Войдя в дом, Матиас холодно кивнул экономке (старой грымзе) и, не снимая куртки, скрылся в своей комнате. Сунул журнал под матрас, переоделся в домашнее и, пригладив ладонью редкие короткие волосы — Матиас всегда коротко стригся, — спустился в гостиную, к ужину. Отчим — сухой, сутулый, в очках, — не отрываясь от газеты буркнул что-то, экономка поставила тарелку с картофелем. Ели молча, такой уж был ритуал, да и никто здесь особо не интересовался друг другом. Мать — стареющую блондинку — давно заботили лишь собственные проблемы — как бы похудеть да как бы сделать подтяжку, про отчима нельзя было сказать и того. Сидел, как снулая рыба. Впрочем, он и всегда был такой, и чего только мать в нем нашла? Наверное, деньги. Да, конечно же, деньги, хотя не так много он и зарабатывал. Но вот хватило нанять прислугу.
Допив кофе, Матиас чинно кивнул и ушел к себе. Знал — беспокоить его не будут. Вытащив из-под матраса журнал, нетерпеливо, зубами, содрал черную пленку, развернул… Красотки были что надо! И эта, блондиночка с огромной грудью, и та, негритянка, и вон та… Ухмыляясь, Матиас достал ножницы. Вытащил из ящика стола школьную фотографию, примерился… Нет. Все же маловаты. Надо будет увеличить лица. Снайди можно будет приклеить к вот этой вот грудастой блондинке, Анне-Лийсу — к брюнеточке в интересной позе, а Лиззи Марз… Лиззи Марз вообще сделать негритянкой! Отличная идея. Интересно только, заметил ли его Ханс? Видел ли, из какого магазина Матиас вышел? Или не заметил… Ладно, завтра узнаем.
— Нет, Нильс, ты не прав! — Ханс Йохансен украдкой поправил светлорусую шевелюру — пусть не такую длинную, как у Нильса, но все-таки. Настоящий рокерский хайр. Ну, почти настоящий. Бабуся Анна-Ханса, оформившая опекунство над Хансом после трагической смерти родителей мальчика, на хайр косилась, но ничего не говорила. Вообще, неплохая оказалась бабка! За музыку не ругала, за поздние возвращения из клуба — тоже. Лишь по поводу учебы недовольно кривилась, зря, мол, не учишься как следует, парень, как бы не остаться тебе в дураках. Другие закончат университеты и будут грести деньги лопатой, а ты, Хансик, в грузчики пойдешь или в шоферы. Плебейский элемент, в общем. Что-что? Запишешь с ребятами диск и станешь богатым и знаменитым?! Не смеши мои канадские ботики! Тоже мне, Фрэнк Синатра. «Фрэнки едет в Голливуд»! А ты куда — в Черный лес или в этот ваш клуб? Не очень-то богатая там публика, уж не раскошелится. Вспомнив бабусю, Ханс хмыкнул и принялся снова доставать приятеля по поводу гастрольных планов. Ну, «гастрольные планы» — это уж слишком сильно сказано.
— Ничего мы не найдем в этом Намсусе, — продолжал Ханс. — Там нас и не знает-то никто. Зря только прокатимся.
— Ничего и не зря. — Нильс гордо тряхнул хай-ром. — Не знают, так узнают!
— О, смотри-ка! — вдруг остановился Ханс. — Кажись, это Матиас Шенн! Из секс-шопа выкатился. Вот так тихоня!
— Наверное, купил себе искусственный фаллос, — хохотнул Нильс. — Маньяк.
Оба нахмурились. Слишком уж хорошо помнили, каким кровожадным маньяком вдруг оказался некий Кристиан Слайм, однокашник девушки Нильса Дагне.
— Ладно, черт с ним, — махнул рукой Нильс. — Пусть покупает, что хочет.
— Наши бы увидели — заржали. — Ханс усмехнулся: — Козел он, этот Матиас, ябедник и задавака, каких мало. Не зря мы его в детстве били. Правда, он от этого не исправился, только хуже стал. Нет, все-таки зря мы в Намсус едем.
Свернув за угол, ребята прошли по Юленсгате, купили в автомате мороженое и, пройдя через сквер, направились к молодежному клубу — репетировать, — оба играли в рок-группе, не так давно в очередной раз сменившей название на «Вой джунглей». Новое лого придумал Ханс, чем очень гордился. Нильс, услыхав, лишь пожал плечами — ему было все равно, а вот ударница — Стигне — обидно так засмеялась. Сказала — вой волка еще понятно, но вой джунглей? Впрочем, Ханс настоял на своем. Так и стали называться. Вообще-то, не в названии была проблема — в солисте. Играли-то прилично — в манере «Чилдрен оф Бодом», только без клавишей, а вот петь никто толком не умел. У Нильса голос был блеющий, слабый, про Ханса и говорить нечего, а женского вокала в группе, по мнению гитаристов — Ханса с Нильсом, — быть не должно! Да Стигне — на то похоже — и не стремилась к пению, ей вполне хватало и ударной установки. Была, правда, в ближайших окрестностях одна девушка, вернее, молодая женщина — сумасшедшая Магн, про которую никто не знал, откуда она взялась. Вот та пела так пела, жаль, все музыканты ее группы прошлой зимой или в конце осени разом погибли в автокатастрофе. После этого Магн выступала редко, в основном ошивалась в коммуне хиппи за Снольди-Хольмом, но оттуда, ходили слухи, ушла, и где теперь бродила, чем занималась — бог весть.
Пробыв в клубе до вечера, ребята разошлись по домам. Похолодало, накрапывал мелкий дождик — принес ветер с фьордов, долго ли. Ханс ежился, ожидая автобуса, и последними словами клял Нильса — тот все хотел купить мотоцикл, да вот так пока и не собрался. А как бы здорово было — р-раз — и уже в пригороде. Быстро и круто. Самому, что ли, купить? Ну, не мотоцикл, хотя бы скутер. Надо будет поговорить с бабулей.
— Домой? — Около мальчика резко затормозил синий «сааб»-такси. Высунувшийся водитель, усатый дядечка, чем-то похожий на древнего викинга, старый знакомый Ханса Аксель, показал на переднее сиденье. — Садись, поехали!
— Да денег нет, — честно признался Ханс, хотя поехать, ему, конечно, хотелось. Может, Аксель так подвезет, знакомы все-таки?
— Садись, садись, — засмеялся таксист. — Я все равно в Снольди-Хольм еду. Заказ.
— Вот здорово! — Обрадованный Ханс не заставил себя долго упрашивать — тут же нырнул в салон.
— Как жизнь? Все репетируете? — «сааб» вырулил на пригородное шоссе.
— Репетируем, — усмехнулся мальчик. — Вот, в Намсус собираемся. Там, правда, нас никто не знает.
— Понятно, — увеличивая скорость, кивнул таксист. — На разогреве будете?
— Наверное. — Ханс пожал плечами. — Я бы так и не ездил.
— А вы с собой «групиз» возьмите, — Посоветовал Аксель, обходя длинный трейлер. — Все веселее.
— «Групиз»? — Юный музыкант ненадолго задумался и обрадованно улыбнулся: — А и в самом деле! Дагне подружек приведет, я тоже позову одноклассниц, может, кто и поедет. Не все, правда, настоящую музыку любят. Но — спрошу, вдруг согласятся? Вообще-то, это хорошая идея насчет «групиз». Что это у вас за диск играет?
— «Фри».
— Хм… Никогда не слышал, — честно признался Ханс. Музыка была грустной. За разговорами не заметили, как проехали Черный лес и за поворотом показались разноцветные огни Снольди-Хольма.
