— Ревнуете?
— Нет, это слово, наверное, не подходит. Но всё-таки грызёт какой-то червячок внутри.
— Не могут же все женщины племени принадлежать только вам.
— Да я понимаю! Не знаю, как и сказать… Зря я тебе всё это говорю.
— Отчего же? Суть вот в чём: вы, значит, такой исключительный, а она с охотником уходит. Знаете, как это называется? Мания величия!
— Да иди ты! — возмутился я. — Всё тебе надо втиснуть в рамки и определения!
— А вы уже и обиделись! Кстати, у вас иногда и в разговоре со мной проскальзывает эдакое чувство превосходства.
— И почему же у меня такого чувства не должно быть? Я, между прочим, имею высшее образование, а ты — неуч и лоботряс!
— Ну хватит, перестаньте. Вождь кроманьонцев с высшим образованием! Знаете, я так давно не был в лесу!
Студент подобрал с земли охапку опавших листьев и жадно вдохнул их запах.
— Рассказывайте о своих ощущениях, — потребовал он затем.
— Боюсь, что может начаться бойня. Только об этом и думаю.
— Жалко неандертальцев?
— Своих тоже.
— Порывы, во всяком случае, благородные, — заметил студент.
— Это у меня от мании величия. Побочные явления.
Студент улыбнулся и ничего не ответил.
Неандертальцы уходили. Мужчины со всех сторон окружали детей и кормящих матерей. Сзади шла скотина, шуршали по траве волокуши с добром. Злющие воины из моей гвардии конвоировали вражье племя. Мрачными тенями вертелись поодаль лесные и речные люди. Дочь колдуна увидела меня и приветственно помахала рукой из-за могучих торсов неандертальских воинов. Я ответил ей тем же.
— Великий вождь, — обратился ко мне Старший Воин.
— Ничего не хочу слышать.
— Но вдруг они нападут первыми?
— Вот тогда и поговорим.
Неандертальцы старались не глазеть по сторонам, а смотреть прямо перед собой. Видно было, как они напряжены. Достаточно какого-нибудь неверно истолкованного жеста…
Поэтому я подошёл к лесовикам и настойчиво посоветовал им собирать хворост в другом месте.
Колонна неандертальцев приближалась к нашей стоянке. Я подозвал Волчонка и распорядился:
— Беги к нам и скажи всем, что если у кого-то в руке будет камень или палка, он пожалеет, что на свет родился.
Волчонок кивнул и умчался.
Студент сказал:
— Я, пожалуй, тоже пойду.
— Иди.
— Есть у вас какие-то пожелания, прихоти?
— А то ты собрался их выполнять! Я тебя прошу: не нервируй меня. Видишь, что творится?
В этот момент набежали старики и старухи из речного племени. Они ругались, размахивая руками. В неандертальцев полетели камни. Я грязно выругался.
Неандертальцы остановились; их воины сомкнули строй. Я подозвал своих к себе. К счастью, в нашу сторону уже нёсся вождь речников. Щёки его тряслись, глаза бегали по сторонам.
— Пардон, — сказал он и, схватив палку, коршуном налетел на своих подчинённых.
— Это вы их учите французскому? — полюбопытствовал студент.
— Ты ещё здесь? Не думай, будто бы они совсем дикари и кроме праязыка ничего не знают. Кое-кто и по-латыни чешет, что твой профессор.
Неандертальцы не двигались с места. Я подошёл к ним во главе воинского эскорта и объяснил их вождю:
— Инцидент. Непредвиденный случай. Я не могу уследить за каждым.
— Бывает, — ответил тот, буравя меня глазами из-под нависшего над ними лба. — Мы можем идти дальше?
— Да, конечно.
Неандертальцы тронулись. Я шёл рядом с ними. И вдруг мне подумалось, что раз наши величают их поганым племенем, то навряд ли и они дали нам какое-нибудь уважительное и ласковое прозвище. Тоже небось… И ничего с этим не поделаешь. Ночью, когда мы уже изгнали диверсантов, и народ улёгся спать, ко мне подошли старейшины. Они интересовались, кого им поставить на должность начальника. Я дал добро на то, чтобы старики выбрали его себе сами. Затем началась пропаганда. Старики долго и монотонно перечисляли обиды, нанесённые неандертальцами кроманьонцам. Я наслушался и об убийствах, и об угонах скота, и о похищениях. Они не были пай-мальчиками, эти неандертальцы. Поди разбери, кто здесь прав, кто виноват.
Выслушав стариков, я отправил их прочь от себя. Не могу не признать, что кое-какой осадочек от этой беседы у меня остался. Очень запросто неандертальцы могут напасть на нашу стоянку. У нас, конечно, есть чем ответить, но бойни допускать не хочется.
Наши усиленно делали вид, будто они работают. Во всяком случае, жердей для крыши натаскали и дёрна для неё же нарезали. В почти законченной постройке лежали луки со стрелами и пращи с камнями. Ответственный за охрану стоянки — Дуб — сидел на пеньке и вырезал на своей дубине кремниевым ножом нецензурное слово (накануне я нацарапал ему образец палкой на земле, лелея надежду на то, что когда-нибудь это оружие в уже окаменевшем виде найдут археологи).
Картинка получилось просто идиллической. Вот только пухленьких ангелочков в небе не хватало.
Вероятно, так же подумали и неандертальцы. Их ход замедлился; они начали тихо переговариваться друг с другом.
Я рванул к вражескому вождю, протиснувшись между двумя рослыми воинами.
— Идём, идём, — сказал он, презрительно косясь на меня. — Не бойся.
— А я и не боюсь. Таких, как ты, четверых уделаю и даже не вспотею.
К нам подошёл вождь второго племени — его явно заинтересовала тема разговора.
— Будем драться? — спросил он.
Я мельком глянул на стоянку. Народ, как будто между прочим, подтягивался к нашему оружейному складу.
— Давайте один-на-один, — предложил я. — Или так: вы вдвоём против меня. Только давайте сначала пусть ваше племя минует нашу стоянку.
— Нет уж, спасибо, — отозвался первый вождь. — Наслышаны мы о том, как ты дерёшься.
— Прибавьте шагу, — попросил я. — Ну зачем нам эти дурацкие провокации?
Мои воины выстроились перед кострищем. Волчонок, разумеется, присутствовал там же, несмотря на мой строжайший приказ находиться около женщин и детей и пресекать любые поползновения к панике.
Неандертальцы ускорили шаг и в несколько минут покинули нашу территорию. Я некоторое время шёл им вслед, за мной брели воины, ещё на что-то надеясь. И солнце указывало неандертальцам путь.
* * *
Вечером мы наведались к диверсантскому племени. Тех уже не было.
— Что теперь, великий вождь? — спросил меня Старший Воин, уныло ковыряясь палкой в погасшем кострище. — Получается, армия нам уже не нужна?
— Балбес ты. Кто тебе сказал такую глупость?
— Врагов-то уже нет.
— Так мы их сами найдём. Нельзя без армии, Старший Воин. Если даже не будет врагов, то друзья сядут нам на шею. А то и НАТО какое-нибудь доисторическое отыщется на нашу голову. Так что тренировок не прекращать. Я вам ещё и строевую подготовку введу.
