Вот и займитесь, а я пока решу, что с вами делать.
Подумать, правда, стоит. Всё же иметь в должниках надворного советника очень выгодно. Особенно экспедитора Канцелярии.
* * *
Княжеский суд завершается, и я, разбогатев на одну ткацкую фабрику, один коттедж и остальное имущество Георгия Лобова по мелочи, выхожу из зала заседания. Хотя, стоит заметить, что фабрику князь разделил между мной и Свиридовым. Мне досталось шестьдесят процентов уставного капитала, Анатолию — остальные сорок. Ему также передали второй коттедж и автомобильный парк умершего от инсульта ответчика. Так что никто в обиде не остался. Ну, разве что душа Георгия, сейчас агонизирующая в потоках Анреалиума.
У парадного выхода здания суда толпятся журналисты.
— Господин Беркутов, — выступает вперед длинноногая репортерша с блокнотиком. — Разрешите пару вопросов?
— Если только пару, — улыбаюсь, очаровывая красотку.
Она подзависает и один из репортеров опережает ее:
— Тверская правда. Какова была причина вашей опеки Прошкиной Оксаны, очень серьезной опеки, надо отметить, ибо вы, в прямом смысле, сражались с Лобовым Георгием, ветераном Афгана?
— Вижу, вы в курсе и про нападение на мой дом и про дуэль. Причина одна-единственная: Оксана была в беде. А еще она мой любимый учитель. Любой дворянин был бы обязан поступить также.
— Дамский клуб. То есть, вы не состояли в любовных отношениях с сударыней Прошкиной?
— Когда я взялся защищать Оксану, а затем отбивал атаку Лобова на усадьбу, мы с моим учителем не состояли в близких связях.
Среди репортеров поднимается недоверчивый ропот. Но, вообще, я не соврал ни капли. Оксана ко мне в спальню пришла позже.
— Светский взгляд. У вас уже есть невеста? — задает вопрос та самая длинноногая крошка. — Либо любимая девушка?
— Кажется, мы договаривались на пару вопросов, — усмехаюсь. — Они исчерпаны.
— Прошу вас, господин Беркутов, — канючит журналистка, стреляя глазками.
— Так и быть. Отвечу, но лишь наполовину — невесты нет, — засматриваюсь на опечаленную симпатичную мордашку. — Вы можете попытаться записаться на эксклюзивное интервью. Возможно, у меня появится время. Передайте контакты моей помощнице, — указываю на Досю позади.
— О, конечно! — сразу подбирается красотка.
Дося с безэмоциональным лицом забирает визитку у журналистки. Мы двигаемся к своей машине. Рядом припаркована «Волга» Свиридова. Аристократ еще не уехал. Сурово смотря мне в глаза, он сует руку в карман пиджака. Взгляд у Анатолия такой, будто сейчас достанет «Глок семнадацать» и выстрелит в упор.
— Арсений, приглашаю тебя на бал в честь именин племянницы. — протягивает он конверт.
Звучит как предложение о мире. Давно пора.
— Обязательно буду, — принимаю приглашение.
— Все важные моменты указаны в открытке, — на прощание бросает Анатолий. Он садится в машину и уезжает. А я задумываюсь, кого бы пригласить на бал.
* * *
День финала подобрался незаметно. Казалось, вчера я еще только услышал о странной игре под названием Грон, а сегодня уже сражаюсь за первенство в сезоне.
Атаман собрал всю ватагу в раздевалке. Некогда любоваться вводными танцами «боевых подруг». Сражаться нам предстоит с серьезным противником. У «буйволов» оба штурмовика — Кметы. Род и Полевик. Гравитация и песок. Остальные члены тоже опытные игроки, почти каждый претендует на получение спортивной стипендии в колледж или старшую школу. А значит, противник покажет всё, на что способен. Зачем богатым аристократам казенная оплата за учебу? Незачем. Борются вовсе не за деньги. Стипендия закрепляет за игроком место в команде колледжа. По-другому никак не попасть в лучшие сборные Империи.
Ребята волнуются, сидят с поникшими лицами. Сейчас им, как никогда, нужна мотивация. Смотрю с намеком на Богдана. Атаман тут же подрывается:
— Кхе…кхе… «Коршуны», соберитесь. Сейчас мы выйдем и как зададим, и всё будет круто? — как-то вопросительно он заканчивает. Блин, рыжий, ты тоже что ли трясешься, как банный веник. Так не годится.
Приходится взять настрой команды в свои руки. Зашнуровав буцы, поднимаюсь со скамьи.
— Атаман хотел сказать, что «буйволам» жопа, — гроновцы удивленно поднимают головы. Отлично, внимание привлечено. — Да, жопа. Потому что сейчас в этой раздевалке сидит лучшая ватага города. И никакие «коровы» не справятся с ней, — раздаются несмелые смешки. — А еще, бойцы, забейте на противника. Неважно против кого играем, мы здесь не ради него. Мы здесь ради себя. Сегодня последний наш матч. Сыграем — и на этом всё, понимаете? Наши судьбы навсегда разойдутся разными дорогами. И как мы хотим запомнить нашу последнюю игру? Лично я хочу выложиться на полную катушку. Хочу, чтобы вы запечатлели на всю жизнь меня, как непобедимого красавчика, — усмехаюсь, и все дружно повторяют улыбки. — А кем вы хотите запомниться друг другу? Я скажу вам кем — НЕПОБЕДИМЫМИ КОРШУНАМИ!
— КОРШУНЫ!!! — дружный рев двух десятков глоток отдается эхом от железных шкафчиков. Гроновцы повскакивали, лица горят возбужденным румянцем.
Я поворачиваюсь к Богдану:
— Веди нас к победе, атаман.
— Да! — кивает рыжий и первым выходит из раздевалки. За ним следую я и остальные.
Зрители встречают нас оглушительными аплодисментами. Я никогда еще не видел эти трибуны настолько переполненными. Люди едва не выпадают за перила. Вот это драйв! Вот это буря эмоций! Вот это трамплин для Феникса!
Ну, полетаем же.
Глава 8 — Буйволы vs Коршуны
Мне не нужно привыкать к реву трибун. Не впервой. Буйство восторженной толпы — моя стихия. Зато остальная ватага чуть растерялась от такого бешеного внимания. На финал пришло больше народу, чем на все игры вместе взятые.
Под одобрительный гомон болельщиков стартовые составы выстраиваются в центре поля друг против друга. Сразу, что бросается в глаза — вражеские авангардники. Они просто огромные, точно буйволы. Двухметровые акселераты. Наша перва линия теряется на их фоне. Бегать — это не про этих здоровяков, зато стена выйдет неприступная. Заколебусь прорываться.
Форма «буйволов» тоже впечатляет. Черные футболки и золотые шорты. На груди, прямо над номером, эмблема с толстыми рогами.
Жмем руки соперникам. Руслана ручкается с голенастой брюнеткой — на ее бледной, как снег, щеке вытатуирована черная «двойка». Истома Бригина, Кмет-песочник. Я же приветствую другого Кмета. Брюнет, на щеке такая же клякса, только уже «единица». Истислав Щекин, будущий родственник Оксаны. Кмет стиля Род.
— Чего вылупился? — неприязненно морщится Истислав. Борзый парень, агрессией так и веет.
— Да вот гадаю, за что тебе «кол» влепили, — усмехаюсь. — Да еще так наглядно.
— Я — альфа, — тычет себя он пальцам в татуировку, затем кивает на брюнетку. — Моя невеста — бета. А вы, «коршуны», все шестерки.
— Хреновый ты математик, — не принимаю в обиду его оскорбления. — Посмотрим, как играешь.
— Посмотришь, — кивает он. — Если
