Василий Звягинцев - Андреевское братство

— Не судите да не судимы будете. Многое они успели сделать, и притом неплохо, но кое-где крупно просчитались. Очень трудно, скажу я тебе, работать в обществе, о психологии которого имеешь весьма приблизительное представление…

— А как же?.. — начал я и тут же осекся. Все верно, я ведь и сам оказался в аналогичном положении. Разница в шестьдесят и даже сто лет кажется небольшой, ты воображаешь, что все тебе в людях из прошлого (или из параллельного мира) понятно, ты ведь читал их книги, смотрел фильмы, более того, застал в живых современников этого мира. Своего деда, допустим, или, как я, того старика архитектора в вагоне… А ведь на самом деле… Даже собственного деда подчас очень трудно понять, вы словно говорите на разных языках, а он ведь уже адаптирован, прожил значительную часть жизни одновременно с тобой, изменился соответственно. А мы оказались в обществе своих прадедов, в их, так сказать, исходном качестве.

То же самое, разумеется, вынужден чувствовать и Новиков, тем более проживший год еще и в моем мире.

— Мы многое прозевали, — продолжил Андрей, не отделяя себя от своих товарищей. — Когда стало ясно, что фурункул вот-вот вскроется, действовать пришлось в форс-мажорных обстоятельствах. Тебя ввели в игру потому, что ты, во-первых, действительно человек бывалый, во-вторых — не похож на здешнего русского, вообще выглядишь и ведешь себя несколько странно на наметанный взгляд, а уж у Сиднея Рейли он более чем наметан. А мы знали, что аналитики «Системы» давно нас вычислили, поняли, что все упирается в весьма странных людей, появившихся неизвестно откуда и неизвестно чего добивающихся. Поскольку вообразить, будто имеют дело с пришельцами из будущего, у людей нынешнего рационального времени воображения не хватило, они условно согласились с подброшенной им дезинформацией, будто мы — реэмигранты, представители некоего еще более тайного и еще более могущественного сообщества, чем они сами. Ты, по счастью, очень для такой роли подходил.

— Да, Рейли мне говорил нечто подобное и подошел к истине довольно близко. Например, понял, что оружие вы изготавливаете методом молекулярной дубликации…

— Даже так? Умен был парень. Ну, тем более… Одновременно с нашим с тобой прибытием в форт стало известно, что из Лондона в Москву направляется агент-координатор, причем двойник, везущий последние инструкции своим и одновременно дезинформацию для нас. Та самая Людмила-Ванда. Вот у Шульгина с Кирсановым и возникла идея. Подставить им тебя. Причем, — Андрей поднял палец, — не просто подставить, но по собственным каналам сдать. Мол, имеется близкий к руководству «Братства» человек, обладающий важнейшей информацией, амбициозный, но нестойкий. Беспринципный. Очень любящий деньги и красивую жизнь, падкий до женского пола. Готовый при первом удобном случае перебежать на побеждающую сторону. А в том, что они близки к окончательной победе, у вождей «Системы» сомнений не было.

— Да, рекомендации блестящие. Так почему же мне сразу это не сказали? И пользы больше было бы, и риска меньше…

— Вот уж нет. Если тебе заранее сообщить все — ты бы себя обязательно выдал. Если не словом, так хоть взглядом. Слишком понимающим. А так все выходило крайне естественно. Ты проявлял интерес к Ванде, понятия не имея, кто она на самом деле, а она как раз разведчик умный и опытный…

— Была, — вставил я невольно.

— Умерла? При каких обстоятельствах?

Я вкратце доложил.

— Ну, бог с нею. Хотя и жаль. Мы имели расчет на серьезное, перспективное внедрение. На ситуацию «Бой после победы». А вот тебе заодно маленькое подтверждение моей правоты. Я о смерти Ванды не знал, ты знал — и автоматически этим знанием поделился. Просто, как я понимаю, к слову, без всякой цели и умысла.

— А разве…

— Какие у разведчика могут быть «разве»? Прямой вопрос тебе задан не был, подробного разбора мы еще не проводили, собственных планов, для реализации которых следовало бы довести до меня эту информацию (довольно важную, кстати), тоже. Значит, болтнул просто для красного словца.

— Ну знаешь! — возмутился я.

— Знаю. И про себя все знаю, и про тебя тоже. Отчего и придумали тебе именно ту легенду, а не какую другую. Но давай продолжим. — Новиков взглянул на круглые стенные часы в дубовом с медью футляре. Здесь у них вообще отчего-то очень много часов, и уличных, и в помещениях. Возможно, оттого, что наручные и карманные в дефиците.

— Минут у нас еще двадцать есть, а потом придется прерваться… Но я надеюсь уложиться. На контакт с Вандой ты вышел четко, вел себя… адекватно. Когда Шульгин выяснил, что именно им от тебя требуется, он передал тебе инструкцию. Мы успели подготовить «явочную квартиру», где наши партнеры обнаружили важнейшую для себя информацию. О планах действия правительства и людей «Братства», которая и убедила их в том, что успех гарантирован…

— Да уж, информация, которую добываешь в бою и которую противник защищал до последней капли крови, как ей можно не поверить? — согласился я. — Но неужели?..

Новиков и это предусмотрел.

— Конечно, при тщательном осмотре и обыске «трупов» об имитации можно было бы догадаться, для того и устроили мы контратаку. А заодно и чтобы еще больше упрочить твое положение. Дальнейшее тебе в принципе должно быть понятно и без моих объяснений. Сам все видел.

Да, остальное я видел своими глазами. И, вопреки всем прекрасным планам, имел три отличных шанса никому и никогда об увиденном не рассказать. Кроме разве что Артура.

Но об Артуре я намеревался поговорить с Андреем несколько позже. Сейчас для разрядки, а заодно и для удовлетворения собственного любопытства я спросил о предмете, никакого отношения к драматическим события не имеющем:

— Эти ваши роботы. Я же не совсем дурак. Имею представление об основных постулатах науки и техники, довольно существенно превосходящее вашу… — я вспомнил о гомеостате и установке пространственно-временного совмещения и уточнил: — по большинству параметров.

— Так. И что с того?

— Так вот подобные роботы существовать не могут. Я там немного поэкспериментировал с Герасимом. Мыслящий искусственный мозг невозможен. У нас созданы и работают компьютеры, производящие триллионы параллельных и даже взаимоисключающих операций, но до самостоятельного интеллекта им так же далеко, как таракану до шимпанзе…

Новиков снова засмеялся. Эта тема ему доставила больше удовольствия, чем предыдущая.

— Что ж ты о таракане так неуважительно? Триста миллионов лет существует и вполне все время процветает. Значит — не дурак.

А если серьезно — при чем тут мышление и человеческий интеллект? Я, признаться, понятия не имею, какое там у нашего главного компьютера быстродействие, но его явно хватает, чтобы наши роботы функционировали как раз по принципу охаянного тобой таракана или любого другого инсекта. Тщательно проработанные программы и объем памяти, достаточный, чтобы в долю секунды реагировать на любой входящий сигнал. А число таких сигналов хоть и велико, но вполне конечно. Пусть даже полсотни тысяч слов и столько же более-менее стандартных фраз. Плюс зрительная, иная акустическая, осязательная и обонятельная информация. Думаешь, рядовой сторож с двумя классами церковно-приходской в большем объеме информации ориентируется? Это при том, я подчеркиваю, что есть еще и стандартные программы, на девяносто процентов обеспечивающие заданное поведение…