Может, тогда и вовсе не обращаться внимания? Сделаем вид, что к нам это не относится, любой вопрос «Не вы ли это, случайно»? будем отметать как оскорбительный…
— Хорошо бы кабы так… Вот только как бы не оказалось, что в следующем номере обнаружится еще одна, подобная, статейка. И в следующем, и через один…
В памяти Руслана всплыло коротенькое, как выстрел из китайского ТТ словечко «заказ». Это анекдоты смешно слушать: «Авторитет Стол не любил ходит в рестораны, потому что там постоянно видел таблички «Стол заказан». А когда заказывают ТЕБЯ — совершенно не смешно. Пусть даже пока еще не киллеру, кои на святой Руси пока не водятся — а если и водятся, то под другими названиями — а всего лишь «джинсовому» журналюге, но все равно…
«Первый раз в жизни про меня написали в газете, — хмуро подумал Руслан, — и такую дрянь».
— Кому это мы могли помешать с нашим авто, Петр Александрович?
Конкурентам? Не смешите: Форду и Рено мы не конкуренты, с нашим полукустарным производством, а конкурентов в России у нас нет. Разве что Пузырев, да и тот… не того стиля человек. Тот, скорее, нанял бы пару головорезов — а то и, от всей широты русской купеческой души, десяток — которые молча проломили бы Руслану или Фрезе голову в подъезде. Такая мелкая гнусная пакость — не в пузыревском стиле, нет…
Но кто?
— Боюсь… — Фрезе налил еще, — Это не МЫ помешали, Руслан Аркадьевич, а ВЫ.
Лазаревич схватился за газету.
— Черт возьми, вы правы…
— Не чертыхайтесь, — машинально поправил Фрезе, но Руслан уже не слышал.
Верно… Про автомобили в статье не упоминалось вообще, а «Петер Ф.» был выставлен предполагаемой жертвой либо же соучастником, а главным злодеем, собиравшемся обмануть и, вместе с женой, развратить несчастных россиян, выступал полуиудей-полумагометанин из Америки.
Совсем не к месту в голове Руслана всплыла мысль о том, что сейчас жителей России россиянами и не называют. По крайней мере, в обычной речи, это слово считается поэтическим и высокопарным, вроде «града», «персей» и прочих «ланит». Хотя еще лет двадцать назад вполне себе употреблялось, пока не пришел царь-батюшка Николай свет Александрович и не ударился в косплей Древней Руси, народность и прочее такое…
Так, отставить лингвистику! Что с возникшей, как чирей на ровном месте, проблемой делать-то?
— Петр Александрович, а можно как-то узнать, кто это написал?
— Надеюсь, вы не собираетесь…? — Фрезе изобразил руками нечто неопределенное, но похожее на «Крррр… Чпок!» из «Операции «Ы».
— Да пока не знаю. Для начала хотя бы узнать, что это за личность, и на какой палец я ей наступил.
Фрезе задумчиво погладил бороду:
— Как говорят в России: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей». Пойдемте, Руслан Аркадьевич, возможно, нам сможет помочь Алексей Сергеевич…
* * *
Совсем неподалеку от фабрики Фрезе, в доме номер шесть по Эртелеву переулку — отчего Фрезе так просто и сорвался с места, тут идти-то пять минут с перекуром — жил да был скромный человек по имени Алексей, по батюшке — Сергеевич, с фамилией Суворин.
Когда-то — известный журналист и издатель, сейчас же — старый, усталый человек далеко за семьдесят, с длинной белой бородой, тяжело опиравшийся на трость. Впрочем, глаза Суворина глядели вполне себе умно и остро:
— С чем пожаловали, Петр Алексеевич и…?
— Мой компаньон, инженер из Америки, Лазаревич, Руслан Аркадьевич.
— Лазаревич? А вы, случайно, не из…?
— Нет. Православный.
Руслан уже знал, что в 1911 году всем по барабану, кто ты там по национальности, главное — вера. Если ты православный, то будь хоть негром — все равно свой.
— Православный… — Суворин тяжело опустился в кресло за своим рабочим столом, задумчиво посмотрел на Руслана, как будто пытаясь установить, не обманывает ли он его, — Как там твои автомобили, Петр? Слышал, новую конструкцию начал?
— Вот, стараниями Руслана Аркадьевича. Привез из Америки, предложил в России делать, делаем.
— Дедушка… Ой! — в кабинет заглянула и тут же скрылась девчонка лет восьми.
— Дети в гостях, ну и Наталка за ними хвостом, куда ж без нее, егозы, — с напускной строгостью произнес старик, — Дети, внуки… А нам старикам пора уже и о душе подумать…
— ВЫ еще меня переживете, Алексей Сергеевич, — хмыкнул Фрезе.
— Да не скажи, Петр, не скажи… Здоровье уже не то, врачи уже не знают, что и говорить… Поеду в Германию, там, конечно, уж больно немцев много, но врачи, говорят, хорошие… Так с чем пришли-то?
— Видели сегодняшний выпуск «Копейки», Алексей Сергеевич?
— Что там такого занимательного?
— Да вот, посмотри, что про Руслана Аркадьевича пишут.
Суворин надел круглые очки и всмотрелся в страницы:
— Ишь ты… Прям из самой Америки к нам мошенники, значит, едут… — он коротко глянул на Руслана поверх стекол, — А ты, Петр, не боишься с мошенником-то связываться?
— Да не мошенник он, Алексей Сергеевич, чем хочешь поклянусь, — Фрезе размашисто перекрестился на икону в углу.
— Ну, раз не мошенник… А от меня-то ты чего хочешь? Опровержения?
— Да нет, стал бы я по такому пустяку беспокоить. Не можешь ли ты узнать, кто это намарал? Руслан Аркадьевич — человек тихий, ни с кем не ссорился, только автомобилем и занят и тут — такой афронт.
Суворин снова коротко взглянул на Руслана:
— Узнать-то дело нехитрое… Только, как бы в следующей заметке «Копейка» про членовредительство не написала…
— Нет. Мы, американцы, народ мирный.
— Слышал я про вашу мирность, чуть что — палите почем зря…
Впрочем, больше упираться Суворин не стал и, вызвонив колокольчиком служанку, попросил позвать сына.
Через некоторое время вошел молодой мужчина, примерно ровесник Руслан, немного похожий на Нестора Петровича, из советского фильма «Большая перемена»:
— Звал, батюшка?
— Сын мой, Борис, мой друг, Фрезе Петр Александрович, его компаньон, Лазаревич, Руслан Аркадьевич. Борис, помоги им одного журналиста найти…
* * *
— Дорогой любимый муж, — Юля свернула газету в трубку и шлепнула Руслана по голове, — ты у нас умненький, машины тут конструируешь, с важными людьми общаешься, с Сувориным… и нет, чтобы жене у него автограф взять… а я всего лишь глупенькая блондинка, но…
Она еще раз шлепнула мужа по голове:
— Почему вы втроем не поняли, кто это написал, а я поняла сразу?
Глава 19
— В смысле?
— В коромысле. Руслан, кто написал эту статью?
— Какая-то падла.
— А кроме этого?
Лазаревич уставился на уже выученную наизусть заметку, как будто в ней между строк должны были проступить имя и фамилия рекомой «падлы».
Не проступили.
— Не знаю, — наконец сдался он, искренне не понимая, что же такого
