– Последнее потому, что в настоящее время ни с одним мужчиной не делите ложе или просто не любите разговаривать после секса?
У нее вспыхнули щеки.
– Перестаньте меня допрашивать, Роган!
– Поверьте, для того, что мне хочется сделать, это лучше знать.
Она увидела, каким горячим стал ласковый взгляд Рогана, и теперь старалась на него не смотреть. Она чувствовала себя очень неловко в тонком купальнике.
Элизабет облизнула соленые от морской воды губы:
– Не пора ли нам возвращаться, Роган? – Она вскинула на него испуганные глаза, потому что он обнял ее за шею и потянул к себе. – Роган!
Но протестовала она без особого энтузиазма, подчиняясь неумолимой силе.
Завороженная пристальным взглядом Рогана, Элизабет даже пошевелиться не могла. Ее губы уже раскрылись ему навстречу. Тогда он крепко прижал ее к сильному телу и жадно поцеловал.
Элизабет откликнулась немедленно. Не помня себя, она положила ему руки на грудь, а потом впилась пальцами в мощные плечи. Она и не подумала сопротивляться, когда Роган опрокинул ее на камень, благо камень был плоский. Она совсем потеряла голову…
Они целовались жадно, отчаянно. Ее руки бессознательно блуждали по его спине, иногда натыкаясь на шрамы. Ей хотелось поцеловать каждую ранку на теле Рогана. Он это чувствовал, и от этого его поцелуи становились еще более глубокими. Большим пальцем он обвел контуры ее груди, коснулся затвердевшего соска…
Она хотела… О боже, она жаждала…
Элизабет оторвалась от него и выдохнула:
– Пожалуйста, Роган!.. – И вдруг вскрикнула. Потому что он наклонил голову, прямо с тканью вобрал сосок в рот и начал ласкать его языком.
Между ними оставалось так мало одежды, всего лишь тонкая ткань, и все же это было слишком трудной преградой. А Роган хотел увидеть ее всю, погладить и поцеловать каждый кусочек ее нагого тела…
Он слегка откинулся, посмотрел на нее потемневшими глазами и начал одну за другой медленно стягивать с ее плеч бретельки купальника. И вот ему открылась ее грудь. Высокая, пышная, с темно-розовыми, прекрасными в своем пробуждении сосками.
Он накрыл ладонями обе груди. На бледно-сливочной коже Элизабет загорелые руки Рогана казались еще темнее. Элизабет уже полусидела, опираясь руками о камень. Она даже подалась к нему, словно предлагая себя. Роган застонал, потому что почувствовал пульсацию в бедрах. Один сосок он опять взял в рот, а другую грудь ласкал рукой.
Элизабет отзывалась всем телом. Она даже выгибалась навстречу Рогану, чтобы ему было удобнее. Возбуждение Рогана настолько возросло, что он почти терял контроль над собой. Ему представлялись губы Элизабет на своем теле…
Он вдруг тяжело задышал, поднял голову и попросил:
– Потрогай меня, Элизабет. Ради бога, потрогай…
Она сразу повиновалась. Ее рука осторожно поползла вниз, вдоль плоского мускулистого живота, пока не натолкнулась на нетерпеливо пульсирующую выпуклость.
Роган немного отодвинулся и скинул трусы. Элизабет легонько коснулась его и тихо застонала. Она и сама чувствовала такое возбуждение, как будто внутри ее находилась туго скрученная пружина, готовая развернуться в любую секунду. И она не стала сопротивляться, когда Роган спустил купальник еще ниже. Потом еще ниже, пока не обнажил Элизабет полностью.
Ноги Элизабет раздвинулись сами собой. Она продолжала ласкать Рогана, а он ритмично ласкал ее согнутыми пальцами.
Внезапно он простонал:
– Если ты сейчас же не остановишься, то я…
Он опустил руку, чтобы оттолкнуть ее, а вместо этого раздвинул ей ноги еще шире и встал между ними на колени. Теперь он разглядывал обнаженную Элизабет. А она не могла оторвать от него глаз. Она даже испуганно вскрикнула, когда он провел рукой по внутренней поверхности ее бедра. Она видела темную страсть в его глазах. Понимала, насколько он возбужден.
Элизабет кончиком языка облизала пересохшие губы. Она тоже от страсти с трудом балансировала на краю кульминации.
– Не сейчас, Элизабет! – медленно выговорил Роган и продолжал водить пальцем по ее телу. Вверх, вниз…
Он не прекратил этих мучительно-нежных движений, даже когда снова начал целовать ее соски. Пальцы Элизабет запутались в его волосах.
Она потянула его за волосы и отчаянно вскрикнула:
– Пожалуйста, Роган. Пожалуйста…
– Скажи еще раз, Элизабет, – простонал он. – Назови меня по имени, черт возьми!
– Роуг, – измученно выдохнула она.
– Да! Скажи еще раз, Бет! – прохрипел он.
– Роуг, Роуг, Роуг! – вскрикивала она при каждом прикосновении его губ, пока он неспешно целовал то плоский живот, то бедра.
Элизабет выгнулась и затрепетала всем телом. Ей показалось, что тело ее сейчас разлетится на тысячи осколков. А Роган продолжал действо до тех пор, пока обессиленная и пресыщенная Элизабет не распласталась на камне.
Почувствовав неприветливую прохладу камня, Элизабет в тот же миг вернулась к действительности.
«Где я? С кем? Что со мной только что произошло?»
Минуту спустя, когда Элизабет так и не опустила руку, которой закрыла лицо, Роган сухо пробормотал:
– Мне всегда жаль впустую потраченных эмоций.
«Можно подумать, если она не будет меня видеть, то как будто ничего и не было? Смешно, если учесть, что мы оба все еще голые…»
Роган лежал рядом, опираясь на локоть, и смотрел на нее. На груди Элизабет виднелись розоватые пятна от прикосновения утренней щетины Рогана, розовые соски чуть потемнели от прилившей к ним крови…
Он прерывисто вздохнул:
– Бет…
– Я сейчас ни о чем не хочу разговаривать! – выпалила она и наконец, убрав руку с лица, взглянула на Рогана.
– Вот как? – разочарованно протянул он.
– Вот так!
Элизабет села и взглянула на отброшенный купальник. Он валялся довольно далеко, превратившись в мокрый, скомканный, очень непривлекательный комок.
«О господи!.. Что же со мной случилось? Как могла позволить себе настолько распуститься в объятиях Рогана? Боже, какая же я дура!»
– Какие у тебя мягкие волосы…
– Не прикасайся ко мне! – Элизабет передернуло, как будто он ее уже коснулся.
Рука Рогана упала, а глаза сердито потемнели.
– Кажется, несколько минут назад ты против этого не возражала!
Щеки Элизабет запылали, она отлично помнила, как только что сама умоляла его о близости. Как она была возбуждена – до боли. Как необходимо ей было освобождение. И как она выпрашивала его у Рогана…
То, что он с ней сделал, она даже представить себе раньше не могла. Элизабет с трудом проглотила комок в горле и отвела глаза:
