– Позвольте представиться, господин десятник, – произнес стоявший в тени человек. – Я – маркиз фон Гауфт, офицер при особе его величества короля Стефана. Прошу меня извинить за столь тщательные меры предосторожности, предпринятые мной для нашей беседы. Уверяю вас, что они вызваны исключительно тем чувством глубокого уважения, которое я испытываю к вашей боевой репутации. Но если вы дадите слово, что спокойно меня выслушаете и при этом не попытаетесь захватить в заложники или уничтожить, то рейтар уйдет.
– Даю слово, – после минутных раздумий твердо произнес дружинник.
– Свободен! – коротко приказал своему бойцу фон Гауфт, и тот вышел из землянки, звеня тяжелой броней.
– Как вам наверняка известно, господин десятник, Король Стефан Баторий – истинный рыцарь, – продолжил маркиз, по-прежнему оставаясь в тени. – Рыцарь без страха и упрека. Услышав историю о вашем подвиге, когда вы фактически в одиночку отбивались от наших превосходящих сил, он пришел в восхищение. Такое же одобрение короля вызвал и рыцарский поступок пана Голковского, гусарского ротмистра, который предложил вам в безвыходной для вас ситуации поединок один на один. Взрыв башни прервал эту возвышенную эпическую сцену. Однако вы живы, и, благодаря стараниям королевских лекарей – здоровы. Король уверен, что лишь случайность помешала вам принять вызов господина ротмистра. Если это так, то король готов позволить провести этот рыцарский поединок. Он дает вам свое королевское слово, что если вы победите господина ротмистра в честном бою, то беспрепятственно сможете покинуть наш лагерь и вернуться в ваш город безо всякого выкупа. Честь и слава рыцаря для короля превыше всего. Что передать моему королю?
Михась молчал, словно не веря своим ушам. Маркиз терпеливо ждал, пристально вглядываясь в лицо дружинника.
– Я согласен, – наконец прервав затянувшееся молчание, просто и твердо ответил Михась.
– Прекрасно! – воскликнул фон Гауфт. – Король не ошибся в вас! Теперь позвольте оговорить условия. Поединок состоится послезавтра. Таким образом, у вас имеется два дня для подготовки. Если вы дадите честное слово рыцаря… то есть русского дружинника, что не попытаетесь бежать, шпионить или вредить нам каким-либо иным образом, то я переведу вас из этой землянки в расположение своего отряда, в отдельный комфортабельный шатер. Вам будет предоставлена шпага по вашему выбору, манекен, партнер для упражнений. Я готов пригласить вас за свой стол, если вам будет угодно разделить со мной трапезу. Если нет – вам в шатер доставят еду и напитки. Согласны ли вы на эти условия?
– Согласен! – на этот раз без раздумий ответил Михась.
– В таком случае прошу вас следовать за мной. Разумеется, вы не сможете свободно разгуливать по лагерю вражеского, то есть нашего войска в одиночку. Для вашей же безопасности я буду сопровождать вас, а в расположении моего отряда будет дежурить охрана. Король не допустит, чтобы вы подверглись нападению со стороны горячих голов из числа его солдат, обозленных неудачей предпринятого нами штурма.
Маркиз шагнул к выходу и широким жестом распахнул перед дружинником дверь.
Михась проснулся за пять минут до побудки, как это положено десятнику. Если бы он был в Лесном Стане, или в походном лагере дружины леших, то он бы тут же вскочил, умылся и оделся, чтобы повторить для своего десятка команду «подъем!», которую вот-вот подаст дежурный по сотне. Но сейчас дружинник лежал неподвижно на узком, непривычно мягком и удивительно удобном ложе в небольшой, но роскошной шелковой палатке, стоящей в центре лагеря вражеского войска. Снаружи дул довольно сильный ветер, поднявшийся ночью, но двойные туго натянутые стенки палатки лишь слегка колыхались, создавая ощущение уюта и покоя.
Пронзительно запела труба, вслед за ней зазвучали на разных языках команды неприятельских десятников, сливаясь в общий могучий гул.
«Ну, что ж… Подъем войскам!» – невесело усмехнулся про себя Михась и нарочито резко, одним рывком вскочил на ноги. Сегодня он перестанет быть пленным, и будет биться на поединке с оружием в руках. Дружинник вышел из шатра голым по пояс, умылся, сделал легкую разминку. Часовые на периметре пристально таращились на него, не скрывая профессионального любопытства и запоминая незнакомые упражнения. Впрочем, большинство упражнений на утренней зарядке во всех армиях мира были и останутся одними и теми же.
Завершив разминку, Михась вернулся в шатер, надел рубаху и ремень. Скрытый от посторонних глаз плотными шелковыми стенками, он, взяв в руку подсвечник вместо сабли, несколько раз повторил комбинацию, которую придумал за эти два дня, чтобы отразить атаку соперника и нанести ему смертельный удар. Тренируясь на поляне, перед шатром, под пристальными взорами окружавших его часовых, дружинник проделывал простые базовые фехтовальные элементы. Ему важно было восстановить после контузии гибкость и подвижность тела, крепость руки, державшей саблю. А по вечерам, в шатре, когда никто не мог его видеть, он тренировал свою домашнюю заготовку для предстоящего боя. Если Анюта сказала правду, и тот гусар, с которым дружиннику придется сойтись в поединке, действительно начинает схватку длинным прямым выпадом в грудь с переводом в бедро, тогда комбинация, которую только что в сотый раз проделал Михась, сулит ему верную победу. Если Анюта сказала правду… А если – нет?
«Но какой ей смысл врать? – снова и снова задавал себе этот вопрос дружинник. – Ну, увижу я, что гусар ведет бой не так, как она рассказывала. Ну и буду с ним биться соответственно. Не в первый раз саблю в руки беру. Всякие виды видывал, и один против многих выстаивал. Еще поглядим: кто кого!»
Михась поставил подсвечник обратно на изящный дубовый столик, машинально разгладил рубаху под ремнем, загнав складки за спину, надел берет и не спеша вышел из шатра. Разгулявшийся ветер едва не вырвал полог у него из рук.
«А на озере-то, небось, сильный шторм», – подумал почему-то дружинник. Впрочем, он тут же забыл эту мимолетно мелькнувшую мысль, поскольку увидел, как к нему навстречу торжественно шествует маркиз Генрих фон Гауфт в сопровождении нескольких офицеров.
Маркиз отвесил Михасю изящный церемонный поклон. Дружинник, отвечая на приветствие, привычным жестом поднес ладонь к берету.
– Готовы ли вы к поединку, господин десятник? – вежливо осведомился главный королевский шпион.
– Всегда готов! – чуть усмехнувшись, ответил Михась, переведя на русский язык девиз разведчиков-скаутов из милой его сердцу английской морской пехоты.
– В таком случае, прошу вас следовать за мной. Как и положено по правилам рыцарского поединка, сабли будут предложены на выбор вам и вашему противнику на ристалище непосредственно перед схваткой.
