А в этот раз, все иначе. Длительная экспедиция, относительный комфорт, чуть больше времени и чуть меньше импровизаций. Хотя, зря он так уверился в этом, как бы не накаркать!
Пристегнутый двумя фалами, он висел на самом торце огромной трехгранной фермы, в сердцевине которой находился небольшой переходной отсек, а по сути, лаз. С обратной стороны к этой ферме пристыкован тридцатитонный жилой модуль со шлюзом, по сути, "зародыш" орбитальной станции, где жили монтажники и откуда совершали свои вылазки. А на "лицевой" стороне фермы имелось три параллельных стыковочных узла, к которым и предстояло присоединить огромные стотонные жилые модули. Когда они встанут на место, их зафиксируют с торца точно такой же фермой, и сборка жилой части комплекса будет завершена.
Пришлось принимать рискованные конструкторские решения, но иначе нельзя. Традиционное, радиальное крепление модулей может не выдержать поперечных нагрузок, когда заработают мощные атомные буксиры, выталкивая весь комплекс с околоземной орбиты. Может быть, именно это "железо" так и останется в ближнем космосе, если испытания выявят какой-то серьезный просчет, но не хотелось бы потерять еще пару лет на исправление детских болезней. В любом случае, это пока не межпланетный корабль, а лишь его жилая часть, которой как минимум на следующий год суждено стать экспериментальной орбитальной станцией. Большому экипажу придется осваивать этот орбитальный дом и привыкать к нему, а многие участники этого эксперимента, почти все, войдут в будущий межпланетный экипаж.
Сборка еще только начата, а уже очень хочется представить, как все это будет выглядеть перед стартом в глубокий космос. Особенно, если сам приложил руку к этому делу. С обратной стороны от фермы, там, где сейчас их временное жилище, должен быть "мозг" корабля, большой модуль управления и резервная энергетическая платформа, где будет центральный пост, системы связи и обсерватория. А в трех гигантских цилиндрах жилых модулей будут припасы, оранжереи, кислородные станции и системы переработки отходов. И все резервировано с большим запасом, на всякий случай. Там, за второй соединительной фермой будет причал для буксиров и десантные модули, но это дело будущего и головная боль американцев. Для начала, требуется наладить жилую часть комплекса. Первый жилой модуль уже доставлен и ждет своего часа примерно в километре позади станции, крепко удерживаемый за стыковочную цапфу телеуправляемым "Паромом", которого почти не видно за огромным цилиндрическим корпусом. Валентин вгляделся, и на фоне черного космоса увидел, как изредка бьют в стороны импульсы двигателей, удерживая на месте огромный объект.
Вскоре, можно будет причаливать, если монтажники успеют закончить сборку усиливающих расчалок, которые после стыковки еще крепче свяжут ферму с огромным цилиндром. И уже ясно, что до "темной" части витка точно не успеть, и стыковка уедет "вправо" еще на виток или два. Впрочем, на этот случай монтажники предусмотрели один интересный вариант.
— "Бота" не дам! — заявил поначалу Джанибеков, командир станции, и он был в своем праве, резервная телеуправляемая машина не должна участвовать в стройке, но это лишь теоретически. Когда стало понятно, что иначе отставание от графика не преодолеть, Владимир сдался и дал добро, для очистки совести проконсультировавшись с Землей.
Валентин честно выждал навязанную "медициной" паузу, и едва собрался вернуться к работе, как комплекс плавно погрузился в темноту, пройдя через все оттенки исчезающего солнечного света, от ярко-оранжевого до темно-алого. Рядом вспыхнули нашлемные фонарики монтажников, но этот свет не мог дать ощущение комфорта. Слишком тускло, да и батареи не резиновые. Валентин зажег свой фонарь и вышел на связь с бригадой.
— Всем прекратить работу, — скомандовал он. — Проверить фалы, чтобы все было надежно, и инструмент закрепить. Ждем.
Ждать пришлось недолго, этого момента ждали и все сделали вовремя.
— Подходит, — доложил Валентин, на секунду выключив фонарь и поймав движение на фоне черного неба, на котором сразу же после входа в тень проступили рои звезд. — Вижу огни.
— Мы сейчас свет дадим, — предупредила Светлана Савицкая, управлявшая "ботом". — Не пугайтесь.
Вспыхнуло, словно солнце обратно включили! Но это, конечно, с непривычки. Галогенные лампы не так давно появились, а операторы, похоже, навесили дополнительные светильники, чтобы работать было удобнее.
Теперь совсем другое дело! Если не смотреть на прожектор, а повернуться к нему спиной, то можно нормально работать. Все-таки мощные фары у "бота", это же настоящий маленький корабль, там все по-взрослому. И батарей ему хватит надолго, гораздо дольше, чем длится орбитальная ночь.
— Фонарики не выключаем, — предупредил монтажников Валентин. — На всякий случай, чтоб нас видно было.
Когда монтажники придумали такой очевидный способ ускорить работу, довольный Джанибеков даже пообещал премию тому, кто это придумал. Как выяснилось, автором был писатель Ефремов, описавший нечто подобное в своей "Туманности". Стоило ли говорить, что эту книгу в свое время прочитали многие.
Работа возобновилась и пошла даже быстрее, потому что не было дискомфорта из-за Солнца. Ничто не отвлекает от работы, и вокруг только металл и холодный свет фар, снова загнавший звезды за грань восприятия человеческого глаза. Довольные монтажники быстро превратили набор запчастей в легкую ажурную конструкцию, затянули крепления и сами не заметили, как снова наступил орбитальный день. Казавшийся ослепительным свет фар полностью потерялся на фоне ярости дневного светила, и когда искусственные огни погасли, никто на это даже не отреагировал.
— Мы почти закончили, — доложил Валентин. — Еще раз пройдемся по крепежу и соберем контейнеры в "мусорку".
Этот доклад услышали на станции, но не на Земле, комплекс уже находился вне зоны устойчивой связи. Спутниковые ретрансляторы были, но воспользоваться ими в данный момент было нельзя из-за ориентации комплекса. Временные трудности, но в случае чего, времени на консультации не будет.
— Света, не близко висишь? — спросил Валентин, немного опасаясь нависающей над стройплощадкой двухтонной машины. — Смотри, не сдуй нас.
Ребристый корпус "бота", сверкающий в солнечных лучах, казалось, можно было достать рукой, а попасть под струи движков не очень хочется, да и дышать потом парами "вонючки" в шлюзовой камере не хочется. Хотя, скорее всего, это иллюзия. Перспектива в скафандре может быть довольно странная.
— Я на микротяге, — Савицкая и не подумала всерьез воспринимать его мнимый упрек, просто сообщила факт. В самом деле, азотные микродвигатели у "бота" имеются как раз для таких маневров, когда надо подойти поближе и ничего не заляпать выхлопами.
— Хорошо, ждем увода, — чуть спокойнее доложил Валентин.
Прошла минута, две, три и пять, а "бот" все так же продолжал нависать над стройплощадкой, ни на метр не смещаясь относительно своего прежнего положения.
— Так что у вас с "ботом"? — снова забеспокоился Валентин, чувствуя какое-то невысказанное напряжение у внезапно замолчавших операторов.
— Нет реакции на РУД, — с досадой доложила Светлана. — И телеметрия погасла.
А это уже серьезно. Валентин не был близко знаком с устройством аппарата, но уже начал прикидывать варианты. Если это помеха связи, то дело поправимо, можно попытаться, грубо говоря, все выключить и включить обратно, перезапустив БЦВМ. А если полная потеря питания?
— Не реагирует ни на что, — спустя еще пять минут подтвердил Владимир. — Сдох совсем, команды не проходят.
Валентин задумался, внимательно вглядываясь в неподвижный аппарат. Нужно придумать, что делать с мертвой двухтонной "железякой". Кажется, его рукой можно достать, совсем рядом висит, но если честно, то до него сейчас как до Луны. Отстегиваться нельзя, никакой "бот" не стоит такого риска. А иначе, как его поймать?
— Метров десять с небольшим до него, — вслух сказал Валентин. — Фала не хватит, а так бы я его ухватил.
— Даже думать забудь, — твердо велел командир. — Пусть пока болтается, главное, сами возвращайтесь.
— Володя, давай не будем спешить, — попросил Валентин. — Нельзя проводить стыковку, когда рядом дохлый "бот" болтается. Давай подумаем.
— Что тут думать, фала не хватит, — не сдавался Владимир.
— Стоп, — прервал Валентин, пытаясь уловить какую-то мысль. — Дайте подумать. За пять минут он никуда не уплывет.
Мысль была где-то рядом, и Валентин почему-то был уверен в ее простоте и гениальности. Осталось понять, что это за мысль. Перещелкнув карабин на соседний поручень, он сместился к самому краю фермы, в ближайшую к зависшему "боту" точку. Разницы никакой, и отсюда его не достать, трехметровые фалы слишком коротки. Хотя, стоп. Для начала, фал не один, их пара, и на каждом конце по карабину. Правила безопасности не разрешают отрывать руки от поручней, когда не пристегнуты оба фала, но что, если ограничиться одним? Соединить две штуки последовательно, и вот уже шесть метров. Тоже слишком мало.
