Самая главная цель тайных сообществ подчинить себе, своим идеям, купить, в конце концов, руководителя той или иной структуры, имеющей самое прямое или косвенное влияние на принятие решений. Для нивелирования документа во время его прохождения по инстанции достаточно внести весьма незначительную и незаметную согласованную корректировку в трех ниспадающих точках, порой хватает и двух воздействий на ключевых этапах. Это можно сравнить со стрельбой из винтовки. Первый этап – некачественный патрон. Второй – чуть сбитый прицел. Третий – не совсем честный корректировщик. При таких условиях, даже самый лучший призовой стрелок ни за что не поразит цель. А после соревнований можно устроить травлю, обвинить во всех смертных грехах, выбить надолго из равновесия и отбить желание дальше заниматься спортивной стрельбой. Действия для получения такого результата отличаются строгой согласованностью. А исполнители на каждом этапе, как правило, не знают о существовании других. Все это относится к теории дистанционного управления сложными процессами. Это серьезная наука с четко отработанным алгоритмом. Не смотря на развитие коммуникационных технологий, суть остается без изменений на протяжении пяти тысяч лет. Одинаково эффективно работает во всех отраслях.
В бывшей архирейской келье, Сергей Николаевич стоял на вытяжку перед столом, покрытым красной скатертью. За ним сидело трое. Сам начлаг, его зам по работе с личным составом и собственной персоной Кураков. Ну, куда же без него в тюрьме. Это все равно, что пионерский лагерь без вожатого активиста. Скучно и уныло.
– Заключенные Карповский, статься 58, часть третья…- отбарабанил он.
Причем, четко и ясно. Как и требовало положение о представлении заключенных начальственным лицам. Начлаг открыл папку, перелистал страницы. Старательно изобразил внимание к исписанным страницам. Было же ясно, что с делом он ознакомился заранее. Так нет, необходимо было произвести впечатление на врага народа. Несколько раз поднимал голову от бумаг, и бросал задумчивые взгляды на зека. Вроде бы сомневался, правильно ли он поступает, пригласив его на рандеву, или пока не поздно отправить его в каморку-лабораторию? Пусть со своими мышками забавляется. Ну, какой талант пропадает. Настоящий артист! Карповский, сам прекрасный и прирожденный психолог, даже восхитился тонкой игрой начлага. А ведь это на бедных зеков производит сильное впечатление. У многих появляется желание сразу же раскаяться не то, что в делах, но и вероятных дурных мыслях, которые еще не приходили в голову. Кураков, как всегда был мрачен, и смотрел на него исподлобья. Вроде бы как готовился в любую секунду выскочить из – за стола и пресечь возможные неправомерные действия со стороны осужденного. Зам, наоборот, сидел спокойно. Даже казалось, что он, вот – вот скажет совсем по отечески, ну, что же ты братец, ведешь себя совсем не по советски. С буржуазными агентами якшаешься, родину продаешь. Стыдно, небось?
– Гражданин Карповский, администрация тюрьмы приняла решение о направлении вашего дела на рассмотрении о досрочном освобождение из мест заключения. Мы с товарищами долго советовались, и пришли к выводу, что вы все осознали, раскаялись.
– Что? – опешил Карповский, – Освобождение? Меня?- Ожидание свободы, и мечты о ней в тюрьме, это одно. Но, свершившийся факт, все равно воспринимается по особенному.
– Мы пришли к выводу, что вы принесете больше пользы родной стране на свободе, с чистой, так сказать, совестью. Да и в вашем деле много белых пятен. Похоже на то, что вас просто оклеветали недобросовестные оппоненты. – Продолжил начлаг, – Думаю, товарищу Михееву есть, что сказать по этому поводу. – И он кивнул за зама.
– За время нахождения в нашем исправительном учреждении гражданин Карповский выполнял все положения, касающиеся правил и норм поведения.
Не отказывался от участия в общественной жизни. Выступал перед осужденными с лекциями, участвовал в самодеятельности. А как врач был на высоте. Претензий у нас к нему нет. Полагаю, что гражданин Карповский заслуживает амнистии.
Сергей Николаевич, признаться, был немного поражен. Столько лестных отзывов о своей скромной персоне он не слышал и на свободе. Но, это конечно не означает, что ради этого необходимо сплошь и рядом попадать в места не столь далекие от столичных центров. Он немного побаивался выступления всевидящего и все слышащего тюремного глаза и уха Куракова.
Карповский был абсолютно уверен, тот был прекрасно осведомлен по своим каналам о нелестных оценках в его адрес вообще, и умственных способностях в частности. И, даже растерялся, когда услышал совсем обратное.
– Я уверен, что товарищ Карповский заслуживает освобождения. Он показал себя с лучшей стороны. Тем более, у него есть прекрасная возможность покинуть нашу часть уже завтра утром. Вам очень повезло. В десять ноль – ноль в сторону Беломорска уходит почтовый самолет. И там случайно есть одно свободное место. А там сразу сядете на поезд Мурманск – Москва, проходящим через Ленинград. Предупреждаю, товарищ Карповский, попыток покинуть поезд, не предпринимайте. Мой вам добрый совет. Лучше потерпите, в Москве отметитесь, согласуете все вопросы по вашему освобождению, и тогда можете заняться личной жизнью.
– Мне надо в Петроград, – растерялся Карповский. – там мой институт, моя научная работа, мой дом, семья. Я должен передать отчеты о проделанной работе своему руководству. А мои мыши! Они же погибнут! Они очень ценны для дальнейших исследований.
– Ваши бумаги мы переправим согласно инструкции и под надежной охраной куда положено, – строго сказал Кураков, – мышей коту на съедение не оставим. Их тоже отправим. С голоду не сдохнут. А в столице, тоже, между прочим, есть институты, где вас сразу же возьмут на работу.
Сергей Николаевич не знал что ответить. Закрутилось все, как – то неожиданно и масштабно. И ему тесная лабораторная келья стала казаться такой родной, обжитой. А стены монастырские вообще надежно ограждают от всех невзгод. Тут и вышки с вооруженной охраной – привычный пейзаж. А тут сразу выход в огромный шумящий мир, от которого он уже отвык. Ну не зря же говорят, что настоящие ученые в миру, что дети малые. Это как раз к нему и относится. Видно почувствовав смятение ученого Кураков добавил.
– Да ты не тушуйся, товарищ профессор. На вокзале в Беломорске подойдешь к начальнику станции, он тебе сразу плацкарт до Москвы организует.
Только поторопись, после прилета до отправления поезда у тебя всего час будет.
Началась суета. Самое главное, подготовить к отправке отчеты, мышей, а главное, дюжину колб с готовым препаратом. Особист в помощь дал двух солдат порасторопнее, и сам пришел. Пока для мышей столяры из тюремного хозвзвода делали ящики, Карповский приступил к свертыванию оборудования.
