— А-а-а-а!!!
Капитан в два прыжка добрался до убийцы. Штыком в живот, прикладом по голове. «Почему они не стреляют? Видимо, разрядили винтовки внизу, а перезарядить их не успели».
Следующий противник штыком действовал неожиданно умело, Алекс четырежды с трудом отражал его выпады, медленно отступая назад. Османиец не давал разорвать дистанцию, постоянно атакуя. И быть бы капитану, насаженному на вражеский клинок, да случайность спасла. Коварный камень вывернулся из-под османийского сапога, противник качнулся, восстанавливая равновесие. Алекс, воспользовавшись моментом, вогнал штык в синий мундир, ощутив, как хрустнуло сломанное ребро.
Обрадоваться удаче капитан не успел, в тот же миг чужой клинок вошел в его левое бедро. Алекс даже боли поначалу не почувствовал. Левая нога подломилась, и он оказался на камнях, с изумлением глядя на потемневшую от крови штанину. А потом пришла боль. И страх. «Перевязать надо, не то кровью истеку». А на подходе была вторая волна османийцев, в ней собрались не такие быстрые и более осторожные.
Торопливо достав из кобуры «голд», Алекс дважды пальнул по синим мундирам. Ни в кого не попал, но залечь заставил. Воспользовавшись передышкой, капитан, подволакивая левую ногу и отталкиваясь правой, заполз обратно на площадку и укрылся за камнем. Бинт он раздобыл в ранце убитого пограничника и торопливо начал заматывать бедро прямо поверх штанины.
«Скоро появятся». Алекс оперся спиной на камень, взвел курок револьвера. «Какой же он все-таки тяжелый, так и не нашел себе ничего полегче. Интересно, сколько пуль удастся выпустить? Две или три? Сейчас увидим». Время шло, а противник не появлялся, хотя, давно уже было дойти до площадки не особо торопясь.
Первый же руоссийский солдат, ворвавшийся на заваленную убитыми и ранеными площадку, едва не заколол Алекса штыком. Грязный, потный, с выпученными глазами и перекошенным от ярости ртом, он еще не отошел от горячки боя. С трудом удержав винтовку с примкнутым штыком, он несколько секунд рассматривал неведомо откуда здесь взявшегося руоссийского офицера. Потом заметил среди синих мундиров серые шинели остальных пограничников. Живых и мертвых.
Обернувшись назад солдат крикнул.
— Раненые здесь! Санитаров сюда давай! Санитаров!
Неподрессоренная телега со скрипом тряслась по каменистой дороге. Ну, хоть сена подложить догадались, но все равно время от времени, раненую ногу дергало болью. Жесткий ранец под головой. Сосед с замотанной бинтами головой иногда стонет. Молодой лейтенант, года не прошло, как из училища был выпущен. Шел в первых рядах штурмующих, а когда руоссийцы добрались до перевала, получил прикладом по голове. Вторые сутки без сознания, выживет ли — неизвестно.
Тогда, на перевале, Алексу, как офицеру, перевязку сделали первому, только потом занялись остальными пограничниками. Затем он до полудня лежал вместе с остальными ранеными у дороги, глядя на проходящие мимо роты. Солдаты шли свежие, здоровые, упитанные, на свое возможное будущее старались не смотреть. А они лежали, перебинтованные, окровавленные, стонущие и молчаливые, шевелящиеся и неподвижные. Лежали и ждали, когда их, наконец, погрузят на телеги и отвезут в госпиталь. Дождались не все.
— Эй, как тебя там, когда в Текуле будем?
— Завтра к вечеру, — буркнул возница.
Алекс хотел было одернуть мерзавца, да передумал, что с этой нестроевщины возьмешь? Санитарный транспорт только что разминулся с батальонной колонной. Между прочим, третьей за сегодняшний день. Это означало, что на Гатуни выдвигается целая пехотная бригада, что вселяло уверенность в успешном исходе всей операции. Что ни говори, а план генерала Новославского удался, хоть и с задержкой на одни сутки. Оставалось только взять город и выйти к морю.
Где-то далеко впереди, транспорт растянулся версты на две, захлопали выстрелы. Алекс нащупал кобуру и потянул из нее револьвер.
— Что там случилось?
— Да хрен его знает.
Возница извлек откуда-то короткий кавалерийский штуцер, снятый с вооружения где-то в год рождения Алекса Магу, сноровисто забил в ствол патрон и сейчас возился с капсюлем. Выбивая из дороги пыль, к месту перестрелки проскакали несколько кавалеристов из охраны транспорта. Только торопились они зря, перестрелка была короткой, всего по несколько выстрелов с обеих сторон, после чего, все стихло.
Минут десять спустя, кавалеристы вернулись обратно неспешным шагом.
— Что там случилось?
Разглядев на плече раненого офицерский погон, передний всадник остановился.
— Все в порядке, господин капитан. Пальнули какие-то дураки издалека. Потерь нет. Сейчас двинемся дальше.
— Свободны, унтер-офицер.
— Слушаюсь, господин капитан!
Унтер тронул свою лошадь, за ним проехали остальные. Алекс вернул «голд» в кобуру. «Нападение и в самом деле было нелепым. Взять с раненых нечего, а эскорт у санитарного транспорта очень приличный. Зачем тогда было стрелять без всякой надежды на попадание куда-либо. Странная история».
Возница, тем временем, снял капсюль с запальной трубки и спрятал штуцер на дне телеги. Вообще-то, огнестрельное оружие нестроевым иметь не положено, но этот раздобыл где-то.
— Откуда он у тебя?
— Горы. Н-но, пошла!
Телега, скрипнув, поползла дальше.
В Текуль транспорт прибыл уже в сумерках. Вместо добрейшего Золича-Феоба, раненых принимал незнакомый молодой лекарь, усталый и решительный.
— Здесь у нас кто?
— Капитан Магу, — представился Алекс.
Так и не пришедший в сознание лейтенант, естественно, промолчал.
— Та-ак.
Врач зарылся в какие-то свои бумаги.
— Вот, есть такой. Ранение левого бедра холодным оружием.
— Штыком.
Но лекаря такие подробности не интересовали. Откинув укрывавшую Алекса шинель, он принюхался к ране, затем тронул лоб капитана.
— Этого — к Сетниковой, лейтенанта в пятую палату.
И также решительно двинулся к следующей телеге. Санитары перегрузили лейтенанта на носилки и унесли в лазарет. Возница тронул лошадей, и те повлекли повозку с полкового двора.
— А что, в лазарете мест не хватает?
— Какое там! Только самых тяжелых в лазарет кладут, остальных по обывателям распихивают. Господ офицеров, обычно, к Сетниковой. Там чисто и кормят хорошо.
До заведения госпожи Сетниковой добрались, когда уже стемнело. На стук вышли сама хозяйка и медицинская сестра в сером платье с белым передником. Аврелия Архиловна признала Алекса с первого взгляда.
— Лейтенант Магу, вы ли это?! К нам-то какими судьбами? Мы слышали вы где-то в столице, чуть ли не в гвардии. Надеюсь, рана не очень серьезная?
