он на обычный офисный стул, стоящий в паре шагов от стола.
— Доброго вечера, мистер Хьюстон, сэр Альфред, — поочередно кивнул я мужчинам и присел на кресло.
Молчание затягивалось. Директор буравит меня тяжелым взглядом, я смотрю ему в глаза, стараясь не поддаться давлению. Не знаю, сколько мы так просидели, играя в гляделки, но Стивен Хьюстон, директор приюта Георга Мюллера и глава клана Хьюстонз, отвёл глаза первым, переведя взгляд на дядю Альфа.
— Ну, что ты скажешь? — задал он странный вопрос Альфреду, как всегда прячущему ухмылку в усы.
— Есть стержень, уверен в себе, виноватым себя не чувствует, — кратко изложил он, перестав улыбаться.
— Это я вижу. Думаешь, стоит? — продолжил директор странный опрос Альфреда.
— Потенциал есть, — Альф был краток.
— Мэттью, задам тебе два вопроса, отвечай честно, от твоих ответов зависит, каким будет третий вопрос, — директор вновь вперил в меня взгляд. — За что ты их побил, и хотел ли ты их убить?
Вроде нормальные вопросы для данной ситуации, но не для почти четырнадцатилетнего подростка. Ответы у меня есть, но главное, как их преподнести, не усугубив ситуацию.
— Ответ на первый вопрос у вас, наверное, уже есть, сэр Хьюстон, они обидели детей, особенно Джинджер. Я хотел им просто показать, что за любым действием следует ответ, и нужно быть готовым к этому.
— Следуя твоей логике, они могут тоже тебе ответить? — приподнял бровь директор.
— Нет, сэр, ответ должен быть пропорциональным, ударили по щеке — выбей зуб, если не поняли и выбили зуб в ответ — снеси голову. А если не можешь — прими и становись сильней, чтобы такого не повторилось.
— И где ты такое услышал? — спросил он меня, но покосился с подозрением на Альфреда.
— Нигде, сэр. Во время нахождения в медблоке было много времени для того, чтобы расставить приоритеты и сформировать жизненные принципы, — пожал я плечами.
— Я тебя понял, — директор слегка удивлённо кивнул. — А какой твой ответ на второй вопрос?
— Нет, сэр. Цели убить не было, но был такой риск с толс… с Рональдом. Я боялся, что его хватит инфаркт. Остальное могла бы поправить миссис Хиллз.
— А если хватил бы? — спросил уже Альфред, до этого молчавший весь диалог.
— Непрямой массаж сердца, протянул бы до прихода помощи, — вновь пожал я плечами.
Вопросов не последовало, оба мужчин задумались, по-новому осматривая меня. Так и сидели минуты три. Затем директор и Альф переглянулись, и Стивен прервал молчание.
— Что же, я тебя понял. И рад, что инцидент с потерей памяти дал тебе по-новому взглянуть на свою жизнь. И готов задать третий вопрос, — директор вновь задумался.
— Что ты думаешь по поводу вступления в клан Хьюстонз в качестве гвардейца клана и в будущем стать слугой клана?
* * *
Стивен Хьюстон
Ну вот и прозвучал тот вопрос, который решал судьбу Мэттью Грея. Это хороший вариант, тем более, шанс, что его примут в какую-то другую семью, был ничтожен, с учетом того, что он большую часть своей жизни провел в приюте. Семьи очень нечасто соглашаются принять в семью сироту из приюта, если ребенок прожил там долго, обосновывая это тем, что приютские дети растут без должного образования и воспитания, что часто оказывается правдой. Хоть в приюте и стараются дать максимум из того что могут, но отсутствие возможности ходить в обычную школу, отсутствие наставлений и советов родителей в разных ситуациях не дает ребенку шансов стать полноценным членом общества. Думая в этом ключе, приемные семьи стараются взять детей, которые провели в приюте недолгое время и не успели позабыть семейную жизнь. Поэтому с Мэттью и были сложности. Он всю сознательную жизнь провел в приюте, не сближался с воспитателями, пытавшимися стать хоть какой-то заменой нормальным родителям. И с каждым годом претендентов на опекунство для Мэттью только уменьшалось. Стивен давно подумывал отправить его в лечебницу или кадетскую школу, и ждал его четырнадцатилетия. Но с потерей памяти мальчик изменился, стал более адекватным, а судя по его высказываниям, стал более ясно воспринимать мир и свое место в нем. Вот и сейчас он задумался над вопросом. Стивен не торопил его, хотя предложение очень заманчивое для сироты. Те же Греббс, Койл и Портер несколько раз прямо изъявляли такое желание. Но их поведение не давало им и шанса.
— Нет, — наконец, подал голос мальчик, подняв взгляд на Стивена.
— Что нет? — директор сразу не понял, о чем Мэттью.
— Ваше предложение интересное, сэр Хьюстон. Но у меня на жизнь другие планы. Прошу прощения, но быть солдатом клана в эти планы совсем не входит, — прямо посмотрел он в глаза Стивена.
— Почему? — от удивления Стивен даже не знал, как реагировать.
— Всё просто, я хочу стать кем-то больше, чем солдатом. Хочу быть успешным бизнесменом, как минимум.
— Ты же понимаешь, что шансы попасть в приёмную семью у тебя маленькие?..
Мэттью прервал Стивена, подняв ладонь чуть вверх, что было вовсе ему непривычно.
— Кстати. Насчет этого я хотел и сам с вами поговорить, сэр. Я хотел бы внести несколько правок в анкету на странице приюта в Сети. Обновить фото, хотя бы. Старая фотография на анкете не совсем, точнее совсем не похожа на меня настоящего.
— Ты согласен на опекунство? — обрадовался и огорчился одновременно Стивен.
— Да, сэр, я хочу покинуть приют, где не могут обеспечить безопасность воспитанникам, как можно быстрее, — жёстко сказал Мэттью.
Стивен не знал, что ему ответить. Мэттью был прав, но он и сам был виноват в своих бедах, нередко начиная драку первым просто за обидные слова. Но сказать такое — обвинить ребенка в том, в чем виноваты так же и сотрудники приюта. Что же, раз Мэттью решился на такой шаг, нужно его поддержать, за двенадцать лет он стал уже частью приюта и Стивен желал ему только хорошего.
— Ну, раз таково твое желание, я не могу не согласиться с этим.
— Спасибо, сэр Хьюстон, — мальчик, встав, сделал неглубокий поклон.
— Ну раз мы всё решили, то можешь быть свободен, на анкету завтра мисс Троттл сделает фотографию, так что
