— Ещё и линкоры на мне? — спросил я просто для порядка, даже ничуть не расстроившись. Подумаешь, одним заведомо безнадёжным делом больше.
— Скажи спасибо, что не типа "А" для Дальнего Востока с 16-дюймовой артиллерией, — "поддержал" меня морально нарком ВМФ. — Другое КБ в конкурсе победило.
— Горазд ты, товарищ флагман флота первого ранга задачи нарезать… Извини, дорогой Иван Кузьмич, не могу тебя в ответ не порадовать, — злорадно оскалился я в предвкушении. — А то будешь потом говорить, что жизненно важной информацией, то бишь непроверенными слухами, с тобой не поделились. Соберись и внемли! Японцы планируют в ближайшем будущем строить или уже строят суперлинкоры типа "Ямато". И пушки на них будут устанавливаться аж 460-миллиметрового калибра. Вот так. Кстати, торпеды у азиатов тоже калибром за шестьсот точно и кислородные. С немыслимой дальностью, скоростью и зарядом. Надёжные, лучшие во всём буржуазном мире.
— Это точно? — встрепенулся нарком.
— Издеваешься?
— Ладно, проверим, — шлёпнул по столу ладонью Кожанов и вдруг неожиданно сказал. — Жаль японских баб.
— Ты, Иван Кузьмич, о чём это?
— Да, понимаешь, попалась мне тут книжка, почитываю на досуге для практики в иностранных языках, — отмахнулся нарком. — Какой-то Фрейд написал. Не слышал? Там всё по психологии, вот я и решил, что может быть полезно для работы.
— Ну и как? Помогло? — чуть не заржал я в ответ.
— Да какое там… Он всё от баловства выводит. Вот, тех же японцев взять. Непременно бы сказал, что раз они такие большие стволы и торпеды делают, значит у них кое-что не отросло как надо. Вот я их баб и пожалел. Ерунда всё это, конечно. Вот то, что 23-й проект псу под хвост летит, это плохо. Это значит, всё с нуля. Начиная с вооружения.
Оставив комфлота в глубокой задумчивости, я распрощался. Настроение моё, несмотря на новые заботы, поднялось, так как огорчения наркома по поводу линкоров я не разделял. Совсем. Как пить дать новые пушки, да поболее, чем у японцев, новый проект корабля, заводы подготовить. Точно до войны не успеем начать в металле это бесполезное дело. Оно и к лучшему, нам бы танков, самолётов и пушек побольше.
За рулём, на обратном пути на свой остров, ещё раз прокручивая состоявшийся разговор, я решил, что суету устраивать и планы ближайшие менять не буду. От лишних телодвижений планомерная работа только страдает. И так с сентября всё никак в Сормово выбраться не могу, каждый раз что-то мешает. Между тем, в лодочной "шарашке" уже рапортуют, что задачу по впихиванию быстроходных дизелей в проект подлодки "С" уже выполнили, благодаря чему получили качественно новый корабль. Интересно, чем они так уж кардинально превзошли своих вольных коллег из заводского КБ, адаптирующих германский проект к советским производственным реалиям. Тем более, что с принимающей стороной уже договорено, мой самолёт ждут там завтра. Конечно, самолёт не личный, просто аэроклуб в Южном порту, с увеличением числа машин и пилотов, поднялся на ступеньку уровнем выше. Раньше его гидросамолёты, взлетая и садясь на разливе вдоль левого берега, в стороне от основного судоходного фарватера и как раз напротив моего острова, только катали народ над Москвой, а с осени гидроаэродром стал обслуживать местные перелёты воздушных такси. Расписания никакого нет, но всегда можно заказать самолёт. Если без дозаправки на месте прибытия, так вообще в любой момент. Причём и точку посадки пассажир может выбрать любую, лишь бы там мог приводниться поплавковый гидроплан. А если рейс дальний, то заказ надо было делать за сутки и маршрут прокладывался только до действующих аэродромов таких же аэроклубов. Временной зазор был необходим для извещения-согласования, чтоб не как снег на голову свалиться. Кстати, снег, вернее зима, аэроклубу никак не помешали. Аэропланы просто переставили с поплавков на лыжи, стали поднимать машины в воздух со льда, заодно расширив географию перелётов обычными сухопутными аэродромами. Для меня — очень удобно. Считай, из дома вышел пешочком, в самолёт сел и вперёд. Ни на какой Центральный аэродром тащиться не надо.
Но перед этим, поскольку мысль о подводном оружии прочно засела в голову и уже успела превратиться в сверхценную идею, я заглянул на судостроительный завод. Директор Белобородов встретил меня с распростёртыми объятиями в весьма хорошем расположении духа. Угостил чаем и даже предложил чего-нибудь покрепче, обосновав это тем, что перед чаем даже нищим наливают, а нам до сумы далеко. Понять его было можно, планы перевыполнялись, корабли строились и ремонтировались, угрозы для навигации следующего года не намечалось, о чём Белобородов мне с чувством глубокого удовлетворения и сообщил.
— Перевыполняешь, значит? — переспросил я для порядка. — Молодец! А скажи-ка мне дорогой товарищ директор, нет ли у тебя свободных мощностей, чтобы для меня герметичную башню построить полтора на полтора метра, да высотой метров пятнадцать? Да с этажами внутри по два метра? Да ещё с иллюминаторами и отверстиями, чтоб руки можно было по плечи высунуть на каждом этаже?
— А тебе зачем такое? — вытаращил на меня глаза директор.
— Для подводных работ в шлюзе.
— Брось. Вон, в пароходстве с водолазами договорись лучше, чем ерунду выдумывать, — отмахнулся Белобородов. — Дешевле выйдет. Представляешь, сколько я с тебя за эту подводную каланчу запрошу?
— Цементом возьмёшь?
— На что он мне? — удивился директор, но вместе с этим в его взгляде промелькнул интерес.
— Ну, раз тебе цемент не нужен, так я на ЗИЛ пошёл, — ответил я, вставая со стула.
— Погоди, погоди! Чего вскакиваешь сразу то? Присядь! — засуетился Белобородов. — Сколько дашь?
— А сколько в ту каланчу влезет, столько и дам.
— Так погоди, погоди, — засуетился главный местный судостроитель, доставая бумаги с карандашом и делая подсчёты. — Цемент лежалый поди?
Я кивнул, не отрицая.
— Полсотни тонн, стало быть сто пятьдесят кубов бетона примерно, — пробурчал себе под нос директор и гораздо громче заключил. — Маловато будет!
— Побойся Бога, я ж не линкор у тебя тут выпрашиваю, а ящик обыкновенный!
— А я не спрашиваю у тебя, откуда ты тот цемент взял!
— Да хоть бы и спросил, мне скрывать нечего! Маршал Ворошилов отдал. Говорит, бери, я всё равно выкидывать собирался!
— Врёшь!
— Вот те крест!
— Тебе, как члену ВКП(б) божиться не пристало! — назидательно заметил Белобородов. — А обманывать товарища по партии — тем более.
— Так мы не на партсобрании, а врать я с детства не приучен. И вообще, дотошный ты, пойду к Рожкову, — снова сделал я вид, что поднимаюсь.
