясню. Я думаю, она поймёт. Скоро наши с Димкой должны подъехать. Я с ними встречусь, а потом найду нашу начальницу и договорюсь. А вот и Ольга Николаевна, сама нас нашла.
— О, вот и семейство Кравцовых к нам пожаловало, — сказала улыбающаяся Ольга Николаевна. — С Андреем мы видимся постоянно, а вот Светлану я давно не видела.
Мы расцеловались и пошли к нашей большой гримерке. По дороге я объяснил Ольге Николаевне мою просьбу.
— Соскучилась она по выступлениям, — сказал я ей в ответ на её удивленный взгляд. — Репетиции и запись песен — это не то. Ей на сцену очень хочется, живое общение со зрителями ей не хватает.
— Хорошо, — сказала Ольга Николаевна, обращаясь с Солнышку. — Пять минут погоды не сделают. А песня-то хорошая?
— Очень красивая, — ответила подруга. — Мы её только что зарегистрировали в ВААПе, поэтому проверку она прошла. Называется «Когда я стану кошкой».
— Андрей, ты решил вопрос со своим видеопроектором? А то тут сегодня ко мне уже двое подходили. Фамилии говорить не буду, но люди довольно известные.
— Вот письмо от Министра культуры, а вот согласие Москонцерта на передачу этого аппарата моему молодежному центру. Он уже зарегистрирован на нашем балансе, так что я теперь являюсь его официальным владельцем.
— Молодец, поздравляю. Теперь этим двум крыть будет нечем. В отместку они под тебя могут начать копать с другой стороны, так что будь к этому готов.
— По этому поводу хочу вас проинформировать, что я теперь член ЦК КПСС и курирую вопросы всей нашей советской эстрады.
— Ух ты, вот это да. Значит, я тоже тебе теперь подчиняюсь?
— Чисто формально. Вы же не поёте на сцене. Придётся вам только каждый раз согласовывать со мной репертуар концертов в КДС.
— Значит, ты теперь всех недовольных тобой артистов можешь к ногтю прижать?
— Легко. Так что передайте всем, особенно тем двум хитромудрым, что со мной лучше не связываться. Могу их в любой момент в Бурятию или ещё дальше, на Камчатку, с концертами отправить. Или за Полярный круг песни петь белым медведям.
